— Что ты хочешь знать?

— Давай начнём с их имён, — я вонзаю вилку в салат и быстро перевожу взгляд на неё.

Мы сидим до тех пор, пока не становимся последними гостями ресторана, и официанты начинают бросать на нас раздражённые взгляды. Уходя, мы увлечённо болтаем, пока не оказываемся в точке аппарации, и между нами наступает тишина. Она нервно переминается с ноги на ногу.

— Я рада, что мы снова друзья, — улыбается мне и мягко заключает меня в объятия.

Я задерживаю дыхание от её прикосновения, и, не теряя времени, обнимаю в ответ. В нос ударяет знакомый цветочный аромат шампуня. И я вспоминаю, как страстно прижимал к себе её хрупкое маленькое тело.

— Я тоже, Грейнджер, — шепчу я в её волосы.

***

Грёбаное Министерство грёбаной магии.

Кто бы мог подумать, что я, Драко Малфой, добровольно пойду в отдел Аврората.

В наручниках? Легко. Но не по своей воле.

Я достаю из кармана свой список, разглаживая потёртые края и чернильные пятна.

Мадам Розмерта

Кэти Белл

Пэнси

Гойл

Крэбб

Снегг

Дамблдор

Молли

Джордж

Рон (блять, серьёзно?)

Поттер

Грейнджер

С каждой неделей список становится всё меньше, но чем дальше я по нему продвигаюсь, тем больше ненавижу саму идею.

Вот что приводит меня к ступеням Министерства. Кэти Белл. Младший аврор, ранее проклятый вашим покорным слугой. Скорее всего, она будет рада видеть меня только в камере предварительного заключения.

Блестяще.

И вообще, чья была эта грёбаная идея? О, да. Доктор Гарольд Бреннер. Мой персональный эмоциональный террорист.

Я оставляю палочку у охраны — уверенный, что больше никогда её не увижу, поскольку аврор Белл вот-вот отправит меня в Азкабан — и вхожу в лифт. Двери почти закрылись, но чья-то рука взлетает в проёме, чтобы задержать лифт, и я раздражённо прикрываю глаза, когда вижу уродливую рожу Уизли.

— Малфой, — отрывисто произносит Рон, подозрительно глядя на меня. — Пришёл сдаться?

— Ах, в чем же тогда веселье? Я заставлю тебя потрудиться. Может, хоть тогда тебя повысят наконец, Уизли, — ухмыляясь, я смотрю на сложенные записки, зависшие над нашими головами, и представляю, как краснеют его щёки от гнева.

— Что ты здесь делаешь? — со вздохом спрашивает он. Явно устаёт от этих наших маленьких тет-а-тетов так же, как и я.

— Я здесь, чтобы кое с кем поговорить.

— У тебя назначена встреча?

Я выгибаю дугой бровь, встречаясь с ним взглядом и желая быть хоть на дюйм выше, чтобы смотреть на него сверху вниз.

— А мне это необходимо?

Его глаза замирают, обдумывая мой вопрос.

— Возможно.

Пожимаю плечами.

— Тогда, возможно, назначена. Скажи, пожалуйста, теперь ты дежуришь в приёмной? Ты гораздо уродливее секретарши, которую я видел, когда был здесь в прошлый раз…

Рон поворачивается ко мне лицом и упрямо сверлит меня взглядом.

— Ты мне не нравишься.

— Чувства взаимны, приятель. Но, как уже говорилось, я буду появляться, пока обратного мне не скажут люди, которые хотят видеть меня рядом. Поэтому нам нужно прийти к соглашению, где мы перестанем общаться подобным образом.

Мы приближаемся к нашему этажу, и хмуря брови, он говорит:

— Хорошо. Я перестану трогать тебя, — я вздыхаю с облегчением, но он продолжает. — Но я хочу, чтобы ты держался подальше от Гермионы, — на этой фразе его глаза смягчаются. Он сильно переживает за неё. Он просто хочет для неё того же, чего и я: самого лучшего.

И мы оба знаем, что я не такой. Ещё нет.

— Очевидно, что я нескоро избавлюсь от тебя, но Гермиона уже достаточно натерпелась, — дверь лифта звякает и открывается перед толпой ведьм и волшебников, которые стали свидетелями нашего разговора.

— Я не собираюсь держаться от неё подальше. Пока она хочет, чтобы я был в её жизни, я буду. Я больше не собираюсь всё портить, — не дожидаясь ответа, я пробираюсь сквозь небольшую толпу, ожидающую лифта, и направляюсь в Аврорат.

