Я улыбнулась ему в губы.

Внезапное движение Тото через комнату заставило моего мужа напрячься и повернуться к нему. Он протянул ко мне руку, как будто Тото собирался броситься через комнату, чтобы добраться до меня. Я потерла его плечи.

Я наблюдал, как мой тесть поднялся во весь рост, слегка покачиваясь, прижав руку к ребрам.

«Я готов поддержать тебя как дон, мой мальчик».

Слова пронеслись по комнате, заставив Алессандро и меня замолчать. Он серьезно? Или он пытался внушить нам чувство безопасности?

Алессандро взял меня за руку, которая лежала у него на плече. "Это так?"

Тото повернулся к нам, глядя прямо на наши соединенные между собой руки. Он не усмехнулся и не издевался над Алессандро, просто кивнул, как будто теперь он мог видеть то, чего не мог раньше. «При одном условии».

Вот оно. Условие. Я могу только представить, что Тото Грозный сформировал в своем извращенном мозгу, что он считал достаточно важным, чтобы отказаться от власти.

Алессандро сжал мою руку, готовый торговаться со своим отцом за наше будущее. Будущее нашего сына. И будущее его сына.

"Да?"

Тото посмотрел в потолок. «Дети Айслинг публично и юридически должны быть признаны Роккетти».

Что?

Он снова посмотрел на нас. «Это единственный способ поддержать тебя, Алессандро. Если мальчик и девочка признаны Роккетти. Не как Беппе, а как ты или я».

«Законно», - пробормотала я, потеряв сознание от странных слов Тото. Возможно, Тото по-своему заботился об Айслинг. «Они будут частью завещания, имея право унаследовать собственность».

Тото кивнул.

Алессандро не сразу согласился. «У девочки нет крови Роккетти. Мальчика я признаю, но девочка не из нас».

«Таковы мои условия, Алессандро», - сказал Тото, развевая руки. «Возьми их или оставь. Я не буду вести переговоры».

Мой муж посмотрел на меня.

Я тихо сказала: «Моя любовь, поддержка твоего отца будет неоценимой в получении благосклонности к Наряду. Все, что тебе нужно сделать, это принять еще нескольких членов семьи. Это и ежу понятно ".

Алессандро кивнул и сказал отцу: «Хорошо. Оба ребенка Айслинг будут признаны законными Роккетти. Они, как юридически, так и публично, станут частью этой семьи ».

Тотора склонил голову, прижал руку к сердцу: «Мой Дон, моя Донна».

Внезапное название заставило меня вздрогнуть, но не настолько, чтобы отвлечь меня от вопроса: «Почему, Сальваторе?»

«Почему что, София?» - повторил он, как если бы он был глуп.

«Зачем просить нас об этом? Мы бы дали вам все и вся, если бы вы этого хотели ».

Алессандро бросил на меня взгляд, говорящий: «Не давайте ему никаких идей».

Свекор пожал плечами. «У меня уже все есть. Я могу получить все. Я ничего не хочу, кроме этого. Поэтому."

Слова Айслинг промелькнули в моей голове. Боюсь, единственное, чего я хочу, недостижимо.

Меня охватила печаль, но я приняла его ответ.

Два есть, остался один.

Позже той же ночью я сидела на краю ванны и тихонько разговаривала по телефону с Еленой. Алессандро и Данте оба спали в другой комнате, поэтому я молчала. У моих ног свернулся клубочком Полпетто. Он последовал за мной в ванную, но ему быстро стало скучно, и он заснул.

«Это не так уж плохо - быть замужем», - говорила Елена. «Он в основном занимается своим делом. Кроме секса ".

Я подобрала халат. "Как секс?"

«Я имею в виду, это нормально. Больно, но длится недолго. Я обычно думаю о другом, - усмехнулась она.

Я почувствовала, как в ответ вскинулась своих собственных губы. "Да уж? Как что?"

«То, что я хочу на завтрак, книги, которые хочу прочитать. Нормальный материал, - ответила она.

«Даже твои мысли о сексе скучны», - поддразнила я, и она засмеялась на другом конце телефона. «Как ты вдали от Чикаго?»

Даже если Таддео был кошмаром, Елена все равно предпочла бы Нью-Йорк Чикаго. По тишине на другом конце телефона было очевидно, что она пыталась придумать хороший способ сказать мне, что предпочитает здесь больше, чем здесь.

