— А теперь, может быть, поговорим?
Вопрос задан без нажима, едва ли с усмешкой, и Фрост сразу же тушуется, прикусывая губу, но всё равно отвечает, слегка пожимая плечами и зная прекрасно, что этот жест Питч почувствует.
— Почему ты пил энергетик, учитывая, что ты не переносишь эту химию от слова вообще?
— От того придурка нужно было убежать, — тихо оправдывается парень, но подумав, тихо добавляет, — Хотя по первой предназначался для смотрителя квартир, думал подкуплю и переночую.
— Но как всегда у тебя не пошло по плану, и ты решил похерить свое здоровье, — усмехается мужчина, желанно запуская теперь всю пятерню в мягкие пряди и подмечая, как Джек тянется за этим прикосновением.
— Ага. И да, — Фрост больше не мнется, просто подбирает слова и собравшись, тихо выговаривает, — Я не знаю как ты меня вычислил, но я благодарен тебе… Ты ведь знаешь.
— В следующий раз, Фрост, эта хуйня тебя убьет через минут пятнадцать, потому что ты разорвал себе организм к хуям этой синтетикой. И будь уверен, если я успею, что маловероятно, после выздоровления я тебя прибью самолично. Либо ты пожалеешь что выжил. Понятно выражаюсь?
— Да. Прости… — Джек чутка поворачивает голову и утыкается носом в сгиб на шее Блэка и довольно щурится, хотя всё ещё чувствует себя придурком. Виноватым придурком.
За окном сверкает первая молния, и внезапный порыв ветра нарушает создавшуюся безмолвную обстановку. Джек вздрагивает от этого, и ведет плечами от сырого усилившегося сквозняка, но через пару мгновений Питч без особых усилий дотягивается до пледа лежавшего у стены и прикрывает голого мальчишку, небольшой кусок ткани накидывая и на себя. И Джек успокаивается, устраиваясь поудобнее и вновь позволяет себя крепко обнять. Ужас на это только предсказуемо хмыкает, но никак не комментирует действия беловолосого: на сегодня с него мыслей хватит, вровень словам, он лишь вновь запускает пальцы в белоснежные пряди мальчишки, и позволяет комнате окончательно погрузится в тишину.
Пожалуй, с таким примирением и выводами он готов согласиться, учитывая, что теперь уже даже не хочется лишний раз повышать тон на свою личную белоснежную погибель.
Комментарий к Глава
XXX
Долгожданная 30 глава! Лис очень старался, и всё вышло по задумке и как планировалось.)) Надеюсь вам, мои дорогие читатели, понравится. И ещё одно маленькое объявление. Лис на месяц-полтора берет отпуск. И пусть эта часть получилась, на мой взгляд, не сырой и тоже с эмоциями, но автор чувствует как медленно, но верно начинает уставать и утомляться от постоянной атмосферы Психо. Потому, нам всем придется сделать перерыв, возможно и долгий, но, увы, необходимый. Лис очень благодарен всем тем, кто поддерживает, вдохновляет и присылает прекрасные комментарии и сообщения, и поверьте, после отдыха вновь буду творить и сотворять нечто новое и прекрасное.
Но а пока же, официально могу объявить, что Первая часть “Психо города 604” закончена. Но впереди будет не менее вкусная Вторая и заключительная часть. Спасибо большое всем за внимание, приятного чтения, много вдохновения и удачи, и до скорых встреч!
V.S группа вконтате не останавливает свою работу, и там так же будут выкладываться интересности и порой мои зарисовки на тему Кроджека.
С уважением и любовью ко всем вам, Лисkey.
====== Глава XXXI ======
Это была его глупость, безмерная и детская. Под визг черного потока машин и сплошные нудные репортажи новостных блоком в ядовитой иллюзии «хорошего» города, который со всем справляется.
Всего-то радостях и эйфории притащить любимого анонима к себе, просто и забывшись… И только на пороге входной двери очнувшись и чуть ли не вскрикнув, поняв сука какого хера он творит.
Тупая, тупая мать! Ублюдок её хахаль, и он — такой грязный и никчемный в глазах Кая, но нет, просто нет — этого не могло случиться! Однако серая потрескавшаяся дверь за его спиной свидетель, и воспоминания о черных пакетах и залитом кровью поле.
