–Юрий Гагарин! Ха-ха-ха! – забился в истерике Дима.

Услышав фамилию Гагарин, я тяжело вздохнул. Парень не знал, что остатки нашего челнока с таким названием валялись сейчас где-то в округе.

Город тем временем приближался. Первые здания медленно выплывали из дымовой завесы и надвигались на нас темной стеной. Это был типичный провинциальный город с серийными многоквартирными домами прошлого века и скверами между ними. Спальный район.

Тамск безмолвствовал. При въезде в город мы не встретили ни одной живой души. На перекрестке стояла полицейская машина с разбитыми стеклами. Чуть дальше лежала перевернутая фура. Дома выглядели пустыми. Магазины не работали, многие витрины были разбиты, на тротуарах и дороге валялись разные вещи.

Мои спутники очень скоро перестали смеяться и молча глядели по сторонам, очевидно пытаясь понять, что же произошло. Их лица становились все мрачнее и мрачнее. На следующем перекрестке, где стояли две врезавшиеся друг в друга легковушки, я остановил «Ниву».

–Ну что? Куда вас подвезти? – спросил я, вытаскивая из кармана автодорожную карту, которую нашел на заправочной станции.

–Куда же все подевались? – сказал Толя, будто не слыша моего вопроса.

–И почему так тихо? В городе не может быть так тихо… – добавила девушка.

–Все это похоже на последствия паники, – предположил я.

Посмотрев на карту, Толя усмехнулся. Правда его усмешка вышла какой-то трагичной.

–Мы и без карты дорогу знаем… Я вам покажу, –обернувшись к своим друзьям, он спросил. –Ну что, куда двинем?

–Давай на Старый проспект! Вначале Вальку домой закинем, а потом уж видно будет… – сказал Дима.

–Я боюсь! А вдруг дома никого нет! – запротестовал девушка. –Ты что не видишь, что дома пустые!

–Может просто никто не высовывается! Все как последние трусы попрятались и ждут! Трусы, вылезайте! – заорал Дима, едва не оглушив меня.

–Заткнись, пожалуйста! – крикнул я в ответ.

–Ну ладно… замяли. Давай, это самое, посигналим. Вдруг кто и вылезет из окна.

Я несколько раз просигналил, пока девушка не закричала, указывая на блочную пятиэтажку слева от нас:

–Я видела! Видела! Там кто-то высунулся, а топом опять исчез!

–Где?

–Покажи…

Мы все поглядели на окно второго этажа, на которое указывала Валя, но ничего не заметили.

–Давайте, сбегаем туда и спросим, что случилось! Они наверняка видели! – возбуждено произнес Толя.

–А если не откроют?

–Тогда сломаем дверь! – не удержался Дима.

Эти глупые споры мне уже порядком поднадоели, и я сказал свое решающее слово:

–Слушайте! Мы не будем никуда бегать, гадать и так далее! Давайте проверим ваши дома, а уже потом будем делать выводы!

–Логично… – согласился Толя.

–Тогда говори куда ехать!

–Сейчас все время прямо, затем повернем. Я скажу где. Это и будет Старый проспект.

–А ты случайно не знаешь, где у вас располагается управление внутренних дел или еще лучше ФСБ?

–А зачем оно тебе? – удивился Толя.

–Очень надо, – вымучено улыбнулся я.

–На площади Революции в нее Старый проспект упирается. Там будет большое серое здание. Не ошибешься.

–Спасибо. Ну а теперь займемся вашими адресами.

Я надавил на газ и вильнул вправо, чтобы миновать разбитые машины. Я бы и сам хотел знать, что приключилось в городе. За прошедшие с начала катастрофы сутки жители многотысячного города не могли просто так исчезнуть. Даже если был принят план срочной эвакуации, вывести абсолютно всех жителей за столько короткий срок невозможно. И через два квартала я убедился в своей правоте. Два подростка, женщина и пожилой мужчина выбежали из продуктового магазина с полными пакетами и, увидев нас, испуганно скрылись в подворотне.

–Я же говорил, что все попрятались! – воскликнул Дима, проводив взглядом удирающих людей.

–Тогда почему на улицах не осталось ни одной тачки? – спросил Толя.

–Вероятно, все кто мог, покинули город на машинах, – вмешался я. –Или власти реквизировали весь автотранспорт.

–И где же эти самые власти?!

Я вспомнил разбитые полицейскую машину и сказал:

–Значит, все смылись.

Это стало последней фразой. Потому что «Нива» не проехала и квартала от магазина, как вдруг (за сутки я уже привык к этому слову) позади громыхнул взрыв. Я не удержал руль, и нас опрокинуло набок. Машина перевернулась два раза и застыла колесами кверху. От сильного удара у меня потемнело в глазах…

В голове пульсировала тупая боль. Во рту ясно ощущался привкус крови. Я открыл глаза и осмотрел салон. Первая мысль – попытаться вытащить ребят из машины, пока не рвануло топливо в баке и канистрах! Но вначале нужно было вытащить себя самого. А из положения вниз головой это было не так уж просто. Тем более, что дверь, как и следовало, ожидать, не открывалась. Проявляя чудеса ловкости, я выполз вперед, предварительно сбив остатки лобового стекла. К несчастью я провозился слишком долго. Огонь охватил автомобиль быстрее, чем я ожидал, и спасать моих пассажиров было слишком поздно.

