— Ага, ее. Нев. Тебе с нами не надо, лучше Джинни успокой, а ты, Гермиона, сбереги свою злость, она нам сильно понадобится. Лаванда, надень лицо помрачнее. Будем ее, Кэти в смысле, немного допрашивать.
— О чем?
— Кое-что — про этот самый полет — могли слышать только мы двое. И про то, что она видела, как мы с тобой снитч ловили, она тоже там, посреди озера, сказала. А Рита прямо указала, что узнала об этом с ее слов. Омнинокли близнецов звук не передают, значит, либо она проболталась этой Рите, либо… Либо это что-то еще, и это довольно неприятное «что-то». Направленный микрофон или чары подслушивания. Хотя на таком расстоянии…
Девчонки встретили Кэти прямо у выхода из теплиц, причем остановить их никто из пятикурсниц или пятикурсников не решился. Да и сама Кэти немного побледнела, поймав яростный взгляд Победительницы Дракона и ледяной — Гриффиндорской Валькирии. Обе девушки синхронно шагнули, заставив охотницу отступить, и шаг за шагом загнали ее за угол, где на перевернутом ящике из-под молоденьких мандрагор сидел поигрывающий палочкой Гарри.
— Я… пошутила, — пробормотала мисс Белл. — Насчет одной метлы я просто пошутила!
— Я понял это, Кэти, — кивнул Гарри. — Присаживайся.
Он указал ей на еще один ящик, и Кэти нерешительно села, натянув юбку поглубже на коленки.
— Тут вот какой вопрос, — задумчиво произнес Гарри, — и он довольно важный, на самом-то деле. Ты Рите Скитер про эту самую одну метлу говорила? Ну и о нас с Гермионой, про ловлю снитча?
— Нет, — замотала головой мисс Белл, — Гарри, я… ну… Я ни за что не стала бы тебя сдавать… ей.
Гарри, разумеется, не стал спрашивать, кому, раз уж не «ей», она бы его сдала: охотница, в принципе, была девчонкой классной, ну, а Дамблдор в свои сети и не таких затаскивал.
— Да и… Ты знаешь, как мне за это от мамы попадет? — Кэти едва не плакала. — А она же точно узнает, точнее, узнала уже, она же этот самый «Ведьмополитен» еще с Хогвартса выписывает!
— Логично, — кивнул Гарри, — это точно не в твоих интересах было. Если насчет поцелуя, — он не уточнил, какой именно поцелуй из двух он имел в виду, — дело житейское, и твоя мама только порадовалась бы… То вот в отношении «этого самого» родители девчонок — они, как я знаю, довольно нервные.
— Ага, — кивнула Кэти, — ты даже не представляешь, насколь… ой, прости… Прости, Гарри, я же…
— Ничего, — ответил тот, — я привык. И если это не ты — значит вопросов к тебе нету. А есть вопрос к Рите. Как она умудрилась подслушать-то? Чары наложила?
— Разве что… Нет, — задумалась мисс Белл, — мы же оба в воде были, довольно долго, особенно я. И омнинокль твой тоже. А вода чары здорово смывает. Может быть, чары были на метлах? Они же там в воздухе так и висели, и воды не касались?
— На твоей, Гарри, вряд ли, — разлепила губы Лаванда. — На нее гадость какую-то прицепить не так-то просто, если ты не ее хозяин. А вот про то, что ты метлу Кэти будешь вызывать, ты говорил кому-нибудь?
— Нет, — помотал головой парень. — Это своего рода экспромт был. Мне надо было, чтобы Гермиона первая пришла. Я, конечно, про то, что она Габриэль вместо… своего заложника спасать будет, не знал, но вот в том, что ее засудят, был на все сто процентов уверен. Так что не с чего было Рите на твою метлу чары накладывать.
— И правда не с чего, — слегка выдохнула Кэти. — То есть… То есть, на нас тогда точно никаких лишних чар не было!
— А мысли твои, ну, или воспоминания об этом, никто не мог прочитать? — спросил Гарри. — Мои-то точно нет, а вот твои… Есть тут… любители. И даже профессионалы.
Кэти снова занервничала. Гарри уже хотел остановить ее — мало ли какую клятву взял с нее Директор, но тут охотница, наконец, решилась.
— Я… Я со второго курса, с того самого года, когда ты, Гарри, пришел в Хогвартс, учусь окклюменции. Это…
— Окклюменция — это искусство защиты разума, — кивнула мисс Грейнджер. — И?
