— Тихо, тихо, — Лили подхватила его, помогая удержать равновесие. — Давайте-ка без резких движений, проф.

— Что… — пересохшие губы не слушались, в глазах предательски темнело.

— Что! — ехидно передразнила Лили, с трудом дотащив его до кресла, и сдула со лба длинную челку. — Ну вы даете! Этак вы и себя и Гарри угробите раньше времени! Почти сорок минут непрерывного контакта, это ж… — она тряхнула головой, а затем вдруг в ее взгляде мелькнуло восхищение. — Но вы, конечно, монстр! Я бы после такого пару часов точно в отключке бы провалялась!

Северус обессиленно прикрыл глаза, вполуха слушая ее болтовню. Сорок минут. Надо же. Он настолько погрузился в свои мысли, поддавшись волшебству магического обмена, что даже не заметил, как пролетело время. И совершенно забыл о том, что Поттер сейчас забирает гораздо больше, чем отдает, теперь понятно, откуда эта слабость… Снейп перевел дыхание и посмотрел на Поттера. Главное, чтобы не было передозировки. И как он только позволил себе подобную глупость?

— Вот! — тонкая рука с кучей разноцветных браслетов на запястье сунула ему под нос открытый флакон. — Выпейте, должно полегчать.

— Что это? — Северус подозрительно принюхался.

— Укрепляющее, — пояснила Лили и, заметив его сомнения, закатила глаза. — Да расслабьтесь, это вы варили. В вашей карманной аптечке нашла.

Приглядевшись к флакону и убедившись, что зелье действительно его, Северус проглотил горькую настойку и почувствовал приятное тепло, разливающееся по организму. Веки отяжелели, закрываясь сами собой.

Уже балансируя на грани сна и яви, он ощутил, как его накрыли мягким пледом, попутно расстегнув верхнюю пуговицу наглухо застегнутого сюртука. Северус хотел было возмутиться, но сил не было совершенно, да и дышать так стало намного легче. А уже спустя несколько минут он окончательно провалился в сон.

То ли от общей слабости, то ли в продолжение захвативших его воспоминаний, но сны его были тяжелыми, мрачными, снова и снова возвращающими в прошлое, туда, где от осознания собственных ошибок хотелось выть в голос, наплевав на репутацию непробиваемого мизантропа.

Парадоксально, но узнав о смерти Поттера, Северус наконец осознал, за что тот извинялся перед ним в Мунго. Чувство вины — душное, разъедающее изнутри — захватило его с головой, рождая глубоко в душе ненависть к самому себе. В горьких, замутненных алкоголем мыслях постоянно вертелось до ужаса банальное «А что, если бы…»

А что, если бы он хоть раз выслушал Поттера? Если бы хоть на миг задумался о том, что с ним происходит? Если бы потратил малую толику своего драгоценного времени, чтобы попытаться помочь? Возможно, тогда мальчишка остался бы жив. Ведь то, что он отправился на захват Пожирателей в одиночку, никого не поставив в известность, было просто самоубийственной глупостью. А услышанные на кладбище разговоры молодых авроров только укрепили подозрения Северуса о том, что Поттер намеренно бросался в самое пекло, преследуя какие-то непонятные, одному ему известные цели.

И никакие доводы разума, вроде того, что он, Северус, вовсе не обязан был беспокоиться о душевном состоянии Героя Второй магической, что у Поттера было достаточно близких людей, которые должны были вовремя заподозрить неладное, не действовали, только ухудшая и без того паршивое состояние.

Чего Снейп не умел никогда, так это перекладывать ответственность на других. И теперь эта самая ответственность давила на плечи каменной могильной плитой, мешая дышать, думать и жить. Потому что он должен был предотвратить весь этот кошмар. Должен был сделать хоть что-то, чтобы не дать чертовому мальчишке, на чью защиту он положил большую часть своей жизни, так глупо погибнуть. Должен был…

Это треклятое чувство вины преследовало его, заставляя видеть во сне яркие зеленые глаза за стеклами очков, являясь мутными росчерками строчек из так и не прочитанного письма и отчаянным: «Прошу вас, выслушайте меня!» Северус просыпался в холодном поту и, едва придя в себя, хватался за бутылку с виски, флакон успокоительного, все, что попадалось под руку лишь бы хоть ненадолго заглушить в себе ноющую боль от осознания собственной никчемности.

