Гарри сжал зубы. Да, Снейп действительно подождет.

— Ну вот… Он налил чай. И вроде как обычный, безо всяких… Хотя… В общем, он усадил меня за столик, а я такая дура, глазами хлопаю, улыбаюсь… А он начал меня хвалить. Как я ловко с пикси управилась. Как будто все мечты сами исполнились, еще немного — и я сама блузку начала бы расстегивать. Ну, сказала бы, что жарко. А он… Он вдруг спросил, хорошо ли я знаю Гарри Поттера. Тебя в смысле.

— А ты что ответила?

— Я ответила, что хорошо. И тогда он… тогда он спросил. Почему ты такой жестокий. В смысле, почему ты того… ту… Короче почему ты так решительно разнес пикси. Я сказала, что у тебя было трудное детство и… И когда я уже почти сказала про… Про учителя, адвоката и полицейского… меня начало рвать. И да. Его мантия пострадала.

— Ну хоть что-то хорошее.

— И письма его я тоже заблевала, — с удовлетворением сказала Гермиона. — Не все, но весьма значительную часть!

— Это была воистину страшная месть! — сказал Гарри.

— Хорошо тебе шутить, — обиделась Гермиона. — Хотя чего это я… Ясно же, что тебе тоже плохо.

— Было плохо, — поправил ее Гарри, — а сейчас я очень рад, что ты…

— Нет. Не я. Это снова ты, — Гермиона вывернулась из его рук и повернулась лицом к нему. Сейчас она стояла на коленях, ее глаза еле заметно мерцали во тьме. — Ты опять меня спас. И снова на Хэллоуин. Если бы не та клятва…

— Можно подумать, что клятву эту я за тебя давал, — возразил ей Гарри. Теперь он держал ее за руки. — Сама ты себя спасла. Сама.

— Может быть, — вздохнула Гермиона, — но все равно это связано именно с тобой.

— Ну, так уж получилось, — сказал Гарри, — но что теперь?

— Теперь надо подумать, — сказала Гермиона. — Книжки… Книжки я, наверное, сожгу. Никому не хочу их отдавать.

— Рону отдай «Мясорубку» и «Оборотней». Я его экземпляры профессору Флитвику отнес, на изучение. Он, наверное, потому и пришел, Флитвик-то. А на Рона они не подействуют, они же только на женщин так… А остальные и правда лучше сжечь. Сходи к Хагриду, у него камин здоровый. Все равно, готов спорить, ты их наизусть выучила и сможешь сдать этот дурацкий тест прямо по памяти.

— Я надеюсь, Гарри Джеймс Поттер, что и в… прочих вопросах ты будешь действовать так же логично и рассудительно, — строго посмотрела на него Гермиона, — потому что мне бы не хотелось носить тебе передачи в Азкабан.

— А я надеюсь, что ты будешь носить очки. Тем более, что даже Лаванда утверждает, что они очень тебе идут.

— Договорились, — сказала она, — ты не делаешь ничего непродуманного, а я ношу твои — заметь, твои! — очки. И кстати… Как ты меня нашел? Ты же не знал, что мы поменялись?

— Лаванда сказала, — пожал плечами Гарри. — Она заволновалась, что с тобой может что-то случиться. Она видела, что ты… Что ты читаешь книжки раз в пять больше, чем она или другие девчонки, — вывернулся он из неудобной ситуации, — ну и… Короче, мы пошли с ней к кабинету, она туда заглянула, кстати, в этих же очках, чтобы не попасть под улыбку. Ну и мы поняли, что там тебя нет, а дальше все было ясно. И где тебя искать — тоже.

— Пожалуй, я должна делать ей Историю Магии не до каникул, а до конца года, — пробормотала мисс Грейнджер, — и надо что-нибудь подарить ей на Рождество.

— Подари ей пачку маггловских модных журналов, — предложил Гарри, — наверняка у вас дома есть. А то эти ведьмы из волшебных семей жуть какие старомодные.

Взгляд мисс Грейнджер был… странным.

— Наверное, я так и сделаю, — сказала она.

Гермиона снова пристроилась в объятиях Гарри, прижавшись спиной к его груди.

— Пенни, — внезапно сказала она.

— Что Пенни? — удивленно спросил Гарри.

— Когда у нее День Рождения?

— Семнадцатого января, — ответил Гарри.

— Смотри-ка, ты и это, оказывается, знаешь, — Гарри дернулся, ему не хотелось рассказывать про ориентировки Бутройда, ведь в одной из них были данные и по самой Гермионе, но та продолжила: — Значит, нам надо успеть составить наш план до конца Рождественских Каникул.

— Э-э-э?!

