Он наверное сошел с ума. Но это помешательство для него слишком нужное. Только с ним Джек ощущает себя более прежним и живым.

Парнишка находит Кромешника на спальной улице у последнего ярко украшенного гирляндами дома, в самой гуще теней небольшого парка, где погасли фонари и совсем сумрачно и страшно. Но Джеку плевать на антураж и даже на скалящихся в предвкушении Кошмаров. Он только стремительно подходит к виновнику своего состояния и наглядно скидывает со своих плеч плащ из теней и, молча откидывая посох в снег, протягивает теневую теплую ткань мужчине.

— Забери. Мне это не нужно, — голос Фроста дрожит, но не от того, что он вновь за столько времени слышит вдалеке детские голоса, а от того, каким взглядом его прожигает Король Кошмаров, моментально, конечно же, всё понявший.

— А что нужно? — сосредоточенно спрашивает в ответ Кромешник, одним движением пальцев рассеивая плащ в руках Джека и не спуская с мальчишки властного взгляда.

Джек же смотрит в горящие янтарем глаза всего с полминуты, чувствует, как крылья сильнее режут всё внутри, как опаляет жаром, как его метания доходят до своего пика, и, сглотнув комок, вставший в горле, сипло просит в приказном порядке лишь одно:

— Обними меня. Сейчас же. Немедленно!

Юный Дух Мороза больше не слышит, как на улице вдалеке слышится детский смех, звенят колокольчики на венках, а люди переговариваются о покупках к Рождеству. Его метания и страх неизвестности прекращаются, стоит Королю Кошмаров резко притянуть его к себе и обнять, крепко, почти жестко, желанно запуская правую когтистую руку в белоснежные волосы и прижимая к себе вплотную.

Джек умиротворенно прикрывает глаза и успокаивается впервые за весь проклятый год. Больше не видя под закрытыми веками зелено-клетчатую рубашку пропитывающуюся кровью.

***

Он улыбается теперь чаще, выходит на озеро играть или просто наблюдать за вольными вне основного табуна Кошмарами, даже подмораживает несколько елей снегом, чтобы те не замерзли при заморозках. Практически тот же Джек Фрост.

Практически…

Это слово режет всё понимание и знание Короля, когда он незаметно, в той же тени, наблюдает за оживившимся мальчишкой. Его мальчишкой.

Грозный Кошмар с горящим красным взглядом подходит совсем близко, фыркает грозно, и Кромешник знает, что всё готово: последние нити сплетены, а значит, сегодня жертвы запутаются в его смертоносной паутине. Мстительная усмешка проскальзывает тенью на тонких губах, и Питч медленно, специально показательно выходит из теней, давая понять Джеку, что он здесь.

— Тебя долго не было… Почти двое суток, — Джек не оборачивается, сидит на краю вымерзшего озера и медленно почесывает Кошмара-пса с тремя парами оранжевых глаз, с которым он до этого играл в догонялки.

— Возникли некоторые трудности. Устранял, — не желая рассказывать правду чувствительному юному Духу, врет Король Кошмаров, — Ты должен мне кое-что пообещать, Джек Фрост.

— Да? — парнишка оборачивается, задирая голову вверх, но так же не встает со своего места, однако очень внимательно смотрит на мужчину, — Что же?

— Ты не сунешься ни в один город, пока я буду отсутствовать. Это может занять некоторое время, ночь… ещё одну… — Питч усмехается, предвидя свои планы, и в то же время не может отказать себе в удовольствии и ерошит белоснежные мягкие волосы Снежного Духа, — Ты будешь всё время здесь, под защитой Кошмаров, а если почувствуешь угрозу, то скроешься в подземельях, там много теней и первородной Тьмы.

— Что ты задумал?

Кромешник лишь прищуривается, сдерживает тихий утробный рык, и насколько может нейтрально отвечает:

— Не нужно тебе сейчас знать. Просто пообещай, что выполнишь мой наказ и никуда не уйдешь.

Джек, прежде чем согласиться и кивнуть, пытливо смотрит на этого Темного Духа и пытается в холодном взгляде разглядеть хоть одну подсказку, но Кромешник не был бы собой, если б не умел мастерски скрывать свои эмоции и планы. Ледяному же Духу остается устало выдохнуть и кивнуть. Хотя по правде отпускать куда-либо с такими запросами Кромешника он не горит желанием. Интуиция у Фроста ещё не отбитая, а потому опасность он чувствует. Но всё же доверие и вера в силу Короля побеждают.

