Выдыхаю.

Выключаю свет.

Забывшись коротким сном, просыпаюсь совершенно разбитым. В горле першит – я забыл закрыть окно, и теперь занавески надуваются от холодного ветра. Тянет сыростью, птичьим гомоном. Небо над парком приобрело глубокий синий оттенок.

– Пора, – еще есть время зайти в на удивление пустой душ, где меня перехватывает Мара. Да – их ответ остался прежним. Я прошу ее еще об одной вещи. В этот раз даю совсем мало времени на раздумья, и сбегаю, чтобы навестить пропахший яблоками и корицей кафетерий. Позавтракать с сонными Олафом и Смуглянкой. Спрашиваю:

– Все готово?

Олаф кивает, Смуглянка отпивает кофе:

– Люди уже собираются, ты видел в гостиной. Стартуем через полчаса.

– Мы тоже, – если спонсорский сынок не опоздает. – Берегите друг друга и ребят.

– Все будет в лучшем виде, капитан, –обещает Олаф, запуская пальцы в темные волосы. – Ты сам, главное, будь осторожен. Сейчас идеальное время, чтобы… – обводит глазами зал и понижает голос, – избавляться от неугодных.

А я неугоден Совету, – вот, о чем говорит парень. Лучший кандидат в случае смерти любого Советника, я по праву крови займу пост Главы – кто же такое стерпит? Будто подслушав, в зал заходит Адамон. Люди торопливо расступаются перед ним, я склоняю голову набок, прячась за завесой волос. Мужчина берет завтрак, не оглядываясь по сторонам, и быстро уходит, чтобы поесть у себя.

– Удачное начало дня, – замечает Смуглянка, и с ним трудно спорить. В другое время Адамон бы непременно заинтересовался большим количеством искателей в кафе, но сейчас у него хватает проблем с беглой тварью.

– Хватит искушать судьбу, – я поднимаюсь, встают и ребята. Пожав им руки, желаю удачи и прошу отчитываться каждую неделю.

В гостиной блока уже шумно, пахнет озоном, словно вот-вот разразится буря. Походные рюкзаки заняли пол, люди расселись по диванам и креслам. Как же нас много… Я не сразу нахожу свою группу. Светлоглазая Патриций Сет с забранными в низкий хвост волосами поправляет челку, когда слышит мой голос. Здоровается высокий худощавый блондин – Айви Ноэль. Красавчик, неуловимо напоминает Кана. Чуть пообвыкнет, наберется уверенности, и станет соперничать за внимание местных девушек. Тут же вспоминаю, что Кан исчез в Отрезке. Он может быть мертв. Поежившись, отвожу взгляд. Натыкаюсь на здоровяка, которого часто встречал в лазарете. О нет, это – Тиу Молари?! Да он же вечно выполняет работу уборщиков, значит – по мнению Гийота, больше ни на что не годен! Хорошего же медика мне подсунули!

Парень, переминаясь с ноги на ногу, здоровается. Кривится, проходя мимо, Нина Северин. Говорит одними губами: удачи!

– С нами пойдет еще один человек. Не видели здесь незнакомцев? – Оглядываюсь, и сразу нахожу. Хмурюсь против воли и шагаю вперед. Он снова у окна, пусть дождя нет и в помине. Но запах, запах есть – ударяет в нос промозглой свежестью весеннего ливня, тугими струями, пузырчатыми лужами, тенью далеких облаков. В нем слились воедино широкие воды и забитые водостоки, ранняя капель зимой и пыльные потоки, что бегут по дорогам летними дождями.

Запах Висии.

Облизнув пересохшие губы, спрашиваю:

– Райх? Райх Ирве?

Парень оборачивается. Светло-серая, почти белая радужка, черные вразлет брови и чуть вьющиеся волосы, колечки в ушах и яркие губы. Вязь татуировок – демоны и химеры, – поднимается по предплечьям и прячется под закатанными рукавами серой толстовки. Парень бледен, только чуть алеют скулы и крылья тонкого носа, залегли тени в морщинках у невозможных глаз. Я забываю, что хотел сказать. Я задыхаюсь в его аромате. Хочется зажмуриться, подойти вплотную и обнять крепко-крепко, обмануться хоть ненадолго.

– Он самый, – без улыбки говорит Райх, цепко осматривая меня. Его голос оказывается неожиданно низким, обволакивающим.

– Хорошо. Можем отправляться, – махнув остальным, первым покидаю гостиную. Киваю по дороге Олафу и Смуглянке, – они командуют минутную готовность.