"Ты счастлива?" Я спросила, когда она не ответила.

Елена тихонько фыркнула. «Я, София. Поверьте мне, я в порядке. Это не так плохо и не так хорошо, как я думала. Это ... посредственно. "

«Я уверена, что Таддео обрадуется комплименту».

«На самом деле он не обращает на меня особого внимания», - сказала она, обрадовавшись этому. "Ой! София, тебе нужно посмотреть библиотеку.»

«Я только раз зашла в библиотеку, Елена. Когда мне было четырнадцать и ...

«Адам Майлс гнался за тобой с этим заплесневелым хлебом!» Елена засмеялась, прервав меня, вспомнив историю так же хорошо, как и я.

«Не могу поверить, что ты смеешься», - сказала я, улыбаясь. «Эта маленькая какашка преследовала меня по школе».

Она не переставала смеяться, вместо этого смех становился все сильнее, когда она вспомнила историю.

Я покачала головой, но не смогла остановить свое счастье, услышав ее смех. Я так волновалась за нее в Нью-Йорке, совсем одина. Но с Еленой все было в порядке - на самом деле, она звучала лучше меня.

Когда она успокоилась, она спросила: «Как Беатрис?»

"Хорошо. Она должна родиться через месяц, так что она не часто выходит из дома, - сказала я. «Держу пари, что это девочка. Что ты думаешь?"

«Я за, мальчика, из-за бедного Пьетро. Представь себе жизнь с двумя Беатрисами? Он будет голодать ».

Я смеялась. «Не будь такой злой. Выпечка это сложно ».

«Это правда? Мне грустно, что я пропустила детский шауер. Мы говорили о них в домашней комнате, помнишь?»

Я вспомнила. Когда мы были моложе и думали, что все, что нам говорят взрослые, было законом. Моя жизнь была изложена передо мной: получить высшее образование, выйти замуж, родить ребенка, родить еще одного ребенка, умереть. Я все еще следовала этому плану, но со своими небольшими поправками.

Интересно, что подумает обо мне София-подросток. Она не узнает, где находится ее сестра, - это была первая мысль, поразившая меня, и это была правда. Юная София ничего не делала без старшей сестры.

Я закрыла глаза.

«Ты все еще здесь, София?» - спросила Елена.

"Я здесь. Просто потерялась в воспоминаниях» .

«Ностальгия может быть такой опасной», - разумно сказала она. Когда она приняла этот прозаичный тон, все могло вырваться из ее рта и звучать правдоподобно. «Как у тебя дела сейчас, с материнством и всем остальным?»

«Становится немного легче, когда Данте становится немного старше. Его не нужно кормить столько, и имеет лучший график сна, но это все-таки ... это по - прежнему трудно.»

Елена сочувственно фыркнула. «Надеюсь, Таддео не захочет иметь детей еще несколько лет».

«О, они не так уж и плохи», - сказала я. «Он вообще-то милый».

«Это его падовинская кровь», - сказала она. «Подождите, пока он не начнет превращаться в Роккетность».

«Роккеттизм»? Не говори мне, что ты придумываешь сейчас слова, Елена, я начну предполагать, что тебя накачивают наркотиками.»

Она фыркнула. Елена никогда не ценила когда ее ум был поставлен под сомнение, даже в шутку. "Я просто говорю."

"Я знаю я знаю. Я шучу." Я вытянула ноги и уперлась пальцами ног в мягкий коврик для ванной. Полпетто посмотрел на движение, виляя хвостом. «Я счастлива, что ты счастлива», - сказала я ей. «Верно».

"Я знаю. Ты тоже счастлива?

Я улыбнулась. "Я да."

"Как ваши попытки вернуть Чикаго?" - спросила Елена, пытаясь рассказать о моей жизни, хотя она ненавидела город, который я назвала своим домом.

Я тихонько рассмеялась. «ФБР усложняет задачу».

«У них проблемы?»

«На самом деле, наоборот». Я почесала Полпетто в затылке, обнимая его. Он свернулся калачиком у меня на коленях животом кверху. «Они молчали, как мыши».

«Подозрительно».

«Я тоже так думаю», - пробормотала я. «Может, когда я стану королевой, ты подумаешь о возвращении».