— В этом-то и у-у-у-ИК-жас, что свыкся! Так как ты тут оказался? — она шмыгнула носом.
— Ремус узнал, что Дамблдор и все Главы Домов незадолго до школы собираются в таверне мадам Розмерты, в «Трех Метлах». Традиция такая. А остальные профессора еще в отпусках были. Только Филч в замке остался. Ну, профессор Люпин и сообщил об этом Сириусу. Мы — Бродяга, я и Билл Уизли, Сириус с ним на Чемпионате договорился, добрались до Шотландии маггловским поездом — Биллу очень понравилось, кстати — и на метлах долетели до василискового лаза. Причем я и Сириус открыто летели, а Билл был под моей мантией, он ее изучил и маячок, который на нее Дамблдор повесил, снял. Так что есть хороший шанс, что его не заметили. Ну, а мы с Сириусом-то известные отморозки, что с нас взять… В общем, пролетели мы по этому лазу в Тайную Комнату, а потом по трубам сюда.
— И что вы тут делали?
— Во-первых, Билл взломал чары Дамблдора, — пояснил Гарри. — Самому-то ему их наложить трудно, нет у него власти над замком. Вот когда он Старостой Мальчиков был, на седьмом курсе, тогда да, мог кое-что. А теперь ему, как Разрушителю Проклятий, проще было врезаться в чары, которые наложил директор, скрыть эти чары от самого Дамблдора, ну и пароль поменять. Пароль теперь не «Он хуже Тома», а «Слава Живоглоту!»
— Это наверняка мистер Блэк предложил, — кивнула Гермиона.
— Ага. Причем говорить это вслух не надо, достаточно громко подумать. Ну, а еще мне Сириус кухню показал. С теми самыми эльфами. Я тебя туда на выходных свожу.
— А почему ты не рассказал мне все это раньше? — спросила Гермиона. — Я не про пароль, а про Тома.
— Потому что мы не под «Фиделиусом» были, — объяснил Гарри. — Так-то тут нас никто не подслушает.
— Понятно, — сказала Гермиона. — Ты не возражаешь, если я схожу в душ первой? Мне еще волосы сушить и хоть как-то укладывать, — пояснила она.
Гарри, разумеется, не возражал. Правда, его ждал небольшой сюрприз: звук воды из душевой пробудил в его голове Гарри-С-Отличным-Воображением. Поэтому, когда настала его очередь занять душевую, он начал с очень, очень холодной воды.
А вот поцелуи и объятия в оставшееся до завтрака время получились жаркими.
За завтраком профессор МакГонагалл раздала расписание. Гарри расстроился:
— Ну, Гербология и Уход за Магическими Существами — это нормально, а вот Предсказания…
— Ты мог бы ходить со мной на Маггловедение, — возразила Гермиона. — Хотя я не знаю, что хуже — постоянные предсказания смерти или этот бред. Кстати, ты сдал профессору МакГонагалл свое эссе, Гарри?
— Конечно. Правда, слово «бред» там встречается чаще остальных, причем с большим отрывом, — вздохнул юноша.
— Я использовала более сдержанный язык, — чопорно ответила мисс Грейнджер. — Хотя суть примерно та же, — нахмурилась она.
Бубонтюберы, которых они проходили на гербологии, напоминали толстенных черных слизней, вертикально торчащих из земли. Слизни были усыпаны чем-то вроде бородавок или, скорее, заполненных жидкостью волдырей. Невилл и Шимус, возившиеся с ними уже пару лет, шустро выжимали из них пахнущий бензином гной.
— Этот гной, дети, — объясняла студентам низенькая и толстенькая профессор Спраут, — великолепное средство от самых тяжелых форм угреватости.
— Надо сказать Элоизе Миджен с Рэйвенкло, — задумчиво сказала Лаванда, — а то она в попытке избавиться от своих прыщей опять себе нос на сторону своротит.
— Однако обращаться с ними надо осторожно, — продолжила профессор, — концентрированный гной крайне опасен для незащищенной кожи.
— Давно хочу проверить этот гной на аналог толуола, — вздохнул Шимус Финнеган, — только руки никак не доходят…
— Ба тебе сколько нужно, столько и пришлет, — согласно кивнул Невилл. — Она полторы теплицы ими засадила, когда дополнительные построила. Я не знаю, зачем тебе этот самый тулиол, но вдруг еще какая гадость из подземелий выползет…
Гарри казалось, что ничего более мерзкого, чем лопающиеся даже от слабого нажатия пузыри с гноем, невозможно представить. Он ошибся.
