— Это очень, очень полезные чары! — усмехнулась Лаванда. — Тем более, все привыкли не только к Громовещателям Молли, но и к…

Джинни замахнулась на нее, в шутку, конечно, и Лаванда с хохотом сбежала: Крам топтался у входа в Большой Зал уже минут десять.

Гарри и Гермиона поднялись по лестнице в Башню. Когда они были уже почти у самого Входного Портрета, она схватила его, и оба вжались в нишу рядом с Картографическим Тупиком, из которого доносились голоса. Гарри запустил руку в сумку, извлек из нее отцовскую мантию и прикрыл их: ходить под ней вдвоем теперь было довольно трудно, но вот стоять или сидеть — намного проще.

— …Не говоря уже о том, что тебя не было на Балу, — продолжил не расслышанную ими с самого начал фразу Фред. Или Джордж.

— Да мне хотелось блевать слизнями, когда я слышал про этот мордредов бал! — это был голос Рона. — Ты видел мою мантию? Видел эту древнюю тряпку? Это было куда хуже, чем пойти туда совсем голым!

— Ты сам виноват, — заметил Джордж. Или Фред. — Не нужно было…

— Вы тоже сделали ставку! — крикнул Рон. — И тоже на все деньги! Я не виноват, что Крам поймал снитч слишком поздно, и Ирландия победила!

— Мы тоже не получили денег, хотя наша ставка и выиграла, — дипломатично заметил Джордж, теперь уже определенно Джордж.

— …Но мы-то сделали ставку уже после того, как купили все необходимое!

Рон обиженно сопел.

— А с другой стороны…

— …Если ты оказался недостаточно удачливым…

— …Надо было проявить храбрость!

— Сделать морду тяпкой — и вперед!

— Но у нашего Ронникинса…

— …Оказалось недостаточно храбрости…

— …Даже для того, чтобы пообжиматься с восхитительной Флер…

— …В серебряном купальнике!

— Флер тут не при чем! — снова заорал Рон. — И Я НЕ ИСПУГАЛСЯ! И вообще дело не во Флер, а в Грейнджер, — уже тише закончил он.

— Мышка Ронникинс испугался Грейнджер? — преувеличенно удивился жутко тактичный Фред. — Понимаю тебя, братец…

— …Мы сами ее побаиваемся.

— НЕ ИСПУГАЛСЯ Я! Я ПРОСТО НЕНАВИЖУ МОРДРЕДОВЫ ДОЛГИ!!!

— Долги, Ронникинс? Мне казалось, что ты их обожаешь! Ты помнишь, что тебе говорил папа о твоей замечательной сделке в прошлом году? И что-то ты не спешил вернуть Гермионе…

— Я все-таки отдал Грейнджер деньги за сову! Когда мы с… — он запнулся. — Когда мы заключили сделку, первую сделку, я получил аванс — десять галлеонов. За эту мордредову мантию, я отправил ее с Сычиком, а он вернулся уже с галлеонами. Я подошел к ней, это было еще до бала, до того, как меня… И Я ИЗВИНИЛСЯ! Я сказал это чертово «Извини», вот так!

— Надо проверить, как поживает Гигантский Кальмар, — озабоченно сказал Фред, — не сдох ли часом…

— И я сказал, что должен отдать ей деньги за сову, — спокойным голосом продолжил Рон. — Она взяла деньги… Сказала, что долг закрыт… И ВЫБРОСИЛА ДЕНЬГИ В ОЗЕРО!

Гарри обнаружил, что Гермиона вот-вот сломает ему пальцы и положил ладонь свободной руки на ее предплечье. Стало полегче.

— И я решил, что у меня больше не будет долгов! Ни перед кем! А если бы Грейнджер спасала меня из озера, я снова был бы ей должен! И все из-за этого чертова бала! Откуда я знал, что он… И я заключил вторую мордредову сделку! Я обменял этот долг на звонкую монету, вот! И Я НЕ ЖАЛЕЮ!

Рон всхлипнул.

— Я ненавижу долги! И ненавижу бедность! Теперь… Теперь у меня есть свой сейф, вот! И свой ключ! И никаких больше бордовых мантий!

— У тебя уже были свои деньги, — заметил Джордж. — Ты же продал свой кусок шкуры?

— Эта была мордредова подачка мордредова Поттера! — снова вспыхнул младший Уизли. — И да, мордредова Гарри Поттера я тоже ненавижу. «Бедный мальчик не знал ни любви, ни дружбы, Молли! — довольно похоже передразнил он Дамблдора. — Он нуждается в тепле и ласке, и я могу только надеяться, что кто-нибудь обогреет его исстрадавшуюся душу!» Думаете, я не слышал?

Близнецы молчали.

