— И советую тебе не злить меня. Малфой уже почти усвоил этот урок, по крайней мере, теперь вместо оскорблений он временами дает мне, точнее, нам, неплохие советы. Бери с него пример, Уизли, и у тебя все будет хорошо.
Он поднялся, продолжая сверлить Рона не слишком добрым взглядом. Тот смотрел на него злобно и испуганно.
— Да, кстати, — «вспомнил» Гарри. — На самом деле, я сейчас тебя спас. Перед тем, как ты оскорбил Гермиону и попытался накормить Лаванду слизнями, они обсуждали такое, знаешь ли, девочковое проклятие… У меня аж волосы дыбом вставали. Везде. Так что тебе повезло. Но упаси тебя Мерлин, означенный Рональд Биллиус Уизли, поднять на кого-то из моих друзей палочку еще раз.
Он отфутболил палочку Рона ярдов на десять по коридору, подхватил сумки и улыбнулся уже нормальной улыбкой:
— Прошу вас, леди! Кареты не будут ждать.
Кареты, которые должны были отвезти учеников на станцию, уже стояли у входа, когда они выскочили из школы. Небо было солнечным, и, что самое приятное, ни один черный силуэт не портил Гарри настроения. Да и белобрысый тоже: мелкий Малфой снова не отсвечивал, видимо, уйдя камином прямо в отцовские объятия.
Перси тоже отсутствовал — семикурсников ждал Прощальный Бал, так что к каретам Староста-Мальчиков-С-Примечательной-Записью-В-Послужном-Списке даже не спускался: видимо, у него все-таки заработали неотсиженные остатки попного мозга. И Пенни, к сожалению, тоже не было. Хотя, может быть… Может быть и не к сожалению.
— Лаванда, — спросил Гарри, закидывая сумки в одну из карет, — я вот не понимаю одного. Ты сказала, что между друзьями долгов не бывает, да и Невилл еще на первом курсе то же самое говорил. Тогда почему же я все равно чувствую, что должен был признать долг?
— …А я должна была отказаться от этого долга. Это просто Магия, — сказала Лаванда.
— А она тут при чем?
— Не только волшебники управляют магией, но и магия — волшебниками. Все эти долги, клятвы и прочее. Ну, ты же знаешь уже?
Гарри знал.
— Ну вот. А я не хочу, чтобы ты или Гермиона что-то делали для меня, потому что вас магия заставила. Ну, или не заставила, а подвела к этому. А то она ведь не разумная, а так… стихия, вроде как вода, ветер или огонь. Так что если что-то происходит не по твоей собственной воле, а… Это как если тебя ураганом несет и туда-сюда разными вроде бы случайностями мотает. Пока летишь — вроде хорошо и просто все, а как приложит… И ведь ты же даже не знаешь, когда, чем и обо что приложит, пока слишком поздно не станет. В общем, Гарри, именно поэтому и я, и Невилл так и сказали.
— То есть, это получается, как с тем пророчеством? Не так, как ожидаешь? И не так как хотел бы? Криво-косо-странно? Как с оборотнем?
— Ну да. Если это «то самое» было.
— Ты думаешь…
— Не знаю. Вроде бы похоже, что оно уже сбылось. Я надеюсь.
Лаванда убежала к сестричкам Патил. Гарри подумал, что гриффиндорка держалась молодцом, но нутром он чувствовал, что девушка сама не своя из-за шрама, который заработала из-за того, что он, Гарри, опять ошибся. Гермиона почувствовала его настроение и положила руку ему на плечо.
К ним подошли держащие друг друга за руки Джинни с Невиллом. Очень сердитые Джинни с Невиллом.
— Я готова тебя убить, Гарри, — сказала Джинни.
— А я — добавить, — было слышно, что голос Невилла тоже начал ломаться.
— Если бы не твои глупые приказы, которые передала нам Лаванда, мы навалились бы на Малфоя всей толпой еще до того, как крыса принесла ему палочку! — насупилась Джинни, и Гарри снова настиг укол чувства вины. «Приемлемо…»
— Вы следили за Седриком, — возразил он. — Я же не был уверен, что это именно Драко. Он все-таки здорово умеет подставлять других, впрочем, не он, в смысле Драко, а… Кстати, Джинни, представляешь? Больше всего Малфой злился, что оказался с тобой в одной компании. В смысле, что его, как и тебя, тоже захватил Том.
