Гахён говорила с удивлённой улыбкой на лице. Она удивлялась самой себе, что может говорить что-то подобное.

— Но… мех — это машина… а я… человек?..

— Он не просто машина! У него есть имя! Его зовут Фридрих! И у него даже есть характер! — встряхнула руками Ли. — Юхён, ты воспринимаешь всё происходящее как кару за твои дела. Но попробуй представить, что это искупление? Возможность исправить содеянное? Ты не платишь за свои грехи, ты помогаешь людям вокруг и себе в первую очередь.

— Кому нужно… моё искупление… если буквально… всё вокруг… меня ненавидит?..

В голосе Юхён слышалось отчаяние.

— Мне нужно твоё искупление. Я тебя не ненавижу, — уверенно сказала Хён.

Она просто знала, что именно должна говорить в этот момент.

— Мой дом уничтожили в первые минуты войны. Два года я пыталась сбежать и спрятаться, но война всегда находила меня, где бы я ни была. Она забирала всех тех случайных знакомых, что помогали мне. Ещё раньше она забрала всех моих близких. Война забрала у меня всё. Вы забрали у меня всё. Ты забрала у меня всё. Но я тебя прощаю. Я прощаю тебя. Я принимаю твоё искупление и хочу, чтобы его приняла и ты.

Слова о войне не причиняли Гахён такой боли, какую могли бы причинить раньше. Девочка была слишком воодушевлена.

Гертонка подняла полные слёз глаза на Ли.

Хён взяла её сухую руку.

— Прости меня… прости, пожалуйста… прости… прости… прости…

— Я тебя прощаю, — спокойно сказала девочка.

— Э! Какого хера у вас там происходит! — крикнул какой-то мужчина.

Видимо, он был бригадиром и ответственным за пленных, работающих здесь.

— Я побежала! — быстро сказала Гахён и сорвалась с места.

Напоследок она ещё раз посмотрела в глаза Юхён. И улыбнулась.

Часы на башне собора Святого Габриэля уже пробили три, и девочка спешила в пекарню Шиён. По дороге она чуть не снесла двух людей и ещё очень долго извинялась перед ними, прежде чем двинуться дальше. Наконец, она оказалась на шестиугольной площади напротив заветной пекарни.

Минджи уже была там и встретила Гахён, грозно нахмурив брови и уперев руки в боки.

— Я кому сказала в три часа быть тут?

Девочка виновато опустила взгляд. Стоявшая рядом Шиён хихикнула.

— А если бы мы все пирожки уже съели? И тебе бы ничего не осталось? М? — продолжила Джию, пытаясь сдержать улыбку.

Ли подняла глаза и удивлённо посмотрела на мачеху. Та не сдержалась и засмеялась.

— Садись давай. Сейчас перекусим и домой поедем, — сказала Ким, указывая на столик с лежащими на нём пирожками.

Они сели и начали есть. Шиён, подперев голову рукой, долго смотрела на них, затем сказала:

— Ну прям мать и дочь.

— А ты тогда мой муж, — сказала Джию и игриво улыбнулась.

Ши округлила глаза. Художница протянула руку и тихо пропела:

— Baby, take my hand, I want you to be my husband.

И рассмеялась.

— Минджи… — Шиён смущённо улыбнулась и покраснела.

— Я жена, ты муж, Гахён — наша дочь, — мечтательно сказала Ким, — мы живём в моём уютном домике в Блорели, ты успешно продаёшь булочки… Идиллия.

— Но я не продаю тебя, — возразила пекарица.

— Ах ты… — хихикнула Джию и слегка прикусила нижнюю губу.

Хён с интересом наблюдала за ними. Она окончательно убедилась, что эти двое действительно любят друг друга. Она всё хотела спросить про пикник, но решила, что сейчас не лучшее время и стоит поговорить с мачехой дома. Однако девушки сами завели разговор об этом.

— Кстати, завтрашний пикник же в силе? Я жду вас обеих, — сказала Шиён, делая глоток ароматного кофе.

— Мы будем как настоящая семейная парочка отдыхать на природе с нашим ребёнком. Конечно же, всё в силе, — кивнула Джию.

Ши лишь с улыбкой посмотрела на Ким и глубоко вздохнула.

