Хаджар едва не спросил, почему было с этого и не начать, но вовремя прикусил язык.

Агвар мог получить в свои руки могущественного раба, так почему бы не попробовать это сделать. Он ведь в конечном счете ничего не терял.

Вскоре они уже произнесли нужные слова и поднялись, чтобы покинуть беседку.

– Я рад, Хаджар Дархан, что в этой войне ты сражаешься за Дарнас. – Агвар протянул предплечье, и Хаджар ответил тем же жестом.

– Как и вы, ваше величество, – произнес он. – Сегодня у нас с вами общий враг. И весьма могущественный. Думаю, наши с вами разногласия могут потерпеть до того, как этот враг будет повержен.

Агвар только улыбнулся. Чуть устало и чуть печально.

– Мой тебе урок, юный Хаджар: враги есть всегда… Враг есть всегда.

Вот так вот… Враг – с большой буквы.

Хаджар поклонился. Глубоко. Как того и требовали законы гостеприимства. Они все еще не были нарушены. Пройдены по самой грани, но не нарушены.

– Энора, – из тени после слов отца вышла в полном вооружении и с призванным духом старшая наследница, – проводи нашего гостя. Его ждут и другие дела, а мы и без того слишком задержались.

– Конечно, отец. – Энора развернулась боком, намекая на то, что Хаджару пора.

– Ваше величество, ваше высочество, – отвесив два поклона, Хаджар уже развернулся, как в спину ему донеслось:

– Все ли в порядке с глазами твоего друга, юный Хаджар? Эйнен почему-то отказывается от помощи моей сестры.

Хаджар повернулся.

Очень медленно.

Так, чтобы было видно каждое его движение.

“Синий Клинок” показался в его руках.

Если чему-то он и научился у императора Моргана, это тому, что в конечном счете в самой основе в любой подобной игре все решало лишь одно – сила.

Эльфы во всем квартале Зеленого Молота вдруг почувствовали, как к их горлу приставили меч. Нечто невероятно могущественное держало их жизни в своих руках.

“Графство меча синего ветра” окружило дворец Агвара. Оно сломило его ауру так же легко, как сухую ветку в руках самого короля. Белая молния ревущим драконом спустилась с неба. В ней исчез Хаджар, оставив после себя надвое рассеченную беседку.

– Отец, ты…

Агвар, чья отсеченная борода падала на землю, лишь смотрел на черную прогалину, оставшуюся после исчезновения мечника.

– Юный Тирисфаль нашел себе хорошего наследника, – только и сказал король. Он развернулся и, слегка посмеиваясь, направился обратно во дворец.

Совсем скоро…

Осталось уже немного…

Хаджар, стоя на пустынном проспекте, мысленно ставил в списке своих дел насущных галочку напротив пункта “Ловушка Марнилов”.

Впереди еще оставалась клятва Анис, сделка с Хельмером и смутный намек императора на очередное задание. И все это за ближайшие десять дней.

– Ненавижу интриги, – выругался Хаджар и пошел вниз по улице.

Перед тем как все завертится, Хаджар хотел решить еще несколько важных и неотложных дел. И именно поэтому он оказался в конце Восьмого проспекта.

Размеры столицы империи всегда поражали воображение Хаджара, даже после того, как он прожил в ней несколько лет (большую часть из которых, правда, находился вне города, либо на “горе” школы Святого Неба) он все еще не мог привыкнуть к тому, что лишь на одной улице здесь стояли десятки дворцов.

Каждый едва ли не подпирал собой первые слои облаков, и при этом каждая из резиденций имела свою, совсем не маленькую, огороженную и охраняемую территорию.

Дозор в основном несли либо элитные наемники, которые порой были ничуть не слабее в личном плане тех же младших офицеров армии Дарнаса.

Рыцари духа средней и развитой стадий, они держали в паре какого-нибудь клыкастого, шипастого или плюющегося разнообразной дрянью монстра.