Всё ещё пытаюсь выровнять дыхание. Костяшки моих пальцев стучат по матовому стеклу, и я толкаю дверь в отдел. К счастью, ссора с Уизли достаточно отвлекла меня от моей текущей задачи. До тех пор, пока я не смотрю в упор в карие глаза Кэти Белл.

Объективно она довольно привлекательная девушка. Лицо в форме сердечка и мягкие, женственные черты растягиваются в извиняющейся улыбке, за то, что она чуть не снесла меня. Но улыбка исчезает, когда она понимает, кто перед ней, и взгляд холодеет, а брови хмурятся.

— Аврор Белл, — говорю я, приветствуя её настороженной улыбкой. — Можно тебя на пару слов?

— Ты не должна, если не хочешь, Кэти, — перебивает её проходящий мимо Рон и, гордо вздёрнув подбородок, и падает в шаткое кресло за заваленным бумагами столом.

— Не груби, Рон, — ругает его Кэти. Интонация почти как у Грейнджер. — Конечно. Пойдём в холл… если только ты не хочешь, чтобы Рон присоединился к нашему разговору.

— Я бы скорее предпочёл покрыться фурункулами, — я придерживаю дверь для Кэти, и она, не оглядываясь, следует за мной.

— Я могу это устроить, Малфой, — с энтузиазмом кричит Рон нам вслед, на что я отвечаю захлопнутой дверью.

От перемены места ничего не меняется — коридор не приятнее кабинета. Мы долго молчим, пока она возится с папками в руках. Наконец, я набираюсь смелости, чтобы нарушить молчание.

— Я здесь, чтобы извиниться, — обычно человек, получивший извинение, уже реагирует, но она просто осуждающе хмурится, пока я не продолжаю. — Тому, что произошло между нами в Хогвартсе, нет оправдания. Я был втянут в кое-какое дерьмо и…

— Я могла умереть, — выдаёт она и больше ничего не говорит. Просто оставляет этот факт висеть в воздухе.

— Я знаю, — сердце тяжело бьётся в груди, и я не могу поднять на неё взгляд. — Я действительно сожалею, и если есть что-то, что я могу сделать, чтобы загладить вину, я с радостью сделаю это. Знаю, что слов здесь недостаточно, но клянусь, если бы я мог всё изменить, то сделал бы это.

— Я прощаю тебя.

Так просто?

Ещё одна верёвка, которая удерживала меня, оборвалась и освободила. Спасла меня.

— Почему? — я еле дышу, не в силах осознать, что она говорит.

Её губы кривятся в грустной улыбке.

— Ну, не знаю, — она смеётся, и этот звук заставляет меня вздрогнуть. — Но, да. Я прощаю тебя. Некоторые вещи лучше отпустить, чем держать. Ненависть к тебе кажется одной из них.

И она обнимает меня. Она, чёрт возьми, обнимает меня.

Через пятнадцать минут я снова в лифте. Вычёркиваю очередное имя из своего сокращающегося списка грехов.

Комментарий к 22. В твоей власти

Вот такая интересная большая глава вышла!

Буду рада вашим отзывам:)

Если история находит у вас отклик, поддержите, пожалуйста, лайком:) Хочется, чтобы как можно больше людей узнали о данной работе, ведь оригинальная идея автора LadyKenz347 (только посредником которой являюсь я), действительно, заслуживает внимания.

P.S. За стихи стократно простите!)

========== 23. Лекарство ==========

I remember all of the things that I thought I wanted to be

So desperate to find a way out of my world and finally breathe

Right before my eyes I saw that my heart it came to life

This ain’t easy it’s not meant to be

Every story has its scars

But when the pain cuts you deep

When the night keeps you from sleeping

Just look and you will see

That I will be your remedy

Adele — Remedy

***

Я погубил африканские фиалки. Бегонии тоже уже еле держатся. Я до сих пор не выиграл ни одной партии в магловские шахматы. И не планирую показывать ни единой живой душе записи в своём блокноте, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Хобби очень быстро доказывают, что проблем они доставляют больше, чем пользы.

После последнего вечера открытого микрофона в «Грязном Молоте» я надеялся, что поэзия может стать тем, что исцелит меня. Но теперь, глядя на чистую страницу в новом блокноте, лежащем передо мной, я начинаю сомневаться. Ни одного слова.