— Так за что он тебя так? — поинтересовался Николас, потягивая черт знает какой за этот вечер и ночь бокал виски и не сводя с сидящей рядом Лорены, прикладывающей к губе кусочек льда, взгляд.

Она задумалась, отведя хитрые глаза, будто решая, стоит ли признаваться, но все же кинула льдинку в пустой бокал на столике и вытащила несколько бумажек с королевой английской из декольте.

— Мне стало скучно, решила пощекотать нервы, — улыбнулась она, помахав на себя купюрами словно воображаемым веером.

— Тогда прости, что прервал твои острые ощущения, — хмыкнул он, а она заливисто засмеялась и взяла принесенный официанткой бокал с коктейлем, сделав глоток.

— О нет, это не входило в мои планы, так что я очень… — Лорена сделала акцент на последнее слово, произнеся его с придыханием и чуть приблизившись к Нику, проведя мысом туфельки по его ноге, — очень тебе благодарна.

Эмили. Дома была Эмили.

— У тебя есть девушка.

— Прости?

— Такой, как ты, просто не может быть одинок.

— Такой, как я? — с усмешкой поинтересовался Ник.

— Красивый, богатый, опасный и жутко сексуальный. Она просто обязана у тебя быть. Но не переживай, я не собираюсь тебя у нее уводить, просто хочу скрасить вечер, — она улыбнулась и взглянула в сторону диджея, когда заиграла новая песня, тут же отставив бокал и поднявшись, — моя любимая, идем танцевать.

— Я не танцую, — хотел возразить Ник, а Лорена уже закатила глаза и взяла его за руку, потянув на себя.

— Не трахаешься, не танцуешь, не разочаровывай меня.

От наглости, от ее острого языка Николас почувствовал, как усталость и мысли об Эмили, которые он держал в голове все это время, начинали отходить на задний план. Никто не мог так откровенно говорить с ним. Никто…

— Ты очень плохо себя ведешь, — поднялся резко, она даже охнула, когда он притянул ее к себе за талию одной рукой и взял за скулы другой, смотря на нее сверху вниз.

— Так накажи меня, — убрала его руку от лица, впрочем, он и не сопротивлялся, аккуратно взяла его палец в рот, не отводя взгляда, — мне нравится дьявол в твоих глазах, мне кажется, мы с ним подружимся. Люблю погорячее.

Она остановила его раньше, приложив тонкий пальчик к его губам, чем он успел что-то сделать или произнести. Эта девчонка играла с ним, откровенно и нагло, и его бесило и возбуждало это примерно одинаково. И когда она все же повела его за руку вниз на танцпол, он не сопротивлялся.

Это едва ли можно было назвать танцем: он обнимал ее со спины, оглаживая идеальные изгибы стройного тела, вдыхал запах дорогого парфюма, потеревшись носом о шею, а она искусно извивалась возле него, будто случайно задевая упругой попой пах. Она кайфовала, сводя его с ума, а он кайфовал, приняв правила ее игры. Музыка обволакивала обоих, словно отгораживая от окружающей пьяной толпы, которой больше не существовало. От тонны выпитого алкоголя, ее дьявольских чар или чертовской усталости, Николас понятия не имел, от чего у него окончательно сорвало крышу, знал лишь, что дьявол внутри него нашел себе подобную. Чувствовал это, когда танцпол сменился полутемными коридорами, ведущими в кабинет. И стоило двери за ними закрыться, как он больше не смог отпустить Лорену, жадно, порой причиняя боль целуя ее, грубо избавляя от раздражавшего платья, которое никак не хотело сниматься. Рубашка улетела на пол к платью, когда он с животной пошлостью прижал ее хрупкое тело к двери, усадив на бедра, а она впивалась в его плечи так сильно и стонала так громко, что казалось, стоило музыке в зале замолчать хоть на мгновение, как все услышат ее пошлые крики.

Нагнув Лорену на письменный стол и держа ее за волосы, Ник не слышал, как вибрировал его телефон, не видел, как на экране высветилось имя малышки Эмили, и даже не подумал проверить пропущенные, когда утомленные страстью, они закончили на кожаном диване. Только поднялся, натянув брюки, и усмехнулся, отойдя к столу и закурив. А Лорена, абсолютно не стесняясь своей наготы, устроилась на диване, не сводя взгляда с его накачанной спины.

