— Конечно, не сделаю. Мы же договорились. Понимаешь, я хочу не только победить Тома, но и выжить при этом. А потом жить. А для этого, ну, для того чтобы жить, мне нужна ты, твоя любовь, твоя дружба, ну и все наше доверие… друг к другу.
— Спасибо, — Гермиона извернулась в его объятиях и поцеловала его. — Я… Я правда очень рада, и даже не рада, а счастлива, что ты даже не рассматриваешь возможность пронести меня через лабиринт в сумке. Я имею в виду — за себя не рассматриваешь, а только за Дамблдора, — слово «профессор» девушка, похоже, опустила сознательно. — И, мне кажется, я поняла, при чем тут дружба.
— Знаешь, я тоже счастлив, что у нас с тобой все вот так… Но, если бы мы не… полюбили друг друга… Хм… Моей девушке… или даже жене… Ей пришлось бы смириться с тем, что ты всегда была бы одним из главных людей в моей жизни.
— Моему парню, ну, или мужу, тоже. Эй, Гарри Джеймс Поттер! Надеюсь, это не значит «Милая, давай останемся друзьями?» Это, знаешь ли… не очень подходящая… позиция для таких вот заявлений! — она снова потерлась щекой о его плечо и поелозила ногами, прижимаясь к нему еще плотнее.
— Так в том-то и дело, что останемся, — тоже обнял ее чуть покрепче Гарри, — причем лучшими. Просто, я надеюсь, не только ими.
— И ты хочешь затащить своего лучшего друга в постель, я имею в виду — в смысле… Ну, ты понял! И… сделать с ним… с ней… со мной… уже совсем… разные вещи?
— Конечно хочу. Тем более, что когда мы обнимаемся, я совсем как Сириус, когда он в виде собаки: у него в этом виде врать вообще не получается, потому что его все время хвост выдает. И, кстати, не вижу в этом ничего плохого. Да и ты вроде тоже? И спорим на шляпу Деллы, по «этому самому» вопросу ты прочитала в три раза больше книжек, чем я!
— Ну… Я тоже – да, — ответила Гермиона. — Я хочу затащить в постель своего лучшего друга Гарри Джеймса Поттера, уже по-настоящему затащить, и делать с ним… с тобой… разные вещи. Самые разные. Всю ночь. Много ночей. И я тоже не вижу в «этом самом» ничего плохого или грязного. Или того, что разрушит нашу дружбу — она слишком крепкая.
Она хихикнула, ощутив бедром подтверждающую ее последнее слово реакцию Гарри, и продолжила:
— И про книжки… Ну да, наверное. Может быть, и не в три, но в два — точно. Так что твоя шляпа, как обычно, в безопасности. Только… Только подожди немного, а? А пока… Слушай, у меня тут появилась идея одного эксперимента, который мы забыли провести в прошлый раз. Вот если двое наколдуют себе Головные Пузыри и нырнут…
— Я тоже об этом думал, — сказал Гарри. — Там же и тогда же, на озере, после Второго Испытания. Как раз, когда увидел, каким довольным крестный был, когда вынырнул, и как у Флер губы припухли. Я, конечно, собирался завтра у Сириуса спросить… Но не знаю, удастся ли избавиться от этой дурацкой отработки. И… пароль, «Сосновая Свежесть» который, еще действует: он до самых Пасхальных каникул действовать будет. Я несколько раз проверял по Карте: через сорок минут префекты начнут обходы, а в Ванную свою они полезут только после часа ночи.
— Надеюсь, твои плавки по-прежнему в спальне? — улыбнулась мисс Грейнджер. — Мне кажется, мы снова прекрасно обойдемся и без них, и без моего купальника.
====== В Пещере Блэка ======
Проблему с отработкой во время посещения Хогсмида они, с подачи Сириуса, с которым Гарри связался через зеркало, решили легко и изящно: Фред и Джордж еще ночью сняли с ковра перед Главным Входом уже почти сдохшие Очищающие Чары, которые Гарри наложил на него в прошлом году, а потом немного потоптались рядом. В результате расстроенный вновь появившейся грязью Филч, встретивший гриффиндорцев по их возвращении с пробежки, сам предложил Гарри зачесть ему отработку, если он восстановит все как было.
