— ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С НАШИМ БРАТОМ?!

— Эхм… Ну… я, точнее, не я, а… один из Мародеров, отправил его... эээ… учиться. Общаться с девушками, — смущенно сказал Гарри.

— Учиться?! Мне кажется, он мог бы быть профессором! — преувеличенно-удивленно заметил Джордж.

— Что возвращает нас к вопросу о том… — продолжал настаивать Фред.

— Ну… Он и вправду учится, прямо сейчас. Только не здесь, а… Мнэ-э-э… Ну… В общем, он учится у магглов, в смысле, у маггловских… девушек. Эм-м-м… Он же был в ужасе от этой мантии, — кивнул Гарри на разодранную пополам и втоптанную в снег роскошную бордовую тряпку, сиротливо валяющуюся на краю двора. — К тому же он очень переживал из-за того проигрыша. И когда известный вам Бродяга сделал ему коммерческое предложение…

— Точно, — схватился за голову Фред, — если бы наш маленький Ронникинс нацепил бы на себя эту железку… — шармбатонки как раз благоговейно осматривали клинок толедской шпаги, которую их кавалер наполовину вынул из ножен. Флер Делакур сместилась поближе и тоже не могла оторвать глаз от узоров на тусклой стали; Гарри показалось, что она мимолетно облизнула губы.

— …Нам с Алисией и Анжелиной, чтобы компенсировать его совершенно неизбежную травму, пришлось бы обеспечить маме намного больше внуков! — задумчиво продолжил Джордж.

— Но с Ронникинсом все в порядке? — продолжал беспокоиться Фред.

— За ним присматривает Лунатик, — пожал плечами Гарри. — Это входило в сделку.

— То есть мы дрались плечо к плечу с самим…

— Тс-с. Давайте не будем слишком громкими, хорошо, парни? — усмехнулся Гарри. — Спасибо, Миртл! — обратился он к своей партнерше, закончившей сводить синяки с его лица.

— Пожалуйста, Гарри. Честно говоря, я подумывала стать целителем, до того, как умерла, но…

— МИРТЛ?! — ошарашенно воскликнули близнецы. — ПЛАКСА МИРТЛ?!

Гарри схватил мертвую девушку за руку, чтобы предотвратить ожидаемый поток слез, который наверняка испортил бы весь вечер, но та только улыбнулась.

— Хорошая шутка, правда? — спросила она; Фред и Джордж заторможенно кивнули. — И не переживай, Гарри. Я не собираюсь рыдать. Ты… Ты действительно сделал этот вечер прекрасным. И… Мне пора, — вздохнула она. — Знаешь, я не буду скучать ни по той себе, ни по своему туалету. Только по тебе. Немного.

— Подожди, — упущенная еще там, в туалете мысль догнала и поразила его жестокой правдой, — Миртл! Ты… Ты взяла свою палочку? Но ведь то письмо пару лет назад… Там же говорилось о развоплощении через семь часов после того, как ты возьмешь ее в руки?!

— Мне немного надоело гулять по Грани, — грустно улыбнулась темноволосая красавица. — К тому же… К тому же этот бал… Наверное, обида — это то, что держало меня здесь все это время. Ну да, я уйду прямо сейчас, когда… когда я счастлива. И поэтому я не жалею об этом. И ты не жалей. И… прости, но моя палочка уйдет вместе со мной.

— Миртл, — сказал парень, сделав шаг вперед и обхватив ее уже не холодные, а почти горячие ладони своими. — Плевать на палочку, Миртл, но ты… Ты сама… Как же… Как же так, Миртл?!

— Мне лестно, что тебе будет не хватать меня, Гарри, — краем рта улыбнулась мертвая девушка. — Именно меня, а не моей палочки. Но мне действительно пора. Прости меня за то, что скоро я оставлю тебя, но… так и вправду надо. Все правильно, Гарри. И станет еще правильнее.

Гарри молчал, с трудом сдерживая слезы. Если бы он догадался — отдал бы он Миртл ее палочку или нет? Наверное, отдал бы. Это были ее палочка, ее право, ее выбор. И она… она решила так, как надо.

— Этот вечер был лучшим в моей жизни… и смерти, — ответила та. — Не беспокойся. И… Так странно, — задумчиво сказала она. — Мне понадобилось умереть и застрять в этом туалете на пятьдесят с лишним лет, чтобы моя мечта исполнилась.

Она прикоснулась губами к шраму Гарри, его на мгновение пронзил холод, и он почувствовал, как от этого поцелуя где-то в его голове запаниковали оба запертых в пылающем ящике Тома.

Он встал и подал Миртл руку.

