— Ты успел снять его, Бозо? — услышал Гарри голос Риты Скитер: скандальная журналистка усаживалась за столик ярдах в пяти от них.

— Боюсь, через первый кадр он пролетел за долю секунды, — ответил коротышка-фотограф. — Но то, как он плюхнулся в грязь, встал и побежал дальше, даже не отряхиваясь, я заснял!

— Ну что ж, я совершенно честно могу написать, что мистер Бэгмен все еще в прекрасной спортивной форме. Статью, видимо, стоит назвать «Падение Людо Бэгмена, Легенды Волшебного Спорта». Осталось раскопать историю под такой прекрасный заголовок.

— Я думаю, там их целых две, Рита, — пробурчал Бозо, ковыряясь в своей древней камере. — Вряд ли коротышки и рыжие действовали заодно!

— Согласна, Бозо. Две истории в два раза лучше, чем одна, а уж их комбинация… И уж тем более в сочетании с той историей, которую знаю я… О, Мерлин! Гарри, Гарри Поттер! И мисс Грейнджер тут же! Вы не возражаете, если я присяду к вам?

Разумеется, последние слова мисс Скитер произнесла, уже устроившись на стуле рядом с гриффиндорцами.

— Мисс Грейнджер, — она вытащила из сумочки свое Прытко Пишущее Перо, — скажите, на кого Вы больше рассердились, когда у Вас украли победу — на мистера Поттера или на Людо Бэгмена, так бессовестно занизившего Вам оценку? ОХ!

— Да Вы не беспокойтесь, мадам, — улыбнулся Гарри, глядя, как тщательно пережевываемое зеленое перо исчезает в клыкастой черной пасти. — Он только ночью опасен.

— Он? Это что за…

— Ну… Гримм… Слышали о таком? — Гарри вспомнил, как на третьем курсе Сириуса в его собачьем облике принимали за призрачного пса, предвестника Смерти. — Ну и зачем ты это сделал, а? Такое красивое перо… Плохая собака! Фу, брось каку, Гримми!

Зорг-Гримм вздохнул и действительно выплюнул ошметки зеленого пера на пол, уставившись на Гарри преданными глазами.

— Гримм, это Рита Скитер, — представил ему журналистку Гарри. — Она весьма... э-э-э… известный репортер, и она не боится вскрывать очень, я бы даже сказал, смертельно опасную правду. Мисс Скитер, это… Ну вот. Все от нас убегают, — вздохнул он. — Спасибо, Зорг, отличная шутка.

Пес оскалился, постучал хвостом по полу и вернулся на улицу, догрызать свою великолепную кость.

— Вообще-то я не слишком одобряю собак в моей таверне, — вздохнула мадам Розмерта, расставляя на столе их тарелки, — но эта несносная Рита, когда я отказалась кормить ее бесплатно, чуть не уничтожила мою репутацию, написав о том, что я готовлю жаркое из пятиногов под ипопаточным соусом.

— Она так и написала? — Гарри удивился: это было непохоже на мисс Скитер.

— О, конечно же, нет! Она написала, что я ОТРИЦАЮ, что готовлю такую гадость… Конечно же, я отрицала! Но вы же знаете, волшебники так легковерны и так любят страшные слухи… Так что передайте этому псу, к слову, он кажется мне смутно знакомым, что для него у меня всегда найдется косточка, а может быть, и не только она.

После отличного обеда, чая с эклерами и небольшой прогулки, они распрощались с Бродягой, крайне довольным и костью, и шуткой, и обещанием мадам Розмерты. Пес потрусил к дальнему концу деревни, а Гарри с Гермионой направились к хижине Хагрида, чтобы узнать, не нужна ли ему помощь на этот раз. Тот встретил их, слегка пошатываясь, но в значительно лучшем состоянии, чем на каникулах. В камине догорала пачка пергаментов, судя по всему — писем от обеспокоенных присутствием в школе злобного великана читателей «Ежедневного Пророка».

— Успокоил тебя Дамблдор? — спросил Гарри.

— Ясно дело, успокоил-т. Вот прямо за полчаса до вашего прихода откланялся. Долго сидел и говорил, говорил, будто ждал чего-то, да. Рассказал, какие ужасные письма ему временами приходят, и что мне тож не след на таких-всяких внимание обращать. И что любят меня ученики-то – и нонешние, и бывшие – мол, попытайся он меня уволить — так его сразу письмами засыплют, чтоб вернул.

— Ну так это хорошо ж!