— Обещаю, — сдается Джек, пристально вглядываясь в этот более потеплевший янтарный взгляд, — Но и ты мне кое-что должен. Равнозначное обещание.

— И какое же? — усмехается беззлобно Король, без зазрения совести поглаживая мальчишку по голове, аккуратно и ласково, наслаждаясь мягкостью снежных волос.

— Чтобы ты не задумал, ты вернешься, — Джек сглатывает, потому что в момент становится говорить сложнее, но он упрямый, всегда таким был, — Вернешься сюда. Невредимым. Вернешься ко мне.

— Вернусь. К тебе.

Обещание кроет, обезоруживает его полностью, и Джек даже не сопротивляется этому, заворожено смотря на покровительственную полуулыбку могущественного темнейшего Духа этого мира. Ровно, как и следом не сопротивляется аккуратной ласке — когда острыми чёрными когтями его поглаживают по щеке, и едва на мгновение, задерживаются на губах.

***

Песочник, молчаливо на пушистом облачке из золотого песка, пролетел сквозь окно в комнату десятилетнего мальчика, который хмурился и ворочался во сне.

Непорядок, как думал Песочный Человечек. И с доброй улыбкой создал в руках золотую искрящуюся бабочку, которая, захлопав крылышками, медленно слетела с его пухлых пальцев и закружила над головой ребенка, медленно создавая ему красивый спокойный сон, порхая золотыми крыльями и унося мальчугана ещё дальше в грезы, лицо которого расслабилось, а на тонких губах появилась улыбка.

Тихая спокойная ночь перед Сочельником только начиналась, но Хранитель Снов уже был доволен и умиротворенно наблюдал, как сон очередного ребенка приходит в норму.

— Ну да, как же иначе, теперь малолетнему живодеру мы показываем бабочек и единорожек, — циничный голос заклятого врага раздался позади Сэнди, и древний Хранитель резко развернулся, сводя брови на переносице и выискивая взглядом Черного Духа.

Питч только приказывает теням отступить, показываясь Хранителю; он, вальяжно прислонившись плечом к шкафу и сложив руки на груди, мрачно наблюдает за работой Хранителя Снов, впрочем, восхищения или даже понимания работа Сэнди у него не вызывает, лишь большую злость с негодованием и брезгливостью.

— Тысячелетний друг Луноликого, — выплевывает Кромешник, давая теням безжалостно сожрать золотую бабочку, — Поощряет своим Светом и омерзительно слепым добром тех, кто уже виновен и заслуживает худших кошмаров наяву.

Значки в облачке над головой Песочного Человечка начинают мелькать с такой скоростью, что человеку и не уследить, но Кромешнику и не нужно даже за ними следить или смотреть, итак прекрасно видит всё, что читается в глазах Хранителя: все вопросы, все возмущения и даже оскорбления.

— О нет, любезный давний враг, отвечать на твои глупые вопросы я не стану. Сегодня ночь допросов моя, — Питч гадко ухмыляется и кидает взгляд вправо, где в углу комнаты, за комодом, притаились более сильные тени и Тьма.

Тьма, которая по мысленному приказу, взметнувшись острыми пиками вверх, устремляется к Песочнику, сбивая его с места и пригвождая липкой чернильной паутиной к стене возле кровати мальчишки, которому сейчас снится совсем другой сон. По велению Короля Кошмаров сейчас мальчишка, мучивший утром кошку, а вчера отрезавший — ради любопытства — бездомному щенку хвост, видит один из ужаснейших кошмаров в своей недолгой жизни, после которого он возможно даже поседеет.

— Бесполезно! — озлобленно шипит Кромешник, лишь стоит Сэнди вздернуть рукой, пытаясь создать золотые хлысты, — Твой мерзопакостный песочек теперь не сможет ровным счетом ничего.

И конечно, нехороший блеск в золотых глазах разгорается подобно адскому пламени.

— И даже не надейся на поддержку друзей. Они… — Король Кошмаров отворачивается, скрывая издевательскую ухмылку, — …Были так заняты подготовкой к Рождеству, что забыли о безопасности… Бедняжки.