— Зачем? — опешил Снейп.

— Потому что это было правдой, — просто сказала Джинни, поймав его недоверчивый взгляд. — Да, профессор, представьте себе, Великий Гарри Поттер — мечта всех ведьм Британии от десяти до ста — оказался слегка нетрадиционной ориентации. Хотя, если хотите знать мое мнение, все это ерунда — геи, натуралы, голубые, розовые… Влюбляешься-то в первую очередь в личность. И неимоверно глупо упускать свое счастье только из принципа, если эта личность вдруг окажется не того пола.

— Весьма любопытная точка зрения, мисс Уизли, — медленно произнес Северус. — И весьма нетипичная для девушки вашего возраста и воспитания.

— Ну, вот такая я неправильная, — вдруг повеселела Джинни, впервые по-настоящему улыбнувшись. — Даже не знаю, в кого. Но Рон… он воспринял это как оскорбление. То есть, сначала-то он решил, что Гарри это выдумал, чтобы оправдаться, но потом тот сказал ему что влюблен. В мужчину. Даже имя назвал. И тут у Рона окончательно сорвало крышу. Они после той ссоры полгода не разговаривали, мы с Гермионой всю голову сломали, как их помирить, потом вроде начали снова общаться, но еле-еле… Рон не мог простить ему своего перевернувшегося с ног на голову мироощущения, а Гарри — того, что друг оказался не способен принять его таким, как есть.

— А мисс Грейнджер?..

— С Гермионой было проще. Сначала, конечно, она тоже была в шоке, но потом обдумала все хорошенько, составила список личных приоритетов, изучила вопрос со всех сторон… — Джинни негромко рассмеялась, — ну, одним словом, выполнила свою стандартную программу и пришла к выводу, что ей все равно, с кем будет Гарри, если этот выбор сделает его счастливым.

— Что ж, Поттеру, определенно, повезло с подругами.

— Да, — Джинни внезапно остановилась.

Как-то незаметно, за разговором, они оказались на берегу небольшого озера. В серебристой водной глади отражалось полуденное солнце, тихонько шелестели золотыми листьями деревья вокруг — сентябрь в этом году выдался на редкость мягким и красивым.

Девушка обернулась к остановившемуся вместе с ней Северусу и отвела рукой пряди рыжих волос, брошенных в лицо порывом ветра.

— С подругами Гарри повезло. Ему не повезло с избранником. Хотя в этом случае, скорее, стоит винить его излишне богатое воображение. Но так или иначе, а поняв, что на взаимность ему надеяться бессмысленно, Гарри… сломался. Не то чтобы он так сильно страдал от неразделенной любви, просто, понимаете, это стало последней каплей… Он понял, что его жизнь — полное дерьмо.

Джинни закусила губу.

— Сами подумайте, раньше у него был Хогвартс — волшебная сказка, куда его забрали от злых родственников, куча друзей, приключения, надежды на будущее, а главное — цель. Вся его жизнь была подчинена одной единственной цели — победе над Волдемортом. А потом он победил его и… что у него осталось? Дом на Гриммо, который он ненавидел до судорог, друг, с которым они стали почти чужими, куча званий, приносящих больше проблем, чем пользы, и ощущение, что вся его борьба была напрасной, потому что Волдеморта остановить оказалось проще, чем министерский беспредел.

Карие глаза, слегка покрасневшие, но совершенно сухие, смотрели куда-то мимо Снейпа. Когда Джинни снова заговорила, ее голос чуть слышно дрожал.

— Мы старались поддержать его, как могли, правда старались. Но в то время мама серьезно заболела, она так и не оправилась полностью после гибели Фреда, и все наши мысли были заняты ее здоровьем. Мы ведь и в Норе до сих пор живем только потому, что не можем оставить ее одну. Отец работает, Джордж тоже, вот мы с Роном и Герм и дежурим по-очереди. Колдомедики сказали, что маме ни в коем случае нельзя долго быть одной, что семейное тепло ей нужно гораздо больше, чем лекарства. Конечно, это слабое оправдание тому, что мы почти не заметили, как наш лучший друг оказался на краю пропасти.

Она вздрогнула.

— Знаете, я все время спрашиваю себя, могла ли я сделать еще что-то, чтобы уберечь Гарри? Может, навестить его лишний раз или найти какие-то слова, не знаю… Вы были почти правы, когда говорили, что он искал смерти. Не думаю, что он сознательно совался под Авады, но в аврорат он пошел только потому, что там он мог сражаться. Единственное, что он хорошо умел.