— Дубина, — вздохнула мисс Грейнджер. — Замок, точнее колдовство Хельги Хаффлпафф, защищает только несовершеннолетних волшебниц, так?

— Ну.

— Вот тебе и «ну». Твоя Пенни сейчас на каком курсе?

— На шестом. И вовсе она не моя. Она с Перси Уизли гуляет… Гуляла.

— А ты на нее смотришь, вот. И знаешь, когда у нее День Рождения. Значит, она хоть немножечко, но твоя. И если она на шестом, то…

— То с семнадцатого января…

— …С семнадцатого января, когда она станет совершеннолетней, он, ну-ты-понял-кто, сможет сделать с ней все, что захочет. И… она читает если и меньше меня, то совсем ненамного. И она вообще шальная, может, такая же, как я… была… А может быть, и больше.

— А что ты за нее так вписываешься? — удивился Гарри. — Ты ж ее ненавидишь?

— Ненавидела, — вздохнула Гермиона, — когда не в себе была. А теперь мы, получается, сестры по несчастью.

— Логично, — согласился Гарри. — Наверное, я поговорю с Флитвиком. И с Перси тоже.

— С Флитвиком ты уже говорил, — возразила Гермиона, — и что? Нет, он, конечно, помог, но… Но я бы на него не рассчитывала. Такое впечатление, что Локхарт его шантажировал, знаешь? А Перси… Ты серьезно думаешь, что Перси Префект Уизли рискнет своим значком и пойдет на конфликт с профессором?!

— Я бы рискнул, — сказал Гарри.

— Вот поэтому я и думаю, что мне с тобой повезло, — прижалась щекой к его руке Гермиона, — хотя и Пенни тоже, немного.

— Вот это точно шантаж, — буркнул Гарри, — с твоей стороны. Но ты права. Буду думать. Как считаешь, — спросил он, — если там, в книгах, зелье… Нейтрализатор поможет? Тот самый, которым ты поила меня в прошлом году, в поезде?

— Там какой-то нестандарт, — задумчиво сказала девочка, — иначе это зелье уже давно обнаружили бы. Но возможно… Не знаю. Думать надо. Хорошо, что время еще есть.

— Ага, — сказал Гарри. — И со своим зельем, из журнала того, я тоже вроде успеваю, до тех же каникул. Ну что, пойдем? Надо поспать, хотя бы немного.

— Давай здесь поспим, — жалобно попросила девочка. — Я… Я просто боюсь возвращаться в спальню сейчас. Еще спрашивать начнут…

— А утром не начнут, что ли?

— Утром, если спросят, я скажу, что мы с тобой были. Это лучше, чем…

— Спасибо, — с улыбкой сказал Гарри. — Тем более, что я маленький… и мелкий. И я тебя не скомпрометирую.

— Главное, мантию не сбросить ночью, — сказала Гермиона, укладываясь на подушки, с краю, — а то и правда застукают. И скомпрометируют еще на пару недель отработок. Эээ… Ты же не брыкаешься, как я помню?

— Вроде нет, — сказал Гарри. — Но тебе виднее. Я ж дрых тогда. А ты раньше меня проснулась и сбежала. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Гарри, — сказала девочка. И отрубилась.

====== Бладжер Для Ловца ======

Седьмого ноября Гермиона одолжила Лаванде Браун свои очки (точнее, очки, которые ей выдал Гарри), специально на отработку. В шесть вечера они встретили Лаванду на выходе из кабинета ЗОТИ.

— Ну что? — спросила Гермиона.

— Все хорошо, — ответила блондинка. — Он настоящий джентльмен. Всего один раз за плечи обнял. Ну и по ноге погладил. Но всего один раз.

— СКОТИНА! — хором сказали Гермиона и Гарри.

— Ну, я же сама не возражала, — пожала плечами Лаванда.

— Как?! — охнула Гермиона.

— Ну, мне же интересно было, — возмутилась Лаванда, — как это бывает. И я знала, что сверх того он ничего не сделает.

— Почему? Почему ты так уверена? — нервно спросила Гермиона.

— Во-первых, он трусишка, — сказала Лаванда, — это же видно! Он, когда мою ногу погладил, потом на пять футов отскочил, — она хихикнула. — А во-вторых, если бы я рассказала об этом маме, она бы… есть такое заклинание, — пояснила она, – его только женщины знают. Ты знаешь, Гарри, почему маггловские мужчины всегда сжигали ведьму, ну, после-того-как?

— Н-нет, — уши Гарри покраснели.

— Потому что это заклинание… Оно чисто наше, женское… Оно очень неприятное. И безумно старое. И в книжках его тоже не найдешь. Я тебе потом про него расскажу, — шепнула она на ушко Гермионе. — Ведь девушки должны помогать друг другу!