На уроке Ухода За Магическими Существами гордый до невозможности Хагрид продемонстрировал им здоровенные деревянные ящики.
— Фе-е-е-е! — сморщила носик Парвати Патил.
Действительно «фе», подумал Гарри. В ящике копошилась чуть ли не сотня здоровенных, в ладонь длиной, серых созданий, похожих на омаров или креветок, лишенных панциря.
— Панцирь у них попозже отрастет, — ответил на его невысказанный вопрос Хагрид. — А пока что они только что вылупились. Это, значицца, будут Жгучие Соплохвосты.
— Ай! — воскликнул Рон Уизли, тряся обожженной рукой. — Он оттуда, — указал он на напоминающий сопло отросток с одного из концов тварюшки, — искры пускает!
— Так они пока еще маленькие, вот и искры всего-то, — пояснил Хагрид. — Вот подрастут маленько…
Гарри задумался. Если Хагрид употребил слово «маленько», то взрослые особи должны быть футов десять длиной, покрыты броней и…
— Будьте, ясно дело, поосторожнее, — вздохнул Хагрид. — Перчатки драконьи наденьте, значца, а то у них же ж не только сопло, у них же, у тех, которые мальчики, и жало есть…
— Похоже на жало, которое на хвосте у мантикоры, — шепотом сообщила соседке монументальная слизеринка Миллисент Буллстроуд, — только оно у нее на хвосте, а тут…
— А тут хвост, ясно дело, отсутствует по причине наличия сопла, — развел руками Хагрид, — видите, как они весело прыгают? — действительно, временами мерзкие тараканы с громким «Пуфф» выпускали из заднего конца искры, и их бросало вперед на пару футов. — А со-от-вет-ствен-но, что? Со-от-вет-ствен-но, пришлось другое место для размещения жала искать-то.
— А у девочек что, Хагрид? — решил заранее прояснить ситуацию Гарри.
— Дык, присоски на брюшке, вот видишь, какие миленькие? — профессор УЗМС взял из ящика одного таракана и продемонстрировал его мерзкое белесое брюхо ученикам. — Думаю, что она через них кровь пьет.
— Похоже на присоски самки огнекраба, — не согласилась Миллисент. — Она их использует для фиксации партнера при спаривании. Ну и… для «потом».
— Комплексный подход и двукратное использование партнера, — припомнил Гарри высказанную на финале Чемпионата по квиддичу гипотезу относительно вейл.
— А мож и так, — согласно кивнул Хагрид. — Пять баллов Слизерину, ну и Гриффиндору один. Но только мы этого точно не узнаем-то, пока не подрастим их маленько. Знач, темой урока нашего будет: как их кормить и что они, милашки эти, кушают…
«И кушают ли они вообще, — подумал Гарри-Скептик. — А то ничего, похожего на рот, у них не наблюдается…»
— Мерзость какая, — вздохнул Гарри, когда они шли на ланч после уроков. — И я даже не про этих соплохвостов, которые гибрид мантикоры с самкой огнекраба, а про лягушачью печень. Хлюпает так, что весь аппетит отбила.
— Хочешь поддержать меня в моей голодовке в защиту эльфов? — приподняла бровь мисс Грейнджер. — Не переживай, Гарри, ты же видел, что на завтраке я поела. И вообще, я и сама понимаю, что это глупо.
Гарри успел порадоваться за подругу, прежде чем она продолжила:
— Я придумала другой способ положить конец этому безобразию. Только сначала мне надо немного посидеть в библиотеке, а потом попасть на кухню. Помни, ты обещал!
— Обещал, — вздохнул Гарри, накладывая на обе тарелки бараньи отбивные. — И сделаю.
В кабинете Прорицаний, расположенном в Северной Башне, стояла обычная духота. От аромата брошенных в камин трав Гарри слегка мутило, и он даже немного позавидовал Гермионе.
— Дорогие мои, для нас настало время обратиться к звездам и планетам, — заговорила профессор Трелони, вперив глаза в шрам на лбу Гарри. — Таинственные предзнаменования они открывают лишь тем, кто сумел вникнуть в фигуры небесного танца. Человеческая судьба может быть прочитана в их пересекающихся лучах… И увы, мальчик мой, — обратилась она к Гарри, — танец светил не сулит ничего хорошего тому, кто родился под пагубным влиянием Сатурна. Ведь Вы родились в середине зимы, мистер Поттер? — обратилась она к Гарри.