Солнце уже высоко, показалось над верхушками деревьев. Галдят воробьи на проводах и карнизах, воздух свеж и прозрачен – главную аллею видно до самых ворот. Я давно не выходил сквозь них. Я давно не пользовался гамма-порталом, который открывает двери во все мировые столицы. Но сегодня нам нужен именно он.

– Мы идем к гамме? – Спрашивает Айви Ноель. – Куда дальше двинем?

– Во Флоренцию, – Райх идет в стороне, но глаза скашивает: слушает. Триш тенью движется шаг в шаг, а Тиу Молари топает, как чертов гуль.

Я быстро понимаю, что стоило взять с собой Нину вместо Айви: больше огня, меньше слов. Айви не затыкается и сыплет вопросами. Первые полчаса я откровенно развлекаюсь, пытаясь вывести парня на утвердительное предложение, но вскоре ощущаю лишь глухое раздражение и желание рявкнуть. Почти благодарно улыбаюсь, когда Райх бросает:

– Ты вообще умеешь молчать?

– А что, тебе мешает? – Не остается в долгу парень. Хмыкаю: эта миссия будет испытанием.

– Давайте я пока объясню, что происходит, – мы как раз подходим к порталу. Узкий проход, скорее даже щель между домами, где за решеткой засиженная голубями стена золотится в солнечных лучах. Мы вовремя, солнце сюда попадает на полчаса, и только в это время портал активен. Отмыкаю решетку и пропускаю Триш вперед. Пол завален битым камнем и пустыми бутылками, окурками и шприцами – не самый приятный натюрморт, особенно когда мусор выворачивается из-под ног. Райх кривится, Айви зажимает нос. Рюкзаки и сумки чиркают по мягким, крошащимся кирпичам. Я забираюсь последним и запираю дверь. Боком прохожу к теснящимся ребятам:

– Нам нужно взяться за руки, и я организую переход. Произнесу заклинание, в ответ может закружиться голова и даже пойти носом кровь – у кого это первый раз, – но все быстро закончится.

– А почему… – начинает было Айви, но осекается под мрачным взглядом Райха. Я протягиваю тому руку. Ответное касание жесткое и горячее. Парень поворачивается, скидывает рюкзак на землю, остается слишком близко, вплотную. Я чувствую, как неровно бьется его сердце и срывается с губ дыхание. В моей груди растекается жар и будто что-то лопается.

Вот тебе и думать прежде о живых, Триш. До инфаркта недолго.

Нараспев читаю формулу перехода. Звук моего голоса дробится на части и рушится вниз, вместе с сором с карниза, и вдруг мы оказываемся – стоит моргнуть, – в укромном переулке, между высоких стен из старого камня, укутанных мхами и лишайником. Где-то рядом льется вода, перекрикиваются на итальянском женщины. В небе перелетают голуби.

– Добро пожаловать в Италию.

– … родину драконов, – подначивает Триш. Девушка ведет чуткими пальцами по листкам плюща. Я шагаю в сторону и отнимаю руку у Райха. Его прикосновение продолжает гореть на коже клеймом. Хочется поднести ладонь к глазам, чтобы увидеть след.

– Никаких драконов в ближайшее время, – я смотрю, как разочарованно вытягивается лицо Айви. Райх глядит нечитаемо, а Тиу, кажется, знал. – Мы сейчас отправимся к монастырю бенедиктинцев, где спрятан другой портал, дальше нам только предстоит найти путь. Я должен изучить книги, а именно – жизнеописания Раймонда Аваддона, наследника пламени и архитектора цепи порталов, именуемой Дорогой Огня. В конце ее лежит Первичный Портал, где пролилась кровь первого дракона. Он нужен Совету как источник сырья для новых переходов и является нашей конечной целью. Ближайшие дни, а то и недели, мы будем идти по Пути шаг за шагом – или топтаться на месте, если не повезет отыскать подсказки. Так что приготовьтесь побыть книжными червями, и убери это подальше, еще отстрелишь что-нибудь, – я киваю на куртку Айви, которая топорщится под мышкой. Парень достает пистолет и, помявшись, перекладывает в рюкзак.

– Хорошо. Ну, пойдем.

***

Первым делом нужно найти ближайшее белое пятно, чтобы исчезнуть с карты Университета: знаки, вытатуированные на нашей коже, намертво связывают с орденом, и лишь белые пятна способны запутать следы. По счастливому совпадению, монастырь, в котором воспитывался юный Раймонд, оказался расположен недалеко от храма в белом пятне.