Упиваясь жалостью к себе, я лакаю из бутылочки водку, провоцируя сознание на скорейшее обмеление. Где же мой телефон? Никак не могу отыскать его.

Осторожно пошатываясь, я набрался смелости и спустился вниз отведать обеденной пищи. Держась за лакированные поручни лестницы, я всеми силами пытался не выдать опьяненное состояние. Девушка, завидев мое появление, любезно проводила к веранде.

В нос хлынул аромат леса. По телу побежала дрожь удовольствия. Недалеко от центра служащие сжигали сухие ветки деревьев. Их колорит усиливался прохладными потоками воздуха, вдыхаемого мной.

Благоустроенная веранда обставлена плетеной мебелью. Белые скатерти развевались от ветра, реагируя на каждое его дуновение. Я расположился у самого края – нахождение в центре внимания вызывало дискомфорт. Люди разных возрастов аппетитно поглощали куски мяса, с салатом запивая яства соком оранжевого цвета.

В животе проступили предательские звуки урчания. Когда же я ел в последний раз? В памяти последние события перемешались до абсолютного исчезновения. Исключительная завеса пустоты – вот что наполняет мое сознание. Ощущение безысходности успокаивает, повсеместно будоражит мой рассудок пугающими всплесками.

После трапезы мне захотелось продолжить находиться в приютной обстановке природы.

Светловолосая девушка оповестила меня, что психотерапия начнется через пятнадцать минут.

Спрашивать про телефон не было смысла. Достаточно вспомнить, в чем меня сюда доставили. Ответ сам выплывал на поверхности вопроса.

Утешающие касания прохлады усыпляют меня. Чтобы не поддаться ласкательной провокации, я поднялся для свершения прогулки перед промыванием мозгов.

                                         * * *

Терапия производилась каждую неделю. Копатель личного мусора являлся непостоянным работником, и по той причине между еженедельными посещениями протекало много нестерпимого времени.

Предприимчивое лицо не оставляло равнодушным меня. Вытянутый череп, белоснежные волосы, вертикальные скулы, синие глаза, выступающий подбородок – черты лица собирались в ослепительный образ. Его молчаливое присутствие без намеков выражало некое превосходство. Признаваясь себе и рассуждая начистоту, в голове вырисовывалась установка, которая вызывала определенные комплексы внутри меня. Особенно после весомого похудения. Мое лицо обзавелось серым окрасом и заросло щетиной. Внешность всегда являлась важным аспектом в моей жизни, но близкое знакомство с алкоголем былое ценное отводит на дальние полки и вскоре окончательно теряет обоснованность авторитета.

Ближе к заходу солнца начиналось наше общение. Он разными уловками подбирался к моим потайным уголочкам сущности. Вопросы на первых сеансах поверхностно выкапывали этиологию пьянства. Стресс, горе, потеря близкого – что же стало той самой причиной черного запоя?

Диалоги возвращали меня в детство. Он подозревал, источник беды кроется именно там. Самое неприятное, ведь его предположения были небезосновательны. Тирания отца. Его напрасная диктатура. Внутри семьи свои законы, жизнь до переезда никак нельзя было назвать моей. Я строил жизнь по принципам родителей: только попробуй оступиться, сделать как-то иначе по-своему. Вырвавшись на волю, не мудрено, что меня кинуло во все цвета разгульной жизни с головой.

После выявления причин мы принялись возвращать мне былую уверенность.

Я начал посещать фитнес-зал. Здесь в центре не было границ для достижений своих совершенств. Занялся тем, что когда-то считал бесполезным – пробежка в утреннее время. В один из приемов он приехал не один, а с мастером из барбершопа. Моя растительность на голове и лице вернула себе былое великолепие. Отныне, представ перед зеркалом, мне вновь являлся лик парня, от которого не хотелось отводить взгляд в сторону.

За месяц мы достигли приятных результатов, но вечерами я вновь возвращался к дурманящей закладке. Я выпивал небольшие порции, с целью заполнения пустоты, крепко сидевшей внутри меня.

Где-то на пятый визит он предложил избавиться мне от своих вещей, и мы вместе накупили онлайн обновы.

