— Вообще-то я говорила о проклятии, — девчонка криво усмехнулась, неуловимо напомнив кого-то, и села напротив, поджав под себя ногу. — Мне кажется, Гарри необходима постоянная магическая подпитка, по крайней мере, пока он не придет в себя.
— Неужели? — саркастично заметил Северус. — Однако, для школьницы вы неплохо разбираетесь в проклятиях.
— Мне девятнадцать, и школу я уже окончила, — Лили постучала пальцами по столу. — Впрочем, это неважно. Так вы поможете ему? Вы сильный маг, профессор, на вас это почти никак не отразится, а Гарри, возможно, спасет жизнь.
— Во-первых, перестаньте обращаться ко мне «профессор», я давно не преподаю, — поморщился Снейп, отодвигая чашку. — А во-вторых, с чего вы взяли, что моя магия ему поможет? Вы хоть примерно себе представляете, что такое — магическая совместимость?
— Смутно, — честно призналась девушка. — Но вдруг произойдет чудо, а? Вы же не уйдете, так и не узнав этого, про… мистер Снейп?
Северус почувствовал внезапный приступ раздражения. Эмоции, которые он так тщательно игнорировал с того момента, как увидел живого Поттера, из-за мнимой смерти которого он сам почти на полгода выпал из жизни, пробивались наружу, грозя растопить к чертям все показное равнодушие. Да еще и эта несносная девчонка, явно пытающаяся им, Северусом, манипулировать не добавляла спокойствия.
И все же, он не мог не признать, что она права. Он не сможет просто взять и уйти сейчас, когда Поттер нуждается в нем. Снова. Похоже, привычка спасать это гриффиндорское несчастье останется с ним до конца жизни, но будь он проклят, если допустит, чтобы Поттера похоронили по-настоящему. Только не теперь, когда у него наконец появился шанс все исправить…
Дамблдор был бы в восторге.
========== Глава 3 ==========
К искреннему изумлению Северуса, магическая совместимость оказалась почти стопроцентной. Он почувствовал это сразу, стоило только взять в ладони прохладную, бледную руку. Магия Поттера хлынула к нему теплым, радостным потоком, как соскучившийся котенок, завертелась вокруг миллионами золотистых искорок, проникая, казалось, глубоко под кожу. Но еще более удивительным было то, что его собственная магия, ранее напоминавшая густую, темную смолу, будто ожила, соприкоснувшись с этим светлым вихрем, и рванула навстречу, смешавшись с ним и став на несколько мгновений единым целым.
— Чертовщина какая-то… — неверяще пробормотал Северус, глядя в спокойное, слегка порозовевшее от притока энергии лицо Поттера.
Их — теперь уже общий — магический фон ласково обволакивал, согревал, словно уговаривая довериться и расслабиться, позволив себе погрузиться в это волшебство с головой. Северус отчетливо ощущал ее живую пульсацию, так похожую на биение сердца, а в памяти сами собой проступали образы из прошлого, которые он так отчаянно пытался похоронить в самых дальних уголках сознания.
Полутемная палата Мунго, адская боль в разорванном горле, слабость такая, что сложно пошевелить даже пальцем, организму непросто побороть смертельный яд, даже несмотря на вовремя принятое противоядие. И Поттер, бледный, растрепанный, с еще не зажившими до конца ссадинами и синяками, мнется на пороге и, запинаясь через слово, просит прощения.
И за что, спрашивается? Северус намеренно, прекрасно отдавая себе отчет в своих действиях, долго и упорно вводил всех в заблуждение, относительно своей роли в войне. Если уж даже Лорд до последнего был уверен в его преданности, так куда там Поттеру с его юношеским максимализмом и привычкой делить мир на черное и белое? Но гриффиндорская совесть, очевидно, не позволяла мальчишке мыслить логически, заставляя чуть ли не каждый день приходить в палату, бормотать невразумительные извинения и мучиться нелепым чувством вины.
А Северус мог только беспомощно выслушивать весь этот косноязычный поток сознания, будучи не в силах даже глаза открыть, не то что ответить.
