Гарри обернулся. В трех шагах от них стояла пожилая ведьма в темной мантии. Самой примечательной деталью в ее наряде был старомодный монокль, придававший ее лицу довольно суровое выражение.

— Да, мадам Боунс, — пролепетала Муфалда.

— Здравствуйте, Амелия! — засуетился Артур. — Не найдется ли у Вас минут пятнадцать?

====== Меж Двух Миров ======

Пятнадцать минут растянулись на полный час, и Гарри уже вспотел. Хорошо хоть мадам Боунс не лазила в его мысли. Хотя и без этого она допрашивала его не хуже миссис Бересфорд или тех психологов. Он умудрился ничего не рассказать ни про старушек, ни про Философский Камень (точнее, про то, что Камень он таки добыл, и что, скорее всего, он был настоящим), а вот информацию про Квиррелла с сидевшим в его голове Волдемортом, про тролля и про убитых единорогов он скрыть и не пытался. И уж тем более он не пытался скрыть предупреждение этого чокнутого Добби.

Мадам Боунс с тоской взглянула на шкафчик с разнокалиберными пузырьками внутри и потерла переносицу.

— Чаю? — внезапно спросила она.

— Да, пожалуйста, с молоком и сахаром, если можно, — кивнул Гарри. — А там… только чай будет?

Амелия посмотрела на него с уважением.

— Любому другому я уже давно залила бы полную дозу Зелья Правды, — сказала она, — но, во-первых, в отношении тебя есть некоторые… юридические трудности, а во-вторых, ты не врешь, хотя и очень талантливо кое о чем умалчиваешь.

— Если что, на Зелье Правды я согласен, — сказал Гарри. С маггловской сывороткой правды он в свое время справляться научился, так что попробовать противостоять волшебному зелью было бы даже интересно.

— Вот даже как? — удивилась глава ДМП. — Увы, Гарри, этого недостаточно. Поскольку ты несовершеннолетний, разрешение должен дать твой опекун. А с этим… В общем, в силу ряда причин получить его законное согласие не удастся.

Гарри подумал, уж не является ли его опекуном сам Дамблдор. Вряд ли мадам Боунс церемонилась бы с дядей Верноном или тетей Петуньей. И еще: приверженность мадам Боунс законности и процедуре, как он знал, была довольно редкой и почетной чертой.

— Впрочем, — продолжила дама, — кажется, я придумала способ проверить твои слова.

Она шлепнула Гарри по макушке волшебной палочкой, и мальчик почувствовал, что на его голове словно бы разбили яйцо. Холодные струйки потекли по спине и плечам, и он с восторгом увидел, как его собственное тело принимает окраску стены, пола и стульев, как будто он стал хамелеоном.

— Дезиллюминационные чары, — пояснила она. — Не вздумай повторять, а то последствия могут быть… печальными. Сядь тут у стены и молчи. Кадет Тонкс! — крикнула она в приемную. — Зайдите на минутку!

Секунд через десять в кабинет вошла красивая девушка с ярко-розовыми волосами.

— Как твоя стажировка, милочка? — осведомилась у нее мадам Боунс. — Аластор не сильно донимает?

Девушка рефлекторно потерла себе спину, точнее… В общем, спину. Амелия улыбнулась.

— Узнаю Шизоглаза, — сказала она. — Итак. Я помню, что свой отчет по лавкам Лютного ты должна представить только завтра, но… Меня интересует, не было ли за последний месяц чего-нибудь необычного на рынке компонентов животного происхождения.

— Было, мадам, — выпрямилась девушка, а ее волосы стали ярко-красными, — с конца июня пошло заметное снижение цен на волосы единорога. А две недели назад появилась партия крайне редких компонентов. Тоже единорожьих — желчь, печень, копыта, шкура… Даже два сердца есть — одно выставили на продажу Три Сестрички Смаггли, а второе Слагг и Джиггер увели из-под носа у Малпеппера. Но Малпепперу достались три глаза, где четвертый — не могу сказать.

— Вот оно что… — пробормотала мадам Боунс, — отличная работа, кадет Тонкс. Отчет подать под грифом «Секретно» и… не болтать. Можешь идти. Стой, — «вспомнила» она, когда Тонкс повернулась и уже была совсем готова треснуться лбом в закрытую створку двери, — не напомнишь, как зовут домовика твоей тетушки? Я имею в виду Нарциссу.