Каждый день тоска понемногу отступала. Я смотрел на людей, как мне было присуще раннее, не критикуя их, принимая такими, какие они есть.

Я завел по его настоянию дневник, в котором излагал свои мысли, события минувшего дня, искал причинно-следственные связи. Мне непритворно хотелось найти путь к следующему шагу и изменить себя. Совершая конспект жизни и проводя анализ, я ближе подбирался к заветной ступени. Свою энергию я перенаправил на фокусировку решения проблем.

Алан направлял меня к благодарности. Учил заново ценить свою жизнь. Его консультации вызвали вновь появление улыбки на моем лице. Мне приятно видеть в нем друга, в котором я нуждался.

Таким образом, я проводил с ним время около трех месяцев, достигая новых высот в моем восстановлении.

– Филипп, как сегодня спалось? – Алан часто интересовался моим сном, наверное, это связано с постоянными жалобами на бессонницу.

– Вполне неплохо. – «А как же еще после опустошения бутылочки будет спаться», – подумал я про себя.

– Итак, проделав нелегкий путь, мы подобрались к завершающей ступени по твоему возрождению.

– Что же это за этап? – мне не терпелось узнать, поэтому я перебил его речь.

– Рад твоему энтузиазму. Для обновленного тебя нам осталось определить жизненную цель, интересный новый для тебя смысл жизни.

Шестеренки закрутились в моей голове, механизм, покрытый образной паутиной, вновь был запущен в работу. Смысл жизни, ведь поиски ответа на этот вопрос меня вдохновляли с невероятной силой когда-то. Этот вопрос – триггер запуска моей алкогольной болезни.

– Это больной для меня запрос, не знаю, стоит ли развивать тему дальше.

– Конечно, стоит, даже не сомневайся. – Он подбодрил меня и предложил начать с того, чем бы мне хотелось заниматься после выхода из центра.

– Алан, прежде чем начать, хочу сказать, что до того, как попасть в центр, я занимался индивидуальным исследованием смыслов жизни. Выяснял в баре, кто, чем живет и как видят в целом концепцию сути бытия. Мне по старой привычке хотелось бы услышать изначально твои постулаты жизни.

– Мне будет приятно поведать тебе концепцию своих предположений, особенно если для тебя это так важно.

– Спасибо. – Я жаждал забытой исповеди.

– Начну с того, что в моей жизни два поприща существования, неразрывно переплетенных на всем пути следования.

Первый из них отвечает за функцию жизни, так сказать, мой ярлык действительности. Другой – это характер, мое уникальное истолкование взгляда на жизнь.

Что я вижу под смыслом, собственно, уникального ничего нет, это больше придача окраски слову. Вся суть заключается в поиске комфортной роли. А может, просто удобной партии? Ключевой основой является осознание главного – это твое самое необходимое. В моих реалиях нельзя, каким бы ни казалось категоричным слово – никак нельзя на протяжении недолгой жизни пребывать в одной роли, особенно неугодной тебе.

Постоянная смена амплуа – залог истинного счастья. Только так мы сможешь обрести подходящую оболочку. Она будет на протяжении оставшейся жизни вдохновлять тебя на свершение великих дел. Потоки невидимой музы будут обвеивать, как змеи, снабжая тело через призрачные рецепторы необходимой энергией и информацией.

Тем, кто это не испытывал, сложно понять, о чем я говорю, но думаю, тебе, Филипп, более чем понятны мои изложения.

Рассматривай роли как примитивные звания – мать, отец, сын, дочь. Человек вправе сосредотачивать себя только на одной из биологических ролей, забывая, по сути, о самой жизни.

Кто-то дополняет биологическую должность профессионально-социальным значением. И это лучше для него, но здесь есть свои проблемы. Одно дело – отлично, ты с подростковых лет понимаешь, что хочешь от жизни, выстраиваешь план и следуешь ему.

Другое дело, когда ты скиталец и находишься в постоянной кабале поисковой системы. Единственный выход – не цепляться за то, что имеешь, и включать актера. Проникайся в постоянном режиме новой ролью. Ни за что не могу поверить, когда говорят, что человек не меняется. Трансформация обязательно сработает.