— Не нальешь даме выпить?

Он не ответил ей, без слов отошел к небольшому столику в углу с несколькими бутылками алкоголя, зажал сигарету зубами, и плеснул в бокал виски, повернувшись к ней и столкнувшись с ней лицо к лицу, не услышав, как она поднялась и подошла к нему. И теперь стояла лишь в паре сантиметров, смотрела без стеснения в глаза и потянула руку к бокалу, умудрившись даже глоток сделать сексуально.

— Продолжим у меня?

Николас понимал, что правильно было остановиться. Правильно было выгнать ее и забыть. Но когда он поступал правильно?

— Продолжим, — отрезал он все пути отступления, проведя пальцем от ключицы до обнаженной груди.

До ее квартиры в центре Лондона они добирались на его машине, она нагло забрала ключи прямо у него из рук, плюхнувшись на водительское сидение, да он и не был против, расслабленно откинувшись на пассажирском, рассматривая ее профиль в свете огней ночного города, когда она ловко виляла меж немногочисленных машин. И было в ней что-то… Николас не мог понять, что именно, но она не была похожа на обычную шлюху, хоть и дорогую. Было в ней что-то еще, в ее уверенности, наглости и американском акценте.

— Ты ведь не местная. Так что делаешь в Лондоне?

— Решил узнать меня получше и поговорить по душам? — улыбнулась Лорена, взглянув на него, на что получила кивок в сторону дороги, мол не отвлекайся.

— Решил запоздало задуматься о твоем акценте.

— Приехала учиться, веришь? В Оксфорде. Подальше от штатов, папочки и его контроля.

— И на кого же ты учишься?

— На журналиста. Мечтаю стать военным журналистом и вести свои репортажи прямиком из горячих точек.

— Там опасно и жарче, чем в аду. Не лучшее место для девушки.

— Будто здесь или в штатах безопаснее. Даже сейчас я сижу с парнем с пушкой. А там хотя бы все знают свою сторону и цели у них глобальнее, чем просто обогатиться за счет чужого горя и страха.

Ник засмеялся, она удивленно взглянула, но он не ответил, решив не говорить ей о наивности и слишком розовом взгляде на происходящее на войне. К тому же, они приехали. И закрывая за собой дверь квартиры, они не были настроены на лишние разговоры.

Заснули они на широкой кровати с шелковыми простынями лишь под утро, окончательно измотанные страстью и друг другом. Только сна не было, Николас проснулся через час, но Лорены уже не было рядом, а часы на прикроватном столике показывали шесть утра. Первые лучи апрельского солнца уже пытались пробиться сквозь тяжелые бежевые шторы, освещая просторную светлую спальню. Из-за двери послышался тихий звон чашек.

Квартира оказалась небольшой, но дорого обставленной, он без труда нашел путь из спальни через гостиную на кухню, где, собрав волосы в пучок и с едва прикрытой его рубашкой попой, пританцовывая, варила кофе Лорена. Обернулась и улыбнулась, увидев Николаса лишь в одних штанах.

— Позаимствовала твою рубашку и, кажется, разбудила тебя. Виновата и готова понести наказания, — легкой походкой, на носочках, она преодолела расстояние между ними и потянулась за поцелуем, но Ник уклонился под ее удивленный взгляд.

— Точно не сейчас. Мне уже пора.

— И даже кофе не попьешь?

— И даже кофе не попью. Но с огромным удовольствием, — расстегивая пуговички рубашки, смотрел в глаза он, — избавлю тебя от одежды.

Лорена отпустила его без лишних вопросов, только улыбнулась, когда он уже открыл дверь, собираясь покинуть ее маленькую обитель.

— Если что, я знаю, где тебя найти.

— Подумай дважды, чем решишься на это.

Реальность прилично огрела его по голове уже в машине, когда он все же взглянул на экран оставленного там мобильника. Четырнадцать пропущенных от Эмили. И что ей говорить он не имел понятия, лишь закурил, откинувшись на спинку сидения. Ехать домой он не торопился.

В квартиру зашел только около девяти, Эмили должна была к этому времени уже отправиться в университет, и Ник надеялся отложить разговор хотя бы до вечера. Ему не повезло. Заплаканная Эми сидела на диване в гостиной, подобрав под себя ноги и сжимая в руках телефон.