Гарри сделал это — получилось намного лучше, чем год назад, а затем они вместе прошлись по половичкам, разложенным завхозом у ведущих наружу потайных ходов. К слову, один из ковриков лежал в совершенно непримечательном месте, и близнецы так и не смогли обнаружить рядом с ним никакого хода за целый год, хотя и пытались. То есть, скорее всего, старина Филч был все-таки себе на уме, а значит, вполне возможно, и известные ему ходы он отметил не все.
Так что сразу после завтрака, на котором они тишком перетаскали пару-тройку фунтов еды в сумки, Гарри под ручку с мисс Грейнджер совершенно спокойно продефилировал мимо контролирующей отправление школьников профессора МакГонагалл. Декан бросила на Филча вопрошающий взгляд, но тот лишь осклабился и утверждающе кивнул. МакКошка перевела взгляд на Миссис Норрис, но та добродушным мявком тоже подтвердила: имеет, мол, право.
Внезапно потеплело, и многие девчонки решились сменить тяжелые зимние одеяния на довольно легкомысленные летние мантии или даже на маггловские легкие плащи и курточки — идущая рядом с Невиллом Джинни была в подаренной ей Гарри куртке, и он услышал, как она гордо ответила подружкам: «Да, та самая!» и даже продемонстрировала обрамленную сердечками надпись «Джинни от Гарри в залог дружбы» под воротником, причем Невилл при этом абсолютно не дергался, а на его лице блуждала глуповатая улыбка: видимо, Джинни перед этим публичным демаршем достаточно убедительно успокоила его авансом.
Подружки ахали и явно завидовали.
На одном из перекрестков они едва сдержали хохот: Лаванда что-то рассказывала Краму, с озорным видом указывая пальчиком на розовенькое с беленьким кафе мадам Паддифут. Причем на лице Виктора Гарри с Гермионой увидели выражение откровенного ужаса.
Заметив друзей, Лаванда подмигнула им, а затем, отмахнувшись от особо рано проснувшегося и довольно назойливого жука, потащила болгарина к чайной миссис Ли. Видимо, гриффиндорка пока все же не рисковала подвергать своего кавалера самому жуткому испытанию в Хогсмиде. По крайней мере, так вот сразу. Настырный жук последовал за ними.
Гарри с Гермионой прошли мимо книжного магазина «Дервиш и Бэнгз», на который бросила слегка тоскливый взгляд мисс Грейнджер, и направились к самой окраине деревни. Домов становилось все меньше, улица превратилась в тропинку и петляла все больше и больше, пока, наконец, не уткнулась в перелаз через невысокую ограду.
Зорг уже ждал их там, скаля зубы и виляя хвостом — хотя и не так интенсивно, как перед мисс Делакур после Второго Испытания.
Они проследовали за собакой в сторону горной гряды, у подножия которой был расположен Хогсмид. Подъем занял не меньше двадцати минут, и к его концу гриффиндорцы даже слегка запыхались, несмотря на ежедневные тренировки, так что Сириусу пришлось пару раз подождать их. Наконец, он весело гавкнул и скрылся между валунами. За камнями им открылась расщелина в скале. Гриффиндорцы переглянулись и вошли следом за псом.
Пещера была довольно большой и высокой, так что даже длинный Сириус, уже вернувший себе человеческий облик, мог стоять в ней, не наклоняясь. В пещере царил легкий мужской беспорядок. Действительно легкий, но, с другой стороны, действительно мужской.
Сириус обнял сначала Гарри, а затем и Гермиону.
— Спасибо, мистер Блэк, что снова меня выручили, — сказала та.
— Это было в моих интересах, мисс Грейнджер, — самодовольно усмехнулся Бродяга, — наоборот, это я признателен вам обоим за возможность поближе познакомиться с прекрасной мисс Делакур.
— Ты уже встречался с ней? Или она тебя тоже продинамила? — усмехнулся Гарри.
— Мысли логически, Щеночек. Неужели я пригласил бы к себе девушку, предварительно не прибравшись в логове? Мы встречаемся завтра.
— Тогда тебе нужна кровать покруче, — кивнул на стоящую в дальнем углу маггловскую раскладушку Гарри. — А то это просто невежливо!
— Я верну тебе эту шутку, слово Мародера! — с довольным видом пообещал Сириус, взмахом палочки превращая раскладушку в здоровенную двуспальную кровать с балдахином. — Вы голодны? — поинтересовался он, зажигая маггловскую газовую плиту и ставя на нее жестяной чайник.
— Ох, извини, — вскинулся Гарри и достал из сумки пакет с утащенной ими на завтраке едой.