К счастью, очень скоро его состояние начало улучшаться, и уже через три недели Северус оказался дома, почти здоровый, полностью оправданный и даже награжденный каким-то там орденом. Причем, о последнем ему сообщил все тот же Поттер, явившись к нему на порог на следующий день после выписки. Он стоял, опустив взгляд, и нервно крутил в руках коробочку с орденом, говоря что-то о том, что Северус его заслужил, что он герой и прочее, а потом вдруг сунул награду ему в руки и сбежал прежде, чем Северус успел сказать хотя бы банальное «спасибо».
Впрочем, на этом его визиты не окончились, как предполагал Снейп. Спустя месяц Поттер снова возник на его пороге, совершенно несчастный, потерянный, и начал нести какую-то чушь о том, что он не чувствует себя своим в этом поствоенном мире, что все совсем не так, как ожидалось, и он не знает, как ему жить дальше. Северус тогда только скрипнул зубами, искренне не понимая, с какой стати Поттер выбрал именно его в качестве психотерапевта, и, настоятельно посоветовав ему обратиться к многочисленным друзьям, которые, несомненно, будут счастливы помочь определиться в выборе, захлопнул дверь прямо перед его героическим носом.
У Северуса не было никакого желания возиться с глупым мальчишкой, выдумывающим себе проблемы на пустом месте, вместо того, чтобы налаживать свою собственную жизнь, которую приходилось начинать почти с нуля.
И Поттер, видимо, осознав, наконец, что выбрал для своих душевных излияний не того человека, исчез и не появлялся почти год. Из газет Северус знал, что бывший Избранный поступил в академию авроров, разорвал помолвку с Джинни Уизли, отказавшись давать какие-либо комментарии по этому поводу, и ведет довольно замкнутый образ жизни, не появляясь ни на каких приемах и официальных мероприятиях. Этим вся информация о герое исчерпывалась, что, в общем, не слишком беспокоило Северуса. Личная жизнь Поттера его не интересовала, тут бы со своей разобраться.
Тем неожиданнее стал для него новый визит, спустя почти год после последней встречи.
Северус тогда только-только наладил собственное дело, заказы текли рекой, сотрудников в лаборатории категорически не хватало, и ему приходилось работать круглыми сутками, чтобы успеть с поставками в срок. Он как раз переливал во флаконы очередную партию кроветворного для Мунго, одновременно помешивая в котле зелье сна без сновидений, когда в его дверь постучался взъерошенный, явно только что подравшийся с кем-то, в стельку пьяный Поттер.
Уже одного его вида хватило измотанному бессонной ночью Северусу, чтобы выйти из себя, поэтому в пьяный бред мальчишки, болтающего что-то о том, что он запутался в своих чувствах, и умоляющего его выслушать, он почти не вникал. Вместо этого он окатил плохо соображающего Поттера волной презрения и в весьма грубой форме попросил более его не беспокоить, после чего выставил мальчишку из магазина и вернулся к работе, еще долго ругаясь про себя на молодых бездельников, которые себе занятие найти не могут и других отвлекают.
После этого — малозначительного, как казалось Снейпу — инцидента, Поттер больше в его поле зрения не появлялся. Правда, спустя где-то около полугода прилетела сова с письмом, судя по почерку, явно принадлежащим перу Поттера, но прочесть его Северус не успел, отвлекшись на что-то, а когда вспомнил о послании, оно уже куда-то затерялось в ворохе поступившей корреспонденции.
А еще через год магическую Британию потрясло ужасающее известие о гибели национального героя.
— …фессор! Профессор! — кто-то с силой тряс Северуса за плечо, вырывая из плена воспоминаний. Ощущая во всем теле непонятную слабость, он медленно повернул голову и с трудом сфокусировал взгляд и увидел прямо перед собой встревоженные зеленые глаза. — Черт, да отцепитесь вы от него! Disiunctio!
Полыхнула яркая вспышка, и Снейп почувствовал, как рука Поттера резко дернулась в сторону, выскользнув из его ладони.
— Эй! — Лили убрала палочку и схватила Северуса за плечи, заставляя смотреть себе в глаза. — Слышите меня? Вы что творите, совсем с ума сошли?!
Снейп моргнул, постепенно приходя в себя, и, раздраженно стряхнув с себя руки девчонки, попытался подняться на ноги, но тут же пошатнулся от накатившей слабости.