— Ну так-то хорошо, так теперь придется что-то измышлять, чтоб единорожиков маленьких вам показать. Взрослые-то мальчиков не подпускают, а меленькие — они ж доверчивые, ну, к тем, которые пока не…

— Н-ну… А ты Милли Буллстроуд попроси, со Слизерина, чтобы она тебе помогла. У нее же талант явный — взрослого-то жеребца на той неделе она даже морковкой покормила, да и Клювокрыла в прошлом году успокоила, когда его Малфой выбесил.

«А Колин Криви, хотя и шустрый, но с бала-то вряд ли успел…» — подумал Гарри.

— Клювокрыл… — Хагрид всхлипнул. — Уж такой разумный гиппогриф был, ласковый да вежливый, а его гад этот вот так… И Невилл чуть не разбился… Невилл — он хоть и по травкам в основном, но живое понимает, да… А и попрошу! — мотнул кудлатой головой Хагрид. — Прям ща и попрошу.

Он достал из своих бездонных карманов перо и клочок пергамента и призадумался. Гермиона налила чаю и опорожнила в кружку великана такой же, как и в прошлый раз, флакончик.

— Э-э-э… Мож, не надо, а? — испуганно спросил Хагрид. — Снег-т не тот уже, чего там скроешь-то?

— Тут первичный эффект облегчен, — успокоила его Гермиона, — и сильно. Пей, Хагрид. А то в таком состоянии у тебя почерк будет совершенно неразбираемый!

Хагрид подобрался, одним глотком опорожнил кружку и замер. После примерно пары секунд неподвижности его слегка подбросило, но ни выносить дверь, ни носиться голым по снегу великан не стал.

— Ага, полегче вроде, — сказал он, прислушавшись к себе. — Ну, а недельку-т без пива я тово, выдержу.

Он накалякал на пергаменте несколько слов, затем достал из кармана ту же самую мелкую сову, которую Гарри впервые увидел на острове перед первым курсом, привязал записку к ее лапе и мощным броском катапультировал сову в дверь, которую еле успел открыть Гарри.

— Ежли поможет, так за экзамен ей зачту, — сказал Хагрид, — да и на СОВ в будущем-то году ко мне прислушаются. И вообще, подрастет, ЖАБА сдаст, годиков пять поработает где, чтобы авторитету набрать, пусть даже и на ферме родительской — так и уйду я опять в лесники, будет на кого предмет оставить-то.

Гарри согласно кивнул, и они распрощались: надо было отыскать близнецов Уизли и как следует поспрашивать их на тему того, что все-таки за история происходит с Бэгменом. Это могло оказаться важным.

— … Да забудь ты про этого Бэгмена, мы с ним сами разберемся. Мы тут поговорили с Флер, — мечтательно прижмурился Фред, — с недельку назад.

— По делу, — деловито уточнил Джордж.

— Хотя она все время пыталась спросить нас, что произошло с Ронникинсом…

— И почему он на следующий же день после бала снова стал такой ничтожной, пускающей слюни задницей.

— …И остается ею до сих пор. Мы ей, конечно, ничего не сказали…

— …А только загадочно переглядывались…

— Но она подала нам идею.

— Омнинокли не надо крепить на голову или на плечо, как ты, Гарри, предложил. Надо просто сделать так, чтобы они следовали…

— …Каждый за своим чемпионом!

— Кроме того, тогда нам не нужно спрашивать разрешения у этого мошенника Бэгмена, так что каждая из остальных долей увеличивается до трети! Омнинокли просто вылетят из кустов и…

— Наверняка она первым делом подумала не об этом, а о том, что будет хорошо смотреться в купальнике со стороны, — сердито буркнула мисс Грейнджер.

— Не исключено, — хмыкнул Фред. — Ты, кстати, тоже об этом подумай. В конце концов, согласно усредненной оценке, выставленной старшими мальчиками по результатам Бала, твоя задница, Грейнджер — двенадцатая по красоте в Хогвартсе, включая шармбатонок. А это не так уж и далеко от Флер.

— Глупости, — буркнула Гермиона. — Но как вы заставите омнинокли следовать за чемпионами? Что Крам, что Флер кажутся слишком параноидальными, чтобы дать вам для привязки хотя бы волос, не говоря уже о крови.

— Это как раз не вопрос, — отмахнулся Джордж, — это можно сделать одновременно с решением проблемы следования. Мы же еще и с Крамом поговорили. Ты знаешь, что снитч — не тренировочный, а настоящий, турнирный — запоминает ловца, который его поймал?