— Смотри, куда идешь! — кричит вслед какая-то девчонка с двумя хвостиками.

— Ага.

Вряд ли она слышит, что я говорю в ответ, но мне плевать. Я на занятие опаздываю. Между прочим, она сама меня толкнула. Зачем наезжает? Стиль жизни такой? Не дай бог увижу в следующий раз, выскажу все, что думаю!

Немного информации. Это мой первый учебный день. Именно сегодня началась новая жизнь в новых стенах. В тонких, словно картон. Сквозь них слышно все, даже сплетни, которые меня не интересуют. Всю ночь слышала лишь одну фамилию. Миллер. И кто это такой? Понять не могла, да и не пыталась, если честно.

По расписанию у меня история фотографии. Первым занятием. Здорово, да? Нет, ни черта. Это самый скучный курс на свете. Ни за что на свете не выбрала бы его, если бы он не был обязательным.

Вот черт! Опоздала! Почти все места в аудитории заняты. Только одно в самом конце есть возле прохода. Ладно, и тут пересижу.

— Привет, — здоровается со мной светловолосая девчонка с идеальными белоснежными зубами. Это первое, на что я обращаю внимание, едва взглянув на нее.

— Привет.

— Волнуешься?

— С чего бы? — недоуменно смотрю на девчонку.

— Ну как же, первый учебный день, первое занятие.

— А, ты об этом…

— Я Марго, — блондинка протягивает руку.

— Ники.

Дружественно ожимаем друг другу руки. Я и забыла, что ттакое человеческое общение. Два года после выпуска я тратила время на работу. Подруги сами собой исчезли из горизонта, а на работе новых обзавести не успела. Девчонка напротив кажется доброй, судя по милой улыбке, в голубых глазах сверкает предвкушение и радость. Как мило. Этот год уже не кажется таким скучным, как я предполагала вчера.

— Слушай, я тебя знаю! — вскрикивает девчонка, заставляя обернуться на нас почти всех ребят, сидящих на два ряда впереди нас. — Я видела тебя в Таймс!

— Где?

— В журнале Таймс! Там писали про твоего отца, мистера Диккенса. Он считается самым богатым человеком в Америке, недавно отметил юбилей компании, а еще…

— Он не мой отец.

— Что? Как? Я же… видела тебя… я…

Ой, девочка, не нужно так удивляться. Во-первых, выглядит слишком наигранно, а во-вторых, я оценила твою информативность и регулярное чтение Нью-Йорк Таймс, но журналы и газеты не все расскажут о человеке и о его личной жизни.

— Патрик мой отчим.

— Оу… Ясно.

И это все? Ты просто так отвернешься и не будешь больше донимать? И что тут такого, я не понимаю? Стал Патрик моим отчимом, дальше что? Я вряд ли увижу его в ближайшие три года. А я надеялась, что среди этих гиперактивистов найдется хоть один нормальный человек. Давно так сильно не ошибалась. Хотя нет, поступок моей матери — исключение из правил.

Дверь в аудиторию внезапно хлопает. Зачем так громко? Я чуть не… ладно, чуть не испугалась. Нет, я дико испугалась! Ощущение, что ураган зашел в аудиторию. Но знаете, взглянув на вошедшего, я удивилась не меньше, потому что возле доски стоит.

— Доброе утро. Я ваш лектор по истории фотографии. Меня зовут мистер Миллер.

Бо. Же. Мой.

Теперь я понимаю, почему об этом Миллере говорили всю ночь за стенкой. Не только потому что он даже издалека кажется нереальным красавчиклм, но и потому, что я этого «лектора» видела вчера. Вблизи. Мы практически соприкасались грудью. А еще я видела его глаза. Золотистые, сверкающие на солнце. Кстати, он так выглядит гораздо лучше в этом сером костюме. Еще бы очки надел — глаз не отвела ни за что в жизни.

И этот мулат будет читать нам самый скучный предмет на курсе? О, нет, вы ошибаетесь. Теперь история фотографии будет моим самым любимым курсом. Даже на занятия не буду опаздывать. Буду приходить, любоваться этими мистером Миллером, и уходить со спокойной душой. Ну а что? Не буду же я мечтать, как мы однажды окажемся в аудитории абсолютно одни и придадимся плотским страстям. Не смешите. Мы же не сериал по ББС снимаем. Тем более уставом колледжа запрещены такие связи и строго караются.