И при всем этом великолепии простора Восьмого проспекта, сравнимого по размерам с городом смертных, среди роскоши и пышности как-то странно смотрелся пустырь, на котором стоял невысокий трехэтажный дом. Такой мог бы выглядеть вполне себе чинно в том же самом городе смертных, но на Восьмом проспекте столицы империи – Даанатане…

Приезжие, наверное, очень часто путали его с чьей-нибудь сторожкой или вынесенной за пределы дворца кладовой. Но это только приезжие. Местные прекрасно знали, кому принадлежал этот участок земли и построенный на нем дом.

Участок, как и прочие дворцовые земли, впечатлял размерами. Не меньше гектара, это точно. Заросший бурьяном, сорняками, какими-то невнятными деревьями, согнувшимися от нелегкой жизни в центре столицы.

Странно было видеть на прекрасном лике Даанатана такую бородавку… если, конечно, не знать, чья она.

Хаджар, подойдя к двум вбитым колышкам, заменявшим здесь ворота, смело переступил через условную границу. Никакой защиты, никакой волшебной пелены или щита.

Не нашлось бы такого идиота, который решил бы вломиться в пусть и не охраняемый, но все же дом великого мечника Оруна.

Да, этот пустырь, как и дом, стоявший на нем, когда-то принадлежал ныне покойному учителю Хаджара.

– Приветствую. – Хаджар, как требовал того этикет, поклонился дому.

Теперь – его дому.

Пусть и ненадолго…

Сначала Хаджар хотел передать своеобразное наследство единственному другу покойного мечника, наставнику Жао, но со смертью Оруна его старый товарищ, отдав почести и спев песни тризны, сложил с себя полномочия наставника школы Святого Неба.

Забрав жену и ребенка, он уехал из столицы, и никто не знал, куда именно направился один из немногих, кто знал Оруна во времена, когда того еще звали Тирисфалем.

Так что сейчас Хаджар действительно оказался владением “поместья” и земли. Земли, каждый клочок которой стоил больше, чем сейчас находилось в пространственном кольце Хаджара.

Если бы тому сейчас требовались артефакты, он бы смело смог обменять этот пустырь на артефакт Божественного уровня, не менее…

Хотя сейчас у него были на эту территорию совершенно иные планы.

Засучив рукава Божественных одежд-доспехов его Зова, взмахом ладони призвав из стоявшего неподалеку сарая грабли, Хаджар принялся, шокируя редких в нынешнее неспокойное время прохожих, прибираться на пустыре. До вечера оставалось приличное количество времени, и адепты должны были собраться еще нескоро.

Почему бы и не занять себя своеобразной “активной медитацией”.

За массивным столом, который можно было бы использовать в качестве заплатки на крепостные ворота, собралось не так уж и мало народа.

Том Динос, закинув ноги на столешницу, потихоньку отпивал из жестяной кружки пахучий отвар. Он оглядывался и морщился при виде голых стен, лишенных портретов, картин или гобеленов.

Внутри дом выглядел еще беднее и проще, чем снаружи.

Младший наследник Хищных Клинков провел пальцем по одинокому комоду и едва не чихнул.

Слоя пыли, который он стер, было достаточно, чтобы фурнитура зрительно уменьшилась на несколько сантиметров.

Его сестра, Анис Динос, сидела рядом, но выглядела куда более напряженной, чем ее расхлябанный младший брат. Сцепив руки замком, она не сводила глаз с сидевшего напротив Хаджара, по правую руку от которого приютилась Анетт из племени Шук’Арка.

Прошедшие несколько дней чернокожая красавица посвятила изучению языка Дарнаса. И учитывая, что она умела использовать волшебные слова, создавшие этот мир, человеческие поддавались ей стремительными темпами.

Даже не обладая абсолютной памятью Рыцаря духа, имея абсолютно иное строение энергетического тела, она за эти дни научилась вполне сносно выражать свои мысли.

Через несколько стульев с левой стороны сидели Дора с Эйненом. Тот снял повязку с глаз, но теперь их уже не закрывал. Фиолетовые, нечеловеческие, они цепко следили за обстановкой.

Маска, прикрывавшая нижнюю половину лица островитянина, скрывавшая под собой жуткие шрамы (память о путешествии в джунгли Карнака), была исписана волшебными символами.