— Мы… не общаемся, мадам, — волосы Тонкс почернели. — Хотя они иногда встречаются с мамой, и… По-моему, его зовут Тобби. Или Добби. Я помню только, что он жуткий неряха, мама говорила.

— Все хорошо, Тонкс, — улыбнулась Амелия, — я уже сказала, что ты проделала отличную работу, и… открой дверь, прежде чем выходить. А, да, еще позови ко мне Артура.

— Вот значит как, — пробормотала мадам Боунс, когда за Тонкс закрылась чудом не протараненная ее лбом дверь. — Единороги и Добби. Добби и единороги. И знать этого ты не мог… Разве что… нет, это было бы слишком сложно, — кивнула она в задумчивости.

— Надеюсь, ты понимаешь, — обратилась она к Гарри-Хамелеону, — что болтать об этом не стоит.

— Да, мадам, — ответил тот, — и я был бы очень признателен, если бы профессор Дамблдор тоже не узнал, ну, что я был у Вас, и что я Вам все рассказал.

— Не такое уж это и все, — задумчиво сказала она, — и кое-что мне уже рассказывала Сьюзен… Но… я тебе это обещаю. Не рассказывать. Давай считать, что тебя здесь вообще не было. И ты не обидишься, Гарри, если чай мы пока отменим?

— Что Вы, мадам, я все понимаю!

— Тогда посиди тихо. Входи, Артур! — крикнула она, когда в дверь постучали.

— Уизли, — жестко сказала мадам Боунс, когда Артур вошел и прикрыл дверь, — во-первых, сегодня я ни с кем не встречалась.

Артур кивнул.

— Во-вторых… Мистер-Под-Дезиллюминационными-Чарами! Возьмите Артура за руку, он проводит Вас в свой кабинет. Там он снимет с Вас заклинание.

Мистер Уизли чуть не подпрыгнул, когда Гарри взял его за руку, хотя и был предупрежден.

— В-третьих, Артур, проводите мистера Поттера, который на самом деле покинул Министерство примерно час назад, до камина и срочно возвращайтесь. Нам нужно обсудить предложенный Вами рейд. Подумав, я решила, что его актуальность и важность значительно выше, чем это казалось мне еще часом ранее. Операцию будем готовить с повышенным уровнем секретности.

— Да, мадам. Я могу идти? — спросил нервно сглотнувший Артур.

— Идите. И не задерживайтесь.

Они прошли по коридору — Гарри с трудом увернулся от нескольких волшебников, спешащих навстречу — и свернули в тускло освещенный и явно запущенный проход, в конце которого находились две обшарпанных двери. Левая дверь, приоткрытая, вела в чулан, на правой потускневшая латунная пластинка гласила: «Отдел борьбы с незаконным использованием изобретений магглов».

Неказистый кабинет мистера Уизли был едва ли не меньше чулана. Мимо двух втиснутых в него письменных столов с трудом можно было пробраться — мешали стоявшие вдоль стен картотечные шкафы, на которых громоздились папки. Крохотный свободный участок стены красноречиво говорил о пристрастиях мистера Уизли: несколько плакатов с автомобилями, картинка, показывающая снятый с машины двигатель, два изображения почтовых ящиков, вырезанные, по всей видимости, из маггловских детских книжек, и схема подсоединения проводов к штепселю.

Мистер Уизли достал палочку и довольно уверенно коснулся невидимой макушки Гарри. Там снова словно бы разбилось яйцо, но стекающие вдоль тела струи на этот раз казались теплыми. Гарри, наконец, снова смог увидеть собственное тело.

— Пойдем, — сказал ему Артур, — мне действительно надо торопиться.

Они снова прошли по коридорам, загрузились в гремящий лифт и вышли в Атриум.

— Эрик, — обратился Артур к охраннику, — с нами тут случилась галлюцинация. На самом деле этот вот молодой человек покинул министерство час назад. Приказ Амелии.

— Вот как, — сказал тот. — Я так и думал, что с этим полночным разоружением что-то нечисто. Ну, тогда я возьму у этой галлюцинации значок и сделаю все, как надо. Не беспокойся, — и подмигнул мальчику.

Гарри быстро отцепил значок и протянул его Эрику. Пусть волшебники и были психами, но раз уж этот Эрик вел себя в точности, как констебль Кирби, для этого мира еще не все было потеряно.

— Ты дойдешь до каминов сам? — спросил его Артур.