Дайли ненормальный и знает об этом, однако страх все равно в его глазах слишком заметен, и паника медленно поднимающаяся где-то из глубин сознания. Но нет, Кай все понял сразу, в мгновение и без слов, но ничего не сказал, даже не обматерил, всего лишь вопросительно приподнял брови, словно спрашивая этим — действительно хочешь еще раз здесь остаться?
И мальчишка наверное впервые высказал свое мнение: закачав как хренов болванчик головой из стороны в сторону. А дальше мужчина все решил за него, лишь коротко приказав собрать нужные вещи и навсегда забыть дорогу в этот гребаный дом.
Ему не так много и не так мало, но это первое адекватное что он делает — уходит с почти незнакомцем из своего дома и действительно стирает все воспоминание об этом змеятнике. Полиция не докопается, а пол, черт бы с ним, Дайли похуй кто будет отмывать пол.
И дальше только дорога до следующего квартала, запутанные вереницы улиц, в которых темноволосый мужчина разбирался лучше, чем он — местный идиот, и совершенно другая квартирка на четвертом этаже, чересчур тихая и темная.
И Дай по началу или от ухода в своим мысли даже не понял какого-то хрена, почему здесь? И как человек недавно, буквально днем, приехавший в город, успел обзавестись временным жильем? Но ему плевать, наверное с того момента, как переступил порог импровизированной гостиной поделенной со спальней. Плевать настолько, что будь они даже в чертовом подвале в стилистике психбольниц, парнишке было бы до лампочки. Четкое ощущение что они вдвоем здесь тишина начисто бьет все остальные реакции и вопросы.
Подросток в который раз называет себя идиотом, мелким недомерком, но нетерпеливо облизывает губы и прикрывает глаза, когда Кай, отшучиваясь в своей манере и рассказывая что-то там про бывшего хозяина квартиры, подходит к нему сзади, осторожно так кладя руки на плечи и притягивая к себе ближе. Наверное, мальчишка ебнулся или просто ему стало наплевать, он же псих — ему можно, потому устает думать и просто с тихим отчаянным полустоном облокачивается на позади стоящего мужчину.
— Я… не смогу уйти, — слишком шумно сглотнув в создавшейся на минуту сумрачной тишине шепчет Дай, зажмуриваясь и понимая, что станет конченным ублюдком, если когда-нибудь этот мужчина его бросит.
А ебанутые телевизионные психиатры-сучки говорят, что подростковая любовь всего лишь чушь и временное явление.
Бред.
Они и их восприятие за розовыми очками — это чушь и полная хуйня. А он живой, он чувствует, хоть что-то еще может чувствовать, не может уже без…
— А тебя кто-то отпустит? — перебивая его мысли, слышится хриплое со спины, и губы мальчишки непроизвольно растягиваются в усталую, но чертовски счастливую полуулыбку.
Рай существует после Ада? Скорее всего — нет, всего лишь чистилище. Но он готов и на это, потому что ему не позволено большее, и слово Рай он ненавидит. Но вот от своего анонима, который уже и не аноним, не откажется. Ни за какие кровавые дорожки сея психованного города.
Чертовски сложно и неуютно, когда от него отходят и начинают разбирать вещи, молча и в зыбком полумраке. Это не устраивает подростка, и тем более он — псих: Кай сам говорил, а потому ему можно — всё можно. Потому…
Стремительно пересечь узкую комнату и с силой прижаться к мужчине, ничерта не объясняя. Потому что даже матов недостаточно для объяснения всего, что копошится острыми иглами внутри, а ебнутое сердце рвет мышцы, отбивая сильные удары слишком быстро, и ему уже больно физически. Но хриплое сбившееся дыхание и многозначительное царапанье чужой кожи явно так намекает на последний вырванный с корнем стоп-кран в эмоциях.
— Отцепись мелкий, и дай освоится… — темноволосый мужчина кидает на кровать несколько футболок и говорит специально непринужденно, в последний раз надеясь, что легкость фразы заставит этого мелкого чертеныша отступить. Хотя бы в последний раз подумать своей башкой.
— Нет!
— Дайли…
Дикий рык волчонка в ответ, и мальчишка не может, поднимая голову и нахально лизнув мужчину в губы. А в ответ ему даже не крик, лишь бешеный взгляд потемневших глаз, и чужие руки сжимающиеся моментально на талии.