====== Глава 9. Champ pour les amoureux. ======

Едва уловимый аромат парфюма Шиён дурманил голову Джию. Она жадно вдыхала полной грудью, стремясь раствориться в нём. Медовая кожа Ши приятно контрастировала с ослепительно-белым платьем Ким, — они шли, держась за руки, и художница не могла оторвать взгляд от их переплетённых друг с другом пальцев. Шиён немного смущённо смотрела себе под ноги, нервно покусывала губы и часто-часто дышала. Минджи всё не прекращала улыбаться.

Прохладная тень леса сменилась залитым солнцем полем, нетронутым войной. Здесь росли цветы, порхали бабочки, лениво гудели жуки и пчёлы, едва выбравшиеся из своих норок. Солнце играло с облаками в догонялки и хихикало, хотя у него никак не получалось их догнать. Гахён почувствовала тёплые лучики на своей шее и прикрыла глаза, наслаждаясь. Она то обгоняла мачеху с подругой, то, наоборот, отставала от них. По правде говоря, девочка до сих пор ощущала себя лишней и ещё вчера хотела не пойти на пикник под каким-нибудь предлогом, но Ши сказала, что ждёт их обеих, потому Хён стало немного неловко всё пропускать.

— Мы уже скоро придём? — спросила Шиён, поднимая взгляд на Джию. — А то я уже так устала идти…

— А вот жила бы ты со мной в деревне, то не приходилось бы так далеко на природу выбираться, — с хитрой улыбкой ответила художница. — У меня там просто сто метров от дома пройти — и ты на природе.

— А вот жила бы ты со мной в городе, то мы бы виделись каждый день, а не пару раз в неделю, — парировала пекарица.

— Ах ты… — прищурилась Ким.

Они остановились, и Минджи кивком указала на пятачок земли, окружённый высокой травой и цветами. Девушка поставила корзину для пикника, достала и расстелила покрывало, на которое стала выкладывать вкусности. Шиён присела рядом, поправила своё небесно-голубое платье и сказала:

— Странно ты места для отдыха выбираешь.

— Ты же сама меня попросила выбрать, куда мы поедем! — отвлеклась от продуктов Джию. — Я у знакомых поспрашивала, где в округе самое красивое место для отдыха, мне сказали, что вот это поле недалеко от Паляреза.

— Сразу видно, что ты не местная, — Ши улыбнулась, и Ким провалилась в ямочки на её щеках. — Тебе не сказали, как называется это поле?

Девушка покачала головой.

— Champ pour les amoureux — поле для влюблённых, — Ли наклонила голову и слегка прикусила губу.

— А что-то не так? — художница повторила движения подруги.

— Пока мы шли, я видела много красивых цветов. Я пойду пособираю их, — негромко сказала Гахён и зашагала в сторону, не дожидаясь ответа.

— Ой, да! — отвлеклась Джию. — Можно будет сделать венки, или вплести цветы в косы. А я потом это всё нарисую!!!

Она мгновенно засияла, а Шиён рядом лишь хихикнула.

Хён кивнула и быстро убежала на другой конец поля. Здесь, среди молодой зелёной травы виднелись гиацинты, крокусы, нарциссы, мускари, тюльпаны. Их пёстрое многообразие разбавлялось жёлтыми и белыми россыпями ветрениц и весенников. Девочка двумя пальцами нежно взяла огненно-красный бутон тюльпана и вдохнула неясный сладковатый аромат. Зажмурившись от удовольствия, она решила не трогать его. Затем подтянула к себе узорчатый нарцисс. Его запах оказался очень ярким и терпким. Хоть цветок и был красивым, Ли всё же решила его не срывать — от запаха легко могла разболеться голова.

Попробовав каждый аромат, Гахён уже перестала их различать. Её нос забился, и она начала чихать. Она присела на землю, решив, для начала, вдоволь начихаться, а потом собрать много маленьких ветрениц и весенников. Они выглядели очень мило и почти не пахли.

Поодаль, среди деревьев, Хён различила маленькую любопытную лисичку. Она подняла мохнатую головку и смешно шевелила чёрным носиком, принюхиваясь. Девочка хотела подольше полюбоваться ей, но резкий чих спугнул зверька. Она грустно улыбнулась и снова чихнула.

Тем временем Джию закончила выкладывать еду и вздохнула. Шиён отцепила виноградинку и съела, широко раскрыв глаза от того, насколько та была вкусной. Девушка взяла было ещё одну, но тут прямо перед ней оказалась Минджи, приоткрывшая рот и выжидающе смотревшая на подругу. Ли хихикнула и положила ягоду ей в рот, при этом коснувшись пальцами пухлых горячих губ.