Пока я витала в облаках, мулат написал свое имя на доске и делает перекличку. Просыпаюсь, когда на всю аудиторию звучит громкое, бархатистое:

— Николь Остин. Вы здесь?

— Ники!

Поднимаюсь с места и встречаюсь с мистером Миллером взглядами. Темные брови вздымаются вверх, а губы растягиваются в легкой улыбке. Думал, не узнаю? Да его и без очков можно было выследить. Еще на выходных он был помятым, а сейчас в строгом костюме, подчеркивающем широту его плеч и прекрасное телосложение. Бедные девочки будут долго обливаться слюнями, глядя на него. Может, я к ним присоединюсь. Хотя вряд ли.

— Простите?

— Меня зовут Ники.

Не спрашивайте, почему меня бесит полное имя. Лучше вам об этом не знать.

— Хорошо, Ники.

Вновь это жгучее чувство внутри, вновь сердцер предательски отстукивает. Тук-тук-тук. Вместо того, чтобы попросить сесть, он не опускает моих глаз. Гипнотизирует идеальным золотом. Эй, так нечестно! Здесь много студентов вокруг. Может, потом поговорим с тобой за чашечкой кофе, как вчера ты чуть не сбил миссис Ласки с ног и впечатался в меня? М?

— Я могу сесть?

— Конечно, — растянув в улыбке красивые губы, он указывает на место и переходит к следующей студентке.

Вот это да. Ощущение, будто прокатилась в Диснейленде на горке с мертвой пятлей — настолько быстро бьется сердце в груди. Неужели я так сильно волнуюсь перед этим мулатом? Или дело в первом учебном дне? В общем, ладно, я потом разберусь со своими чувствами.

Оекция проходит почти также, как и в школе. Я совсем позабыла о том, как быстро нужно записывать за лектором и вникать во все, что он произнесет. Хорошо, что я готовилась к поступлению и знаю некоторые термины наизусть. Рука болит, кстати. Может, в следующий раз мне стоит взять с собой ноутбук, как это сделала моя соседка Марго? Она, кстати, ни разу со мной не заговорила после того, что узнала моей родственной связи с Патриком, а точнее об отсутствии этой самой связи. Ну и ладно, плевать я хотела. Мне сейчас важно записать лекцию до конца и…

Черт, кто там грянул во время занятий? Хорошо, что я выключиоа звук и оставила лишь вибрацию, иначе выгнали бы из аудитории.

Мама: «Я привезла вещи. Спускайся».

Мамочка, ты не педставляешь, как сильно я тебя люблю! До боли в груди. Ты не могла посмотреть мое расписание и приехать после занятий? Обязательно это делать с утра? Я как с лекции выйду? А до звонка еще много времени.

Я: «Я на лекции».

Мама: «Говорю, спустись сейчас же! Иначе я оставлю твои вещи посреди кампуса!».

Она издевается? Их же кто-нибудь украдет! Почему нельзя покапризничать в любой другой день? Ты же все равно никуда не торопишься! Тебе не надо работать, не надо думать, где шляется твоя дочь в два часа ночи, не нужно планировать бюджет! Ты отхватила богатенького мужика, а меня вышвырнула в этот проклятый колледж! И вообще! Ты… ты…

— Мисс Остин!

Вот черт! Бархатистый голос раздается прямо надо мной. Замираю с телефоном в руке, проклиная, что не ловит 3G? Джобс уверял, что эта новая модель самая быстрая и лучшая из всех телефонов в мире. Неужели обманул?

Медленно, как в фильмах ужаса, поднимаю голову наверх и сталкиваюсь с рассерженными глазами мулата. Ой, то есть мистера Миллера.

— Д-да?

— Что у вас в руке?

Упс! Я забыла спрятать телефон. Так и замерла с ним на месте, мысленно коря маму за легкомысленность и стервозность.

— Телефон.

Мне показалось, или глос все равно дрожал? Я вроде старалась говорить уверенно, четко. Знаю, что провинилась, мистер Миллер, но моя мать не знает слова «нет» или «подожди», или «я занята».

— Во время моих занятий не стоит тратить время на бесполезность.

Ой, какой вы строгий! А только вчера очаровательно улыбались и прикрывались студентом! Если бы я знала, что вы преподаватель, вообще бы не заглядывалась на вас, опустила бы голову и притворилась, что ничего не происходит. Как мама вчера, когда покидала меня.