— Мы встретили его на вокзале, я думаю, что мама специально искала его! И я подружился с ним, и что? Он освоился, а потом задрал нос, стал изображать из себя темного волшебника… Он как будто специально отталкивал нас!

Гарри стало немного стыдно. Потому что тогда, на первом курсе, он отталкивал своих первых друзей — Рона, Невилла и Гермиону — совсем не «как будто». Хотя, разумеется, и не из тех соображений, что застряли в тупой голове рыжего.

— Он мог бы все объяснить! — продолжил Рон. — А эта Грейнджер… Она воспользовалась тем, что мы поссорились и прилипла к нему, оттерев и меня, и мордредова Невилла! А ведь это я пожертвовал собой тогда, на первом курсе! И да, мне было страшно! А она… Она прилипла к нему, и ей плевать, сколько девок на него вешается! Скитер все правильно написала — он ловелас. Он пользуется ими, а потом скидывает своим друзьям и приятелям! Он гулял одновременно и с Браун, и с Грейнджер… А потом взял и пошел на мордредов бал с какой-то красоткой из Рэйвенкло! А обе эти дуры — как будто так и надо! Ну ладно, Лаванду он быстренько сбросил Краму. А кому он сбросит Грейнджер, когда она ему надоест? Снейпу, раз уж Малфой свалил из школы?!

Гарри еле успел прижать Гермиону к стене и заблокировать ее руку с палочкой.

— Тс-с-с! — еле слышно прошипел он.

Гермиона дернулась, но внезапно обмякла: тихо заплакала. Рон продолжал, заводясь все больше и больше:

— Он даже нашу сестру, которая была в него с пеленок влюблена, просто взял и подарил своему дружку Лонгботтому! Думаешь, он случайно тогда отправил ее с ним из этой мордредовой Тайной Комнаты?

Два удара слились в один.

— Я его…

— Тихо, брат мой. Пусть малышка Ронникинс выговорится, — это был Джордж.

— А вы еффе говорили мне о фемье, — Рон сплюнул; Гарри подумал, что эту часть разговора они пропустили. — Ефли вафа фобфтвенная фефтра…

— «ЭПИКСЕИ!»

— Зачем ты это сделал, брат мой Джордж? Разве наш маленький братик не смотрелся бы намного лучше с разбитой губой?

— Чтобы услышать побольше житейской мудрости от нашего Ронникинса, братец Фред. Это «фефефе» мешало мне воспринимать ее. Продолжай, означенный Рональд Биллиус…

— …Если ваша собственная сестра ничего не значит для вас по сравнению с Великим Гарри Поттером, который позволяет вам немного заработать… И мама с папой… Они же сначала были против Невилла, особенно мама…

— Тише, брат. Мне-то казалось, что Джин выбирала сама… Во я дурак!

— Мы оба дураки, братишка…

— А знаешь, в чем секрет? — злобно продолжил Рон. — Знаешь, почему мама согласилась? Просто у Лонгботтомов появились галлеоны! Благодаря тому же придурку Поттеру, который выбил им мордредову лицензию! Деньги — это все, что нужно девчонкам! Я знаю! Я это точно знаю! Потому что я переспал с маггловской девкой, целых два раза! Я сделал это, пока Великий Гарри и Королева Грейнджер мочили свои задницы в холодном озере! И это обошлось мне всего в пятьдесят этих дурацких маггловских стервингов, меньше полутора галлеонов! Я заключил за-ме-чательную сделку!

(Дисклеймер: Поскольку Рональду Биллиусу Уизли еще не исполнилось шестнадцати лет, он, разумеется, врет насчет “маггловской девки” – АФ)

— Ох, наш братик теперь совсем большой, — умилился Фред.

— И МНЕ ПЛЕВАТЬ, КТО ТАМ СПАС ЭТУ ФЛЕР! Пока у тебя нет денег — на тебя не то что Флер, на тебя и Грейнджер не посмотрит, хоть ты ее обспасайся! И знаешь… Знаешь, почему Поттер не выбил эту лицензию себе? Всем выбил: и нам, и Грейнджер с Пенни, и Томасу… А себе нет! Потому что он и так купается в золоте! Я видел перед вторым курсом… Я ВИДЕЛ ЕГО СЕЙФ С МОРДРЕДОВОЙ КУЧЕЙ ЗОЛОТА В НЕМ!

Гарри медленно выдохнул. Да, завистливый взгляд Рона тогда, летом перед вторым курсом, ему не почудился. Теперь Гермиона удерживала его, хотя в этом и не было необходимости: он был спокоен. Он весь, от пяток до макушки, был Очень Спокойным Гарри.

— Помимо того, что Поттер начал зарабатывать сам еще до школы, — скучающим тоном заметил Джордж, — этот сейф и это золото достались Гарри потому, что его родители умерли. И его папа. И его мама. Вряд ли это можно назвать… хорошей сделкой.