Ритм музыки вёл за собой сердце Анастасии, поэтому у неё хватало сил стоять на ногах, успевая отражать атаки врагов, видеть и отступающих, и готовящих нападание из засады, и не упускать никого. Но наконец и её силам пришёл конец. Огнетушитель опустел; женщина бросила его в толпу крыс, рассеяв тварей по нефу, усыпанному трупами их сородичей, взяла в руки церковную скамью и приготовилась к рукопашной. Двери, и без того разошедшиеся довольно широко, дрогнули в последний раз и распахнулись настежь. Крысиный поток хлынул внутрь.

   Над головой Анастасии раздался звон. Нежный, как звук ломающегося ледка на озере весенним утром. Невесомые осколки цветного стекла падали вниз, точно радужные перья, медленно кружась в мягком свете лампад. А вслед за этим крысы с пронзительным, разрывающим уши визгом побежали от входа -- словно туда, в самую крысиную кучу, кинули горящий факел. Белая фигура встала на пороге, и чёрный рычащий клубок вкатился в церковь, терзая и душа. Ханна из большого огнетушителя поливала пеной всё вокруг, и крысы корчились и захлёбывались, загромождая путь своим собратьям. Рекс носился по нефу, как смертоносная комета, в разные стороны от него разлетались брызги крысиной крови, клочья шерсти, откушенные лапы, хвосты и головы. Анастасия спустилась с алтарных ступеней, и Ханна легко, точно теннисный мячик, бросила ей новый огнетушитель. Ещё ничего не кончилось -- битва продолжалась.

   Три мрачных фигуры замерли напротив доктора, молчаливо изучая его горящими взглядами из-под капюшонов. Доктор тоже рассматривал их, качая головой; иногда губы его шевелились, словно он разговаривал сам с собой. Над пустырём повисла тишина.

   - Зачем вы всё это делаете? - нарушил тишину Саошьянт. - Вы же знаете -- сейчас не те времена, когда чума была вашим оружием, да и крыс теперь мало кто боится. Так для чего весь этот средневековый спектакль?

   Одна из фигур шевельнулась, выступила вперёд.

   - Мы пришли карать, - глухо сказал неизвестный. - Тот, кто нарушил веление судьбы, должен поплатиться за это -- раньше или позже, всё равно.

   - Какая чушь, - снова покачал головой доктор. - Сколько пафоса: "судьба", "карать", а ведь вы не судьба и не её вестники. Вы всего лишь маги. Вы ведь не думаете, что я не знаю вас? Так куда же вы лезете в дела судьбы! Это не ваше, уйдите и заберите с собой эту крысиную грязь -- она вам не к лицу, это игрушки для сатанистов.

   Вторая фигура, колыхая плащом, придвинулась ближе:

   - Судьбу отдали в наши руки -- по крайней мере, судьбу некоторых людишек. Она не завершена -- так пусть завершится сейчас! Сегодня! Тот, кто пошёл против нашей воли, кто возомнил себя равным богу, должен исчезнуть с лица земли и из памяти людишек. Его имя и так запятнано -- он похититель детей. Но нет, ему ещё мало! Что ж, придётся уничтожить его окончательно вместе с его мерзким творением.

   - Уж кто бы говорил о мерзких творениях, - доктор усмехнулся, кивая на окраины пустыря, где слышался писк и топоток тысяч крыс. - Мне кажется, дело здесь в другом: тот, кого вы столько веков ищете и мечтаете погубить, сделал то, что вам не удалось. Он управляет миром с помощью своего инструмента, а вы не можете делать это напрямую. Не знаю, чего вам не хватило -- фантазии, упорства, трудолюбия, таланта? - но он обошёл вас, и вы возревновали. Он не покушается на то, что принадлежит вам, - так оставьте его и город. Времена изменились, и вам не повторить того, что сделано в прошлом. Слышите?

   Три фигуры подняли головы, тревожно озираясь. Где-то вдалеке, в стороне города, родился едва слышный чистый, ясный аккорд. Казалось, он слетал с неба, проникая в самые тёмные и одинокие уголки земли. Но все трое знали: он родился здесь, в городе. Один за другим вставали из мёртвой городской тишины стройные вертикали аккордов, текли между ними мягкие, гармоничные мелодические переходы. Крысы насторожились, все как одна поднялись на задние лапки и потянули носами воздух. Что-то им не понравилось -- писк, визг и топот пронеслись по скопищу тварей, устилавшему землю. Маги одновременно взмахнули руками, прокричали что-то глухими голосами -- крысы засуетились, разбились на колонны и застыли в ожидании дальнейших приказов. Саошьянт не двинулся с места:

   - Не надо! Не приказывайте им. Время упущено -- пока звучит орган, вы не сможете восстановить вашу власть над крысами. Он -- крысолов, он -- их повелитель, они это помнят. Не пытайтесь оспорить его власть -- это опасно!

   Третья фигура повернулась к доктору, подошла к нему на расстояние вытянутой руки.

   - Орган скоро замолчит. Навсегда, - произнёс третий маг и визгливо хихикнул. - Наши верные крысы заполонят проклятую церковь и сожрут живьём и проклятого музыкантишку, и всех, кто ему помогает! Этот город должен вымереть, превратиться в пустыню -- и он вымрет! Чума войдёт в него, а крысы сгрызут выживших, такова судьба. Так заповедал нам Он, тот, что только и может передать власть над людишками в руки достойных.

   Саошьянт вдруг шагнул к магу, неуловимо быстрым движением руки откинул с его лица капюшон -- маг был совсем молод, брит наголо, от лба до темени извивались нанесённые алой краской магические письмена и узоры. В глазах его застыло недоумение пополам с тревогой: по всем приметам это они хозяева положения, так почему странный доктор не бежит, не защищается, даже не боится?

   - Да откуда же вы такие берётесь, дети, - вздохнул доктор с непритворной печалью. - Он никогда не определял судьбу и никому не может дать такого права. Он только исполнитель. Вам соврали, а вы, трижды могучие, даже не удосужились проверить, откуда же берётся власть, которую вам обещают...

   - Довольно! - прорычал первый маг, поднимая руку. - Ты тоже смертная букашка, и зря ты попался на нашем пути! Стань пищей для крыс! - Маг протянул руку, уперев палец в грудь доктора, и крысиная лавина качнулась вперёд -- но не бросилась в атаку.

   - Орган, - повторил доктор. - Вы уже забыли? Он не замолчит до самого восхода. Всё потому, что в городе до сих пор ждут крысолова и надеются на его помощь. Город был к нему несправедлив, но он искупил вину, и маэстро не затаил обиды. Весь город против вас, хотя и не знает, кто вы. Вы -- воплощение его несчастья, древнего и нынешнего, и на битву с вами город встал насмерть. Поэтому не пытайтесь приказывать крысам -- бегите, бегите, пока не встало солнце!

   - Сожрите его!! - выкрикнул первый маг, воздевая обе руки и потрясая кулаками. Крысиная орава хором взвизгнула, ощетинилась и бросилась вперёд, затопляя пустырь со всех сторон. Маги и доктор оказались в плотном, сжимающемся кольце.