Не об этом он мечтал, убегая из тепла и сытости через высокие стены Зимпа-7.

— Чувствуешь, Десятый? — весело обратился маг к товарищу. — Мы с тобой совершенно затеряны. На много километров вокруг нет ни одного живого человека!

Блондин спокойно поднял взгляд, ожидая, что еще скажет собрат, но Локко отвернулся от него с плохо скрываемой досадой непонятно на что.

Со свалки они пошли пешком по широкой кайме пожарища, смешанным валам грязи, старой травы и пепла. Миновав этот кошмар, подростки выбрались на вершины протяженного высокого холма, за которым открывался вид на долину мелких рек и ухоженных людьми полей. Всё это еле-еле виднелось во тьме позднего вечера, но о присутствии внизу человеческих жилищ свидетельствовали ряды крохотных светящихся прямоугольников-окошечек.

«Это, должно быть, начало пограничных земель», — хотел было проговорить вслух Локко, шагавший впереди и тащивший на плече метлу, но вовремя вспомнил, что он с Десятым больше не треплется по пустякам.

И ТУТ СВЕРКНУЛО!

Вспышка мощностью в несколько сотен молний, казалось, на миг залила всё вокруг и тут же пропала. Маги не успели опомниться и проморгаться, как заметили на горизонте, далеко за грязными скалистыми насыпями холмов, растущий в небо столб белого сияния. Вокруг мощного луча медленно раскрывались концентрические световые кольца, радугами расходясь ввысь, в стороны, распускаясь от земли чашей немыслимого цветка.

Это был самый настоящий Цветок Смерти, тот, что сотворила цивилизация с помощью высокотехнолочного оружия и магического излучения.

— Десятый, ты тоже это видишь? — Локко смотрел распахнутыми глазами и отказывался верить, почему столь невероятное, чудеснейшее зрелище на самом деле является знаком страшной беды.

— Еще один город взорвали, — сжимая кулаки до боли, процедил парень. И рыжий маг мог бы услышать, как в бессильном гневе скрипят его зубы, но тишина ночи пропадала за нарастающим звуком. Сперва Локко принял это за звон в ушах от ударной волны, но тут же понял, что ошибся.

Пела труба.

Это был звук самого взрыва, того самого светлейшего сияния, что сейчас превращало в хлопья черного пепла целые кварталы вместе с жителями. Тревожный сигнал Цветка Смерти невозможно было ставить в сравнение с пиликаньем горнов или оркестровых инструментов.

Потому что вот эта ТРУБА взывала не с земли, а то ли с небес, то ли прямиком из пучин ада, заставляя все спектры души резонировать, играть в унисон с болью, наслаждением, жизнью, восторгом, жестокостью и ужасом.

Зов, которому трудно сопротивляться.

Обычно равнодушные звезды с высоты сейчас смотрели на долбанутый мир со всем изумлением, на какое были способны. Обожженная тысячами выстрелов планета примолкла.

Очнувшийся гермафродит смаргнул наваждение и ухватил за капюшон Десятого, который под влечением звука вышел на опасный край обрыва.

Взрыв медленно угасал, багровым пурпуром подсвечивая напоследок разогнанные облака. Похожим кровавым взглядом одарил собрата обернувшийся блондин.

— Война еще ужаснее, чем нам казалось, — негромко проговорил в навалившейся тишине Локко. — Теперь я просто ОБЯЗАН спасти брата. Если Люци заставляют быть причастным к таким взрывам… я не вынесу.

— Что собираешься делать? — Десятому не слишком-то было интересно, каким именно глупым способом решил погибнуть его товарищ, но натянутые нервы сами развязали язык. — Ты хоть приблизительно представляешь, с чем столкнешься?

— Буду импровизировать, — самое печальное, что рыжеволосый маг действительно имел достаточно отваги и безрассудства для налета на фронт. На метле, в старом свитере, и с пустым желудком. Псих, влюбленный псих, да и только.

— Прощай, — одним кратким и веским словом блондин выразил всё, что думает о успехе затеи Локко, и заодно сообщил, что на этом месте их пути расходятся.

