Для команды величайших героев этой Земли последние события были просто катастрофой.

Гигантское количество героев-участников столкнулось с множеством проблем на всех фронтах, многие из них складывали своё оружие, иные и вовсе меняли сторону из-за своих устоявшихся взглядов на мир или же, напротив, из-за их резкой перемены — но на долго и тех, и других не хватало.

Мир летел в тартарары, и с течением времени даже люди вроде Соколиного Глаза, однажды просто исчезнувшего, столь же внезапно возвращались; конкретно лучница до своего ухода оставила записку, согласно которой она просто не видела своей пользы в текущей ситуации, когда для мира были важны или простые люди со сверхэффективными действиями и идеями, или супергерои с огромной мощью, а не просто «стрелок с хорошими глазами», а по возвращению призналась, что всё это время проводила на ферме с семьёй где-то в глуши.

А потом началось очередное вторжение — но такое, каких ещё не было.

И сотни героев абсолютно разного уровня, рас, возрастов и мировоззрений были рады тому, что они были командой, так или иначе за годы обученной тому, как быть эффективными в борьбе против зла и спасении людей.

Человек-Паук пролетела по улице под заваливающимся горящим зданием, по пути выхватывая плачущую, одинокую посреди всего этого хаоса, девочку и прижимая её к себе покрепче, молясь только за то, чтобы не опоздать, даже не замечая, что её скорость стала больше, чем обычно в подобных ситуациях. А затем, вывернув на площадь, она раскрутилась в воздухе, приземлясь на какую-то биомеханическую штуку из числа захватчиков и даже не прикладывая никаких дополнительных усилий, чтобы размазать её по земле, использовав как подушку для безопасного приземления среди всего огня и обломков.

Санктум Санторум пылал, вернее, его внешний слой.

Окружённая тысячами барьеров, твердыня магии в центре Нью-Йорка была одной из тех вещей, что были способны выдержать иномировые атаки, из какой бы области бытия они не были нанесены… Или же так только казалось?..

В центре площади восседала потрёпанная, изнемождённая Доктор Стрейндж, окружённая сотнями сияющих разными цветами, сотканных из её же магической силы символов и знаков; Стефани нервно дрожала, подёргиваясь во все стороны, но стоило узреть сияющее нефритово-зелёными Око Агамотто, парившее перед ней, и многие успокаивались, занимая позицию обороны Верховной волшебницы вместо того, чтобы нестись ей помогать — и чем дальше, тем больше было тех, кто собирался именно здесь, а не в любой другой точке города, включая других известных магов, таких как Профессор Имам, Колдунья Позитива Мария и Ильяна Распутина, пытавшихся разговаривать со Стрейндж сквозь её транс и раздавать указания, хоть как-нибудь организуя свалку из толпы разномастного народу.

Внезапно новая десантная капсула рухнула вниз, врезаясь во вспыхнувший всеми цветами радуги барьер над Святыней, и, лишившись нижней части со взрывом, покачнулась, потрескавшись и заваливаясь на бок; чьи-то очень знакомые руки, одетые в ярко-голубые перчатки, взметнулись из толпы, обворачивая металлический корпус и натягиваясь, не давая ему ни упасть и разрушить что-либо ещё, ни раскрыться, выпуская новые орды пришельцев, и Паучиха не преминула помочь в этом деле, сотнями отработанных движений за секунды налепив на все доступные взору места паутину. Затем из толпы с рёвом вырвались две огромные фигуры:

— ВРЕМЯ КРУШИТЬ! — пророкотало каменное существо, — которое именно так и звали, Существо — занося кулак и прицеливаясь вторым.

— ХАЛК ЛОМАТЬ! — зелёная гора мышц, не нуждавшаяся в представлении, согласно занесла свою руку.

А пока эти двое отправлялись сминать неспособных выбраться врагов в их же корабле, что становился их же могилой, Девушка-Паук успела дойти до основного скопления людей и осмотреться.

Паучиха сдала уже успокоившуюся девочку в руки какого-то спасателя, благодарно ей кивнувшего, и, заторможенно склонив голову в ответ, развернулась, отправляясь к группе, из которой ей уже махала до боли знакомая девица в ярко-красном костюме.