Она замолчала, и Снейп тоже некоторое время молчал, осмысливая ее подробный, где-то даже слишком личный рассказ.

— Мисс Уизли, — наконец тихо произнес он, поймав ее взгляд, — я ценю вашу откровенность, но почему вы решились рассказать обо всем этом мне? Едва ли Поттер…

Джинни посмотрела ему в глаза и внезапно горько усмехнулась.

— А вы до сих пор не поняли, профессор? Почему Рон так злился из-за его выбора, почему Гермиона была в таком шоке, почему все были уверены, что его чувства безнадежны? Гарри был влюблен в вас.

Северусу показалось, что его окатили ледяной водой.

— Что? — он изумленно уставился на девушку, отказываясь верить тому, что услышал. — Но это невозможно… Поттер ненавидел меня все школьные годы, а после победы… да мы с ним виделись всего несколько раз! Он совершенно не знал меня, впрочем, как и я его… Какая любовь?

— Я ведь говорила, что у Гарри излишне богатое воображение? — Джинни обхватила себя руками, вздрогнув, как от озноба. — Когда он узнал всю правду, ну, о том, что вы любили его мать, что все это время были на стороне Дамблдора, что защищали его… сначала он почувствовал свою вину перед вами. Пытался просить прощения, но вы не слишком его слушали, и тогда он решил заслужить его, добившись для вас полного оправдания и даже награды. А потом… он говорил мне, что восхищался вами еще в школе. Ненавидел, да. Но восхищался вашим талантом, вашим дуэльным искусством, даже вашей язвительностью… говорил, что всегда хотел научиться так же выражать любые эмоции одним взглядом, без лишних слов и криков. Бесился из-за того, что вы постоянно сравнивали его с отцом, отказываясь видеть в нем отдельную личность, мучился, считая вас предателем… Неудивительно, что после того, как открылась правда, вы стали в его глазах героем. Сильным, смелым, самоотверженным… и таким же одиноким, как он сам. Он хотел узнать вас, профессор. Но вы не дали ему ни единого шанса, и он выдумал себе своего собственного Северуса Снейпа. И влюбился в этот идеальный образ, хотя понимал, что это безнадежно.

— Поэтому ваш брат и мисс Грейнджер… — собственный голос показался вдруг чужим и каким-то мертвым.

— Да, они отчасти винят вас в смерти Гарри. Знаете, мы ведь были уверены, что вы в курсе о его чувствах.

— Я не… — Северус прочистил горло. — Он никогда не говорил мне… мне даже в голову не могло прийти, что он мог…

— Я подозревала, что ему не хватит решимости, — грустно сказала Джинни, а затем, будто вспомнив, добавила: — Но он, кажется, собирался написать вам письмо. Вы его не получали?

Снейп ощутил липкий холод в груди. Он помнил конверт, подписанный чудовищным почерком Поттера. Конверт, который он так и не открыл.

— Я его не читал.

— Понятно, — Джинни, казалось, не удивилась. — Знаете, я вас не осуждаю. И Рон с Гермионой в глубине души тоже понимают, что если и винить кого-то, что не помогли, не поддержали, не уберегли, то только нас. Ведь это мы были его друзьями, а вы… В конце концов, вы не давали Гарри ни единого повода рассчитывать на взаимность. И уж тем более не были обязаны соответствовать тому идеальному образу, который он себе придумал, — она снова посмотрела ему в глаза. — Я рассказала вам все это только потому, что знаю, насколько вы были ему дороги. И мне кажется, Гарри хотел бы, чтобы вы узнали об этом. Хотя бы теперь. Всего вам доброго, профессор Снейп.

И она, отвернувшись, пошла прочь от залитого солнечными лучами небольшого озера, оставив Северуса смотреть ей вслед остановившимся взглядом.

========== Глава 12 ==========

— Проф? — взгляд зеленых глаз был настороженным. — Вы в порядке? А то уж больно на утопленника смахиваете…

— Я, кажется, говорил вам, что ваши фамильярные обращения ко мне неуместны, мисс Уоррен! — яда в ледяном голосе было столько, что можно было перетравить половину Америки, но Лили, похоже, ничуть не впечатлилась.