– Да, спасибо, – легко поклонившись, ухожу на деревянных ногах. Чертов попугай пролетает возле лица, цепляя крылом выбившиеся из хвоста пряди. Сжимаю руки в кулаки.

Что мне делать?!

Мысли мечутся в голове, подгоняя вперед. В коридорах администрации светло до рези в глазах, белые шары ламп отражаются в паркете. Никого. Только звук моих шагов и лязганье решеток, перекрывающих охраняемые зоны. С облегчением выхожу на крыльцо, где ночь обрушивается ледяным ливнем. Нужно наколдовать барьер, но я не нахожу в себе сил. Предательство горчит на языке, хоть я и не мог скрыть зафиксированные чарами факты.

Байра проверяет информацию. Всегда.

К блоку добираюсь изрядно промокшим, с полными ботинками воды. В гостиной горят золотистые гирлянды, оставшиеся с прошлого Нового года, и лампа на столе. Эйсандей Ветта склонился над внушительным фолиантом. Поднимает брови, неуверенно кивает:

– Привет. Решил освежиться?

– Вроде того, – одежда холодно липнет к телу, но мне интересно:

– Что читаешь?

Парень отводит взгляд. Дернув плечом, молча показывает обложку: Рудниз Альфред, Теория Отрезка. Хмыкаю:

– Личный интерес или Хайме дал задание в обход капитана? – Назвать Рамона отцом Эйсы у меня не поворачивается язык, слишком они разные – хоть внешне до крайности похожи. Парень отвечает с явной неохотой:

– Рамон дал. Сказал изучить на случай, если ему понадобится помощь искателей.

Хмурюсь:

– Ему стоило обсудить это со мной. Иди спать, книгу утром вернешь. Скажи: приказ капитана. Рамону полезно напомнить о субординации.

Эйса бледно улыбается:

– Хорошо… спасибо, Даниель. Тебя там ждут, кстати. Нина.

Выругавшись про себя, спешу покинуть гостиную. В темном закоулке перед моей комнатой и правда черным призраком ожидает девушка.

– Эрлах, – Нина Северин сидит, оперевшись спиной о дверь и вытянув длинные ноги.

– Давно караулишь? – Получается несколько язвительно, но я устал, шея и поясница болят, кожу немилосердно жжет застарелый огонь, я должен многое обдумать. В одиночестве.

– Я ждала тебя у Валентина. Ты обещал зайти.

Черт:

– Я совсем забыл. В любом случае, мне пока нечего рассказать.

Нина поднимается, подходит ближе. Ее глаза зияют черными дырами, рот кривится, будто девушка вот-вот заплачет. Я чувствую дрожь в позвоночнике, снова думаю: что мне делать?…

– Там мой брат, Эрлах, – голос Нины полон невыплаканных слез. – Мы должны вернуть его. Пожалуйста, поговори со мной.

Меня вдруг разбирает злость. На Кана, который вообще не был частью плана, на Плутона, оказавшуюся умнее меня, на себя самого – за тупость и самонадеянность. На Нину, которая сейчас мешает, и сама не понимает:

– Тварь забрала их в Отрезок, и это лучшее решение на данный момент. Администрация уже подозревает связь между пропавшими магами и побегом твари. По возвращению Кана ожидают проблемы серьезней, чем мы сейчас способны представить. Я думаю, Плутон сохранит жизнь им всем, хотя бы как заложникам. Поэтому сейчас не стоит о нем волноваться.

Нина всхлипывает, торопливо вытирает брызнувшие слезы:

– Но что дальше? Что ты будешь делать?

Вдох-выдох. Разжать кулаки. На мгновение опустить ресницы. Вновь встретить ее пытливый взгляд. Выдохнуть честно:

– Хотел бы я знать, – опираюсь о стену, скрещивая руки на груди.

– Господи, Эрлах, – девушка прячет лицо в ладонях. Всхлипывает. Но вдруг снова вскидывается, зло шепчет:

– Ты что-нибудь придумаешь! Ты втянул нас в это! Ты и исправляй! Я уйду сейчас, но вернусь утром, и ты дашь мне ответ! А если нет – я буду возвращаться снова и снова, пока ты что-нибудь не придумаешь! Слышишь?!

Поморщившись, отлипаю от стены и прохожу мимо Нины к двери комнаты. В голове шумит. Хочется кричать, но я лишь тихо отвечаю:

– Я понял тебя. Я… я правда не знаю. Мне нужна помощь. Зайдешь?…

***

Мы сидим до утра, играя в вопросы-ответы. Моя одежда успевает высохнуть на батарее без всякой магии, кофе заканчивается и приходится воровать у Айви – немного совестно, но весь блок так делает, а парню пора бы научиться отстаивать границы и зачаровывать свои вещи.