Столько разного народа в одном месте, сплочённого общей целью… Герои и злодеи, простые люди, полицейские, национальная гвардия, армия, агенты Щ.И.Т.а… Обычное оружие, соседствовавшее с суперсилами, магией и оружием футуристическим — и ничего из этого не было «лишним» или «ненужным», пока всё было направлено в едином порыве против общего врага…

Ещё столько всего надо было сделать — и как же было мало времени и сил…

Луна, 14:15

Новый Аттилан был в руинах, полных духа смерти и запаха крови.

Королевская семья нелюдей могла вспомнить времена, когда их раса — или всё же вид? — была изолирована от остального мира веками и ничего не нарушало их прежнее спокойствие и уют; тогда их не вынуждали участвовать в событиях, в которых умирали сотни, а выжившие порой могли позавидовать ушедшим.

Их не вынуждали бросать отчий дом, обживаемый веками и разрушенный за часы, чтобы мигрировать за пределы планеты на её спутник — столь же замкнутый и изолированный от мира людей, как и сами нелюди когда-то, и столь же холодный и недружелюбный к живым гостям; да, Сад на обратной стороне был полон жизни, а Уату, Наблюдательница, облюбовавшая его, оказалась интереснейшим соседом, но всё же, всё же…

Это было уже не то.

И когда-нибудь, когда-нибудь…

Королевская Семья, да и весь их народ в целом, были готовы к оставлению их «нового» дома и возвращению в дом старый.

Жаль лишь, что судьба порой может приподнести тебе твоё же решение так, что лучше бы ты никогда не решался на это действие.

Чёрный Гром медленно прокручивала эти разрозненные мысли в голове, раскрывая рот — и ужасающий, сокрушительный даже в абсолютно безвоздушной пустоте космоса рёв мгновенно убил сотни тех, кто пировал телами её подданных на руинах её королевства, и ещё тысячи обрёк на медленную и мучительную гибель; Медузон вторил ей, идя за своей супругой и идеально её дополняя, а его волосы, мягкие и нежные с друзьями и любимой, несли смерть и боль, рассекая плоть брудов столь же легко, сколь и металл фаланги.

Где-то позади расчищали местность те, кто ещё мог сражаться — нелюди самых разнообразных форм, размеров и способностей, многие из которых только недавно защищали орбиту Земли, пылали яростью и чувствовали боль, идущую от их души намного сильнее, чем от ранений.

Королевский связист, вернее, Связист, благодаря способностям которого можно было транслировать магические и технические переговоры прямо в мысли и наоборот, тем временем держал сводку новостей для короля и королевы; несмотря на то, что он серьёзно снизил круг личностей, с которыми был связан в начале битвы, было видно, что держится он исключительно на силе воли, гордости, чувстве долга и коктейле из самых разнообразных медицинских препаратов — никогда ещё ему не приходилось оперировать такими потоками данных за столь краткое время, и никогда ещё он не был связан с таким количеством существ одновременно.

Его лицо было бледно, несмотря на то, что специфическая внешность нелюдя и без того давала мужчинам бледно-белую кожу, сочетающуюся с чёрными глазами, не менее чёрными волосами и острыми клыками вместо зубов, но даже так он держался, готовый умереть, но давать связь с остальными силами обороны до самого конца — который мог наступить в любой момент и с любым исходом, а также на деле был ближе, чем все считали.

Кто-то из вечных примерно в тот же момент докладывал, сцепив зубы, что их город находится в руинах, а их народ, пытавшийся помогать остальным, пользуясь своими силами, оказался слаб и уязвим перед ордами пришельцев. Чёрный Гром могла лишь испустить понимающую грусть и ярость на атакующих в качестве ответа. Несмотря на бедственное положение всех вокруг, бой продолжался.

Капитан и Мисс Вселенные продолжали громить три флота, давая передышку остальным.

Немерия и Принц Войны защищали Утопию в центре бушующего урагана.

Где-то в центре Нью-Йорка Стрендж сцепилась с Кхтоном, пытающимся прорваться в мир людей.