Глупо.

Он с кристальной ясностью понимал, насколько бесполезны все эти терзания, но понятия не имел, как избавиться от них и вернуться к нормальной жизни. Почти полгода прошло прежде, чем глухая тоска внутри начала постепенно отпускать, позволяя снова вдохнуть полной грудью. Человек все же удивительно живучее существо, способное справиться практически с чем угодно, если только не позволит себе сломаться.

Но Северус был слишком сильной личностью, чтобы позволить себе сдаться, а потому медленно, неохотно, но он заставлял себя работать, общаться с людьми и со временем более менее свыкся с неприятной пустотой внутри. Он даже почти перестал ходить на кладбище в Годриковой Лощине, где Поттера похоронили рядом с родителями.

И только-только призраки прошлого поблекли, а жизнь вошла в прежнюю колею, как в его жизнь врываются непонятная девица с сережкой в брови и полуживой Поттер, непостижимым образом сфальсифицировавший собственную смерть.

Северус проснулся под утро, чувствуя себя вполне бодрым, несмотря на боль в затекшей шее и непродолжительный сон. Взгляд сам собой метнулся к лежащему на диване Поттеру, выглядевшему несколько лучше, чем несколько часов назад, но все еще находящемуся без сознания. Снейп было нахмурился, размышляя над тем, что мальчишка уже должен бы был прийти в себя, но в этот момент до него донесся восхитительный аромат свежей выпечки, идущий, судя по всему из кухни.

— О, ну наконец-то! — Лили, сидевшая на подоконнике и периодически лениво двигавшая палочкой, переворачивая блинчики на сковородке, радостно улыбнулась, увидев появившегося в дверном проеме Северуса. — Завтрак? Блинчики — это единственное, что я умею готовить, но они у меня получаются круто!

Северус молча посмотрел на тарелку, с горкой ароматных оладий, на турку, с закипающим в ней кофе, и попытался вспомнить, когда в последний раз кто-то готовил ему завтрак. Выходило, что последними были хогвартские домовики еще до победы.

Надо же, а он и забыл, как это бывает приятно.

========== Глава 4 ==========

На залитой утренним солнцем стене мерно тикали часы. В воздухе витал аромат крепкого кофе. Где-то в районе приоткрытого окна негромко жужжала муха…

— Съедобно? — Лили, до этого момента молча разглядывавшая Северуса, улыбнулась.

— Вполне, — тот вытер губы салфеткой и придвинул к себе чашку с кофе, не сводя с девушки пристального взгляда. — Так… стало быть, в Англии вы недавно?

В зеленых глазах мелькнули озорные искорки.

— Это что, попытка завязать светскую беседу?

— Отнюдь. Всего лишь попытка понять, с кем я имею дело, — Северус чуть прищурился. — Меня не покидает странное ощущение, что вы знаете обо мне куда больше, чем я о вас.

Лили задумчиво хмыкнула, рассеянно водя кончиками пальцев по столу, а затем вздохнула и подняла взгляд.

— Что же в этом странного, вы — самый молодой Мастер двадцатого века, выдающийся зельевар и герой войны, а я всего лишь простая смертная. Впрочем… если вас так беспокоит неведение, можем познакомиться поближе. И что вы хотите знать обо мне? Мое полное имя? Откуда я родом?

— Для начала.

— Моя фамилия Уоррен. Я родилась в Лондоне. Потом наша семья перебралась жить в Америку. Мне было шесть.

— Значит, учились вы…

— Да, я закончила Ильверморни, — быстро кивнула Лили, постукивая пальцами по чашке.

Взгляд Северуса стал изучающим. Ее рассказ вполне был похож на правду. Снейп хорошо умел читать людей даже без применения легилименции, да и в речи Лили действительно присутствовал легкий американский акцент. И все же…

— Знаете, я бывал там однажды. На международном конгрессе. Помнится, в то время зельеварение преподавал Дик Мюррей, он все еще учит?

Лили на миг недоуменно нахмурилась, но потом вдруг усмехнулась.

— Вы что-то путаете, профессор, — в ее голосе появился легкий налет иронии. — Насколько мне известно, в Ильверморни никогда не было преподавателя с таким именем.