— Я надеюсь, что больше ничего общего между нами не будет, — нахмурилась Джинни Почти-Лонгботтом, близко к тексту повторяя фразу самого Малфоя. — А… это правда был Том?
— Самый натуральный, — кивнул Гарри. — Только постарше, чем в прошлый раз. Хотя и сильно помладше, чем в позапрошлый. И на этот раз он был не в дневнике, а в той самой диадеме Рэйвенкло. Но с Томом снова случилась досадная неприятность.
То, что неприятность очередной версии Волдеморта заключалась в том, что теперь он (да еще, как подозревал юноша, в двух экземплярах) был заперт в голове Гарри, окруженный смертельной для него любовью его родителей, Поттер без малейшего сомнения отнес к вопросам жизни и смерти. А значит, он имел полное право не напоминать об этом даже Гермионе. Хотя… перед тем, как он действительно сделает ей предложение, или когда Гермиона вспомнит его слова, сказанные там, в туалете Миртл, им все-таки придется разобраться в его маленькой безносой проблеме. Вместе.
— Я слышала легенду, что эта диадема, пока ее не потеряли, приносила тем, кто ею владел, одни только несчастья, — задумчиво сказала Джинни. — И что именно из-за нее Кровавый Барон убил Серую Даму. А потом зарезал себя.
— То-то она все время от него бегает, — почесал затылок Гарри. — Даже после смерти.
— Вообще-то об этом лучше молчать, — задумчиво сказал Невилл. — Я о диадеме.
— Ты прав, — подумав, согласился Гарри. — Хотя я и не уверен, что обо всем этом не разболтают Фадж или Розовая Жаба. Впрочем, Фадж будет молчать, чтобы избежать скандала, а мадам Амбридж наверняка предпочтет пошантажировать Малфоя-Старшего, так что вряд ли они будут об этом распространяться. Гермиона?
— Согласна, — девушка прижала руку к груди, где, как знал Гарри, находился черный опал — последнее, что осталось от шахматных фигур, погибших в попытке остановить Тома.
— Так вы теперь вместе? — полюбопытствовала у Гермионы Джинни.
— Вместе, вместе, — услышал Гарри за спиной голос Хиггса. — Ты, Поттер, все-таки моя золотая жила, хоть мы с тобой и в разных командах. И ты снова успел в последний момент: я уже мысленно распрощался со своими галлеонами.
— А с чего ты это взял? — подмигнул ему Гарри. — Не, ну я, конечно, не отрицаю. Но мы вроде бы не давали объявлений, в отличие от некоторых, — указал он на Почти-Лонгботтомов.
— Не давали. Но всю ночь спали в Больничном Крыле обнявшись. Причем, видимо, не в первый раз. Драко ночью пописять проснулся и чуть от злости под себя не напрудил, — пояснил Хиггс. — Он, когда шмотки свои собирал, аж исшипелся весь. Кстати, судя по тому, что он все-таки выжил и при этом ему ничего за это зажигательное представление не было, кроме кучи отработок от профессора Снейпа на все начало следующего года — это было то же, что и?..
— Извини, Терри, не моя тайна.
— Вот как. А я вот не могу понять, как я его прохлопал. Профессор Снейп такую клизму из бодроперцового зелья всем нашим префектам прописал, как бы не круче, чем МакГонагалл вашим… И хорошо хоть, что я на Седрика ставить не стал, а то еще и денег лишился бы.
— Угу. Кстати, Хиггс… Спасибо, что напомнил.
Гарри подошел к кучке хаффлпаффцев, над которой возвышалась каштановая шевелюра Седрика. Шляпа, конечно, была права, но, в конце концов, теперь он снова в какой-то степени гриффиндорец.
— Мистер Диггори, — позвал он. — Предлагаю мир.
— Мир, Поттер? — обернулся к нему префект барсуков, задвигая мисс Чанг за спину.
— Да. И… приношу тебе свои извинения! — коротко поклонился Гарри.
— За что? — прищурился Седрик.
— За то, что подозревал тебя во всей этой истории с «Конфундусом».
— Продолжаешь прикрывать мисс Грейнджер, Поттер? Не строй из себя удивленную девочку. Я видел, как фигуры мисс Грейнджер напали на мистера Малфоя, — ответил Диггори. — Да так напали, что ему пришлось Адское Пламя вызывать. Что ей стоило тогда, в матче с Уизли, попросить их просто-напросто немного пошалить, а?