Господи, я – ужасный капитан.

– Если взять прах Тлалока и провести ритуал по призванию твари с Мантикорой? Он мощный, у него выйдет.

– Допустим, но у нас не хватит сил победить ее и заставить вернуть ребят. И потом, как обьяснить их возвращение?

– Скажут, что вместе одолели и заставили вернуть.

– А что с ее побегом?

– Прямых доказательств их вины нет…

– А непрямых хоть отбавляй. Им хватит, поверь.

– Тогда только убить Совет.

– Мы не справимся.

– Тварь справится.

– Не думаю. Если б могла – уже бы убила. А она даже за Хайме не пришла. Что странно, кстати.

– Да…

Нина замолкает на целую вечность, иссякнув. Крутит в руках пустую кружку и глядит в окно, на пробуждающийся мир. Я закрываю глаза и откидываюсь в кресле. Спину ломит, жутко хочется лечь, но кровать занята девушкой и рассыпанными бумагами. Кожу на груди и лице печет, дергает короткими спазмами.

– Мы можем спрятать их в белом пятне, где никакие чары слежения не работают, – ровно говорит Нина.

– Навсегда? – Уточняю без интереса.

– Они смогут выходить не надолго, – в ее голосе звучит сомнение.

– И Кан на это согласится?

После долгого молчания выдыхает:

– Нет.

И вновь воцаряется тишина.

В коридоре шаркают шаги. Пищит микроволновка на кухне. За окном пролетают воробьи. Я почти шепчу:

– А если белое пятно будет достаточно большим, чтобы его действие сохранялось на пару недель?

– Что?… – скрипит матрас.

– Ничего. Это ерунда.

– Эрлах, посмотри на меня, – смотрю. Удивляюсь, как посветлело в комнате. У Нины видны веснушки на щеках и седые волоски в небрежно завязанной косе. – Говори. Любой бред, ерунду, фантазию – говори. Сейчас самое время.

Пять утра, верно. Мое время.

– Давай. Нам нечего терять, ведь правда? Когда еще строить безумные планы? – Нервно смеется. Мне тоже смешно: мы в самом сердце Университета говорим об убийстве Совета и союзе с Высшей тварью, тайных орденах в белых пятнах… тайный орден.

– Братство Камня. Я знаю, как его найти. Теоретически.

Нина садится:

– Подожди, то самое Братство Камня, о котором в учебниках? Орден, управляемый огненными магами, сожженный во время восстания и утерянный в лимбе? Ненаходимая мечта наших ученых?

– Да, – я указываю на разбросанные бумаги. – Я перечитал все дневники Тлалока. Он изучал свитки Огненной Эпохи и вычислил, где должен скрываться орден. Записи разрозненны и зашифрованы, но мне удалось собрать цифры в координаты. Он прятал их, описывая свою еду, завтрак-обед-ужин, представляешь? Повторял снова и снова, будто ел одно и то же каждый день в течение года! И никто не догадался! Решили, просто заскоки сбрендившего старика…

– Орден наверняка разрушен до основания… – медленно говорит девушка. – Но можно же отстроить! Зона лимба вокруг надежно защитит от Совета…

– Только ее нужно пройти сначала. Внутри действует морок, отпугивающий людей, его придется преодолевать буквально на каждом шагу. – Я тоже выпрямляюсь в кресле, со стоном потягиваюсь, растираю поясницу. – И, конечно, зона обширна, поэтому нужно ориентироваться по порталу мертвых, который находится в Братстве. Этого никто не может, кроме…

– Кроме? – Она подается вперед, упираясь локтями в колени.

– Эдвард Анна. Он медиум, видит мертвых. Увидит и портал. Больше никто не справится. Но если Эд перенастроит портал, чтобы им можно было пользоваться – другим не придется преодолевать лимб. Орден сгодится для жизни и будет недостижим для Совета, если только не попасться им в руки, – склоняю голову набок, разминая шею.

– Слишком много если, – но девушка начинает пересматривать мои записи. Дергает ближе торшер, поднося распечатку карты Братства к свету.

– Если, – подчеркиваю, – я стану Советником, то по праву драконьей крови возглавлю Совет – тогда все станет значительно проще. Я бы узаконил второй орден и обеспечил ему защиту, а магам – право выбора. Многим не по себе в Университете.