— У меня… не всегда получается, — вздохнула она, — особенно против… Мастера. Но… Случайно этого никто прочитать не мог. Разве что Рита сначала специально, с палочкой и заклинанием, прочитала, а потом память мне стерла. Но знаете… У меня нету… потерянных часов или даже минут. Кроме того времени, когда я под водой болталась. Но там же, в озере, русалки были, а потом, когда я очнулась, еще и этот фальшивый Рон. А им точно не Скитер была, я же видела!
Гарри кивнул.
—А вообще я это… ну, память свою, каждый вечер контролирую. С того же самого второго курса. На всякий случай.
— Понятно, — протянул Гарри; его мнение о Кэти только что подскочило на пару ступеней. — Спасибо тебе. И… Извини, Кэти, что мы вот так…
— Да ладно, — вдруг улыбнулась та, — ждать, пока вы придете, было, знаешь ли, намного страшнее. Я же сама в ужасе была после этой мордредовой статьи. И не только из-за мамы.
— Да уж. Хочешь, я твоей маме напишу, что мы просто хорошие друзья и товарищи по команде, и летаем мы только и исключительно на разных метлах? — спросил ее Гарри.
— Ну… Может быть, это и поможет, — улыбнулась Кэти. — Честно говоря, я была бы тебе очень признательна.
— Я думаю, что это хорошая идея, Белл, — прищурилась мисс Грейнджер. — Если хочешь, можешь даже написать своей маме, что мистер Поттер летает на одной метле… ну, или будет летать… только и исключительно со мной.
— А Лаванда? — вытаращила глаза мисс Белл. — Я думала, что вы…
— Я… более традиционна, чем Гермиона, — Валькирия приобняла подругу, — и… не слишком тороплюсь с некоторыми… шагами. Видишь ли, мой папа чуть не прибил Гарри этим летом прямо в моей палате, в Мунго, — пояснила она. — А у Гарри пока что и без этого достаточно проблем.
Гарри сообразил, что Лаванда-то еще в прошлом году догадалась, что Кэти стучит Дамблдору, и поэтому нагоняет как можно больше тумана.
— Ну вы и жуки, — восхитилась мисс Белл. — Но в конце концов, Грейнджер, вы с этой мелкой вейлой целовались втрое дольше и в пять раз глубже, чем мы с Гарри.
— Я… я не считала, — буркнула Гермиона и покраснела.
— Гермиона Грейнджер — и вдруг не считала? — удивилась мисс Белл. — Тогда, Гарри, я бы действительно обеспокоилась… возможной трансфигурацией симпатий твоей менее традиционной подруги.
И они засмеялись, все четверо.
====== О Любви И Дружбе ======
— Я эту надпись, которая на куртке, никому не показывала, — грустно сказала Джинни, — ну, может, пару раз воротник поднимала, когда холодно было, но рядом не было никого. На первом-то курсе меня Том околдовал, и мне не до того было, а потом я уже в Невилла влюбилась.
Гарри был немного на взводе: профессор Дамблдор, видимо, после жалобы Снейпа, вызвал его в свой кабинет и полчаса полоскал Тупому Гарри все выделенные тому Большим Гарри невеликие мозги. И ладно бы только по поводу вежливости с мерзким ублюдком! Старик просто-таки убивался по поводу безопасности мисс Грейнджер, ставшей Чемпионкой Хогвартса ради того, чтобы быть с ним, Гарри Джеймсом Поттером. А поскольку этот самый Большой Гарри Джеймс Поттер, в отличие от Маленького Тупого Гарри, вполне мог понять, в чем засада, был он мрачен и нелюдим.
Однако приемная сестренка была такой солнечной, хотя сейчас ее свет словно бы заслонили тяжелые мартовские тучи, что он довольно быстро оттаял.
— Да и ладно, — сказал он, — там же про дружбу, а не… А сердечки для девочек в нашем с тобой возрасте — это нормально, так что не удаляй их. К тому же дура-Рита толком на тебя накопать и не смогла ничего. Так, грязью плюнула, для порядка, ну не может она по-другому…
— Мама ей верит, — вздохнула девушка. — Наверняка Громовещатель пришлет.
— Да брось ты, — снова попытался успокоить ее Гарри, — к ее Громовещателям все привыкли уже.
— Привыкли, — тяжело вздохнула мисс Уизли. — Привыкли, значит… — промолвила она уже не обеспокоенно, а вдохновенно-задумчиво. — Гермиона, а ты не покажешь мне эти ваши Чары Неприметности?
— Я тебе покажу, — сказал Невилл, — я их совсем недавно освоил. Заодно и сам потренируюсь.