Я с трудом поднялся и похромал к торговому павильону, который располагался на тротуаре и одновременно служил автобусной остановкой. Каждый шаг отдавался острой болью в левой ноге, идти было тяжело, но необходимо. Потому что машина готова была в любой момент взорваться, и ближайшим укрытием мог служить только этот павильон.

Я дотащился до остановки и спрятался за угол. Прислонившись к нагретой солнцем металлической стенке, я опустился на асфальт и замер.

Вдох, выдох, пауза и так несколько раз, чтобы сгладить сердцебиение и утихомирь боль.

Несколько секунд спустя улицу сотряс новый взрыв, сопровождаемый звоном бьющегося стекла. Машина взлетела на воздух, но почему-то грохот не прекращался. Вначале я решил, что меня контузило, но очень скоро убедился, что этот звук был не только у меня в ушах. Шум, который я слышал, мог издавать либо танк, либо тяжелый гусеничный трактор. Рокот мотора, фырканье выхлопных газов и чудовищный лязг гусениц сливались в единую какофонию, посвященную торжеству и безумию научно-технического прогресса. Сопоставив этот звук с недавним взрывом, перевернувшим машину, я пришел к выводу, что это, скорее всего, был танк. Но зачем кому-то понадобилось стрелять по гражданской машине?!! Может, и вправду война началась?!…

Танк, похоже, вывернул из двора и сейчас двигался по улице, прямо напротив моего убежища. Я опасливо выглянул из-за угла и увидел, как тяжелая громадина Т90 давит остатки моей «Нивы».

Какого черта!! Почему наши войска стреляют по нашим же мирным жителям?!…

Тем временем танк остановился и стал разворачиваться обратно. Я в ужасе отпрянул назад. Выстрели он сейчас, и меня уже не спасет «фантастическая живучесть». Меня просто разорвет на куски! Оставалось только бежать, но бежать-то я как раз и не мог… Я поднялся и попробовал опереться на левую ногу. Боль почти не чувствовалась! Вот уж действительно фантастическая живучесть!

Вопрос оставался лишь в том, куда бежать. Слева от меня была только длинная витрина универмага с разбитыми стеклами, занимавшего весь первый этаж дома. Проезд между домами был отрезан, потому что танк располагался как раз напротив. Единственный выход – это под прикрытием остановки забежать в универмаг.

Вдохнув побольше воздуха, я ринулся вдоль витрины. Я бежал быстро, как только мог, не оглядываясь назад. Лязга гусениц пока не слышалось. Значит, танк стоял на месте. Но я словно чувствовал направленный на меня прицел. И поэтому когда запрыгнул в разбитую витрину и оказался внутри магазина, то ощутил невероятное облегчение. Пригнувшись, я добрался до ближайшего прилавка и залег за ним. Вновь послышался лязг. Судя по звуку, танк двигался по улице мимо универмага. Кажется, повезло. Они не заметили меня.

Я лежал на каких-то тряпках скинутых с прилавка и слушал удаляющийся рокот танка. Постепенно звук становился все тише и тише, как вдруг раздался сильный грохот, эхом прокатившийся по улицам. Оставшиеся стекла универмага задрожали и попадали вниз. Затем все стихло. Я слышал только жужжание мух и собственное дыхание. Думая, что же предпринять дальше, я пролежал еще несколько минут, пока не поднялся и стал оглядывать магазин. Прежде всего, мне следовало найти что-нибудь из еды. Но, к сожалению, внутри не нашлось ничего съедобного. Впрочем, в разных отделах мне удалось разыскать полезные вещи: часы, нож, флягу, фонарик, зажигалки и другие принадлежности, которые могли пригодиться в том случае, если я не найду помощи и мне придется уйти из города. Все это я упаковал в рюкзак, позаимствованный в отделе сумок, и решил заняться поисками еды. Первым кандидатом на наличие таковой был павильон, за которым я прятался от танка. Я вылез на улицу и быстро перебежал к остановке. С той стороны улицы, куда уехал танк, не доносилось ни звука. Танк даже если он по-прежнему стоял на дороге был скрыт от меня дымкой. Почувствовав себя в относительной безопасности, я залез через разбитое окно внутрь павильона. Продуктовый магазинчик, располагавшийся там, был по большей части разграблен, но мне удалось кое-что обнаружить и набить этим свой урчащий желудок. Нога больше не болела. Вероятно, я переоценил серьезность раны. Наверняка это был просто сильный ушиб…