— Счастливо тебе, — взбираясь на метлу, усмехнулся гермафродит. — Если заведешь котенка, назови в мою честь.

— Я скорее заведу собаку.

На этом Генераторы расстались.

Оказавшись подвешенным в одиночестве и ночной тьме, рыжий Источник натянуто и безрадостно посмеялся. На пороге цели он начал испытывать сомнения, как если бы его решимость вдруг подпилили мелкой ножовкой и оставили покачиваться на неустойчивых подпорках.

Локко поежился в поднявшемся на высоте зябком ветрище, направил помело ниже к долине. Без Десятого было холодно, в самом прямом смысле этого слова — юный маг и не замечал, как привык греться о сидящего за спиной приятеля.

«Взгляд ледяной, аура зимняя, сам горячий — странный пацан», — размышлял гермафродит, старательно натягивая рукава на пальцы и поднимая воротник. — «И почему я давно не вспоминаю Люци?..»

Этими и другими не слишком важными раздумьями пришлось развлекаться половину оставшейся ночи и целый день, который Источник провел среди щелей и ям пограничного вала на другой стороне долины. Он внимательно следил за районом, в который собирался лететь вечером, ибо кроме пепелищ и оставшихся нетронутыми селений там находились передвижные гарнизоны. Военная техника, солдаты, ангары с припасами и батареями, и, главное — самые огромные орудия на свете, те самые пушки размером с небоскреб. Перевозимое монстрами транспорта оружие колесило по миру туда, куда велено было приказом. Похожие на башни с тарелками радаров, пушки содержали в себе, помимо электронной и магической начинки, кабины управления и помещения для обслуживающего персонала.

Локко вспомнил это из тех материалов, что видел благодаря Василиску. Он тогда удивился, зачем ему слитые чертежи первичных разработок этих колоссальных строений, но теперь понял, что техномаг все рассчитывал необходимость наперед, и испытал благодарность.

Еще днем голодный и уставший Генератор захватил контроль над мухой и заставил ее осмотреть гарнизон, не весь, конечно, но передвижные башни точно. Уверенность в том, что Люцифер может находиться в одной из двух пушек, не проходила — а, следовательно, к интуиции надобно было прислушаться.

Локко выбрал башню, к которой были прицеплены привычные глазу гигансткие черные кубы сот в свинцовой оплетке со знаком радиоактивной угрозы. В эти батареи стекалась сила из Источника, когда пушка была неактивна, и потом энергия тратилась вся разом на сокрушительный залп.

Разумеется, башни гарнизона охранялись, и тем невероятнее себя чувствовал Локко, раз его не вычислили и не пристрелили еще на подлете, когда он, распластавшись по метле и старательно обходя подсвеченные участки, юрко шмыгал над самой землей, избегая прямой дороги. Одновременно радуясь успешному продвижению к цели и подозревая ловушку, гермафродит хоронился в потемках ангаров и припаркованных машин, каких-то баррикад из мелких сот и продовольственных мешков. Два раза на мага вышли охранные псы, но Источник, хоть и с перепугано дрогнувшим нутром, взял зверей под контроль и заставил поверить в то, что он «свой».

Солдаты, будто бы обходившие путь таящегося Генератора по широкой дуге, резко обнаружили его уже под самой башней и загородили пути отступления.

— Ты — Локко из Зимпа-7? — метлу, разумеется, сразу отняли. — У нас приказ доставить тебя к заключенному Генератору. Но сначала ты покажешься перед нашим командованием…

— Но приказ…- еле слышно шепнула мужчине, кажется, офицеру, сослуживица.

— Сначала. К командованию, — отрезал главный.

Должно быть, хладнокровное спокойствие Десятого передалось гермафродиту вместе с поглощенным излучением, потому что иначе он свою равнодушную уверенность объяснить не мог. Маг не только не боялся, но и понимал, что убивать его не станут. А вот использовать — могут. Нужно быть начеку, не впадая в панику.