— Пойдем? — глупо спросил он. — Я, ну… Я, наверное, должен проводить тебя. По традиции.

— Только не слишком далеко! — погрозила ему пальчиком Миртл, сделав ручкой впавшим в ступор близнецам. — Подожди, мне нужно попрощаться с девочками, — сказала она, когда они проходили мимо толпы поклонниц, окружавших на сравнительно безопасном расстоянии Крама, Лаванду и мисс Грейнджер.

Миртл бесцеремонно раздвинула двух старшекурсниц с Рэйвенкло и что-то шепнула сначала Гермионе, а потом Лаванде. Обе девушки поднялись и проследовали за ней. Толпа забурлила: дождавшиеся своего часа фанатки ринулись к вожделенной цели, при этом, разумеется, мешая Виктору подняться. Гермиона с Лавандой прижались к мисс Уоррен, и Гарри с удивлением обнаружил, что их глаза полны слез. Впрочем, его глаза тоже были немного влажными. Они вчетвером прошли вглубь заколдованного сада, пока не оказались в тупике, окруженном розовыми кустами.

— Прекрасное место, — вздохнула Миртл, — отсюда будет очень легко… уйти.

Она быстро клюнула в щеку сначала Гермиону, а потом Лаванду и сделала шаг назад. Гермиона и Лаванда тоже отступили и прижались к Гарри.

— Простите, если я не стану дожидаться вас… там, — грустно улыбнулась мертвая девочка, — но я и так слишком задержалась. К тому же, Гермиона, — улыбка Миртл на мгновение стала хитрой, — я не собираюсь воевать с тобой за Гарри.

— Воевать?!

— Ну… Смерть — это всего лишь этап, — пожала плечами Миртл, — уж я-то знаю. Есть… вещи более постоянные, чем… она. И если глупо воевать со смертью, то уж с этим-то…

Гермиона попыталась то ли возразить, то ли уточнить что-то, но Миртл остановила ее, отгородившись открытой ладонью. Ее правая рука, с палочкой, была устремлена в темное небо.

Улыбка Миртл стала умиротворенной, она подняла голову к небесам, конец ее палочки засветился. Свет волнами ниспадал к земле, и через несколько мгновений вся фигура Миртл сияла. Сияние усиливалось, глазам стало больно, а затем свет погас, оставив Гарри, Гермиону и Лаванду втроем на окруженной розами площадке. Тишину нарушали лишь всхлипы Гермионы.

— Не плачь, — успокоила ее Лаванда, — все хорошо. Она ушла. Мы сделали все так, как надо.

 — Это было… что?!

Все трое обернулись, выхватывая палочки. На аллее, по которой они пришли, стояла сутулая фигура Крама. К счастью, без толпы фанаток вокруг.

— Я не нападат, — болгарин продемонстрировал пустые руки. — Я видет, что это… свет, не темное. Я знат, как определят темное, нас учат. Здесь светлое, очень светлое, оно хорошо. Но непонятно.

— Это… долгая история, Виктор, — грустно улыбнулась Лаванда. — И довольно печальная. Гарри, можно я расскажу ему?..

Гарри-Слизеринец изобразил сомнение. На такую удачу он не рассчитывал. Хотя… Хотя на нее вполне могла рассчитывать Миртл. Не случайно же рэйвенкловка так демонстративно утянула с собой обеих девушек? Если так, то ее прощальный подарок был превосходным.

— Все уже закончилось, — пожал он плечами, — поэтому… Поэтому, наверное, можно. И спасибо, что предложила это, Лаванда. Мне было бы… тяжело вспоминать.

Лаванда кивнула. Крам слегка расслабился.

— Тогда мы с Гарри пойдем, — подхватила идею Гермиона, — а то, несмотря на чары, тут довольно прохладно.

Намек поняли оба: и Гарри, и Виктор. Гарри укутал Гермиону в свою мантию, благо маггловский смокинг под ней почти не пострадал в драке, а Крам накинул на плечи Лаванды неизвестно откуда взявшуюся шубу.

— Спасибо, — сверкнула улыбкой блондинка, утягивая болгарина к скамеечке. — Все началось лет пятьдесят назад, когда один очень злой мальчик…

Гарри и Гермиона вернулись в бальный зал. Народу заметно поубавилось — видимо, многие парочки последовали примеру Крама и Лаванды и теперь рассказывали друг другу в саду интересные и увлекательные истории.

«Сестрички» все еще играли — в основном, медленные танцы, чтобы составить хоть какую-то конкуренцию уединенным уголкам среди роз. Той же цели служило и приглушенное волшебное освещение. Девушка склонила голову на плечо своему парню и молчала — видимо, продолжая переживать светло-грустный момент недавнего прощания.