Встреча с оперативником не давала Руслану покоя. Он, то и дело, мысленно возвращался к ней, пытаясь понять, всё ли правильно тогда сказал и сделал. Выдержки и уверенности в себе хватило лишь на пару дней, и мысли опять вихрем закрутились вокруг всей этой истории. Он много раз перечитывал письмо, которое Лера написала в момент слабости. Руслан не верил в то, что оно может возыметь хоть какое-то влияние на благополучный исход, во всяком случае, он бы никогда не поверил в это. Но, как ступенька к исполнению его желания, эта записка, написанная красивым, немного детским почерком, несомненно, могла стать.

Вызвав Ису, Бероев плотно закрыл дверь и предложил парню сесть. Следовало бы и Абу поставить в известность, но тот был занят складом, и Руслан не стал его отвлекать.

Вадим с хрустом потянулся и зевнул. Вторая бутылка шотландского скотча накануне вечером была явно лишней, но Вадиму очень хотелось отвлечься от лезущих в голову непонятных мыслей, тем более что компания подобралась отличная. Парочка знакомых по клубу, необременительное знакомство с отдыхавшими тут же девицами, несколько часов в снятой по-быстрому сауне, помогли убить время и, пусть ненадолго, но освободить голову. Он слышал шаги матери, её недовольный голос, попытки стянуть с него одеяло повторялись несколько раз, но спать хотелось безумно. В себя Вадим пришёл только к обеду, почувствовав такую жажду, что даже во сне стонал, изнемогая посреди огромной пустыни.

Когда он ввалился на кухню, распространяя вокруг себя запах перегара, в нижнем белье и пятном помады возле уха, Лариса в сердцах бросила в раковину чашку, которую до этого держала в руках, отчего брызги от недопитого кофе разлетелись по сторонам. Белокурые кудряшки над её лбом мелко подрагивали. Женщина схватила полотенце и, промокнув пятно на юбке, вдруг со всего размаху хлестанула им по лицу сына. Вадим, охнув, качнулся и со вздохом сел на кухонный табурет.

— Какая же ты скотина! — губы Ларисы некрасиво изогнулись.

— Ну ладно, хватит. Воды дай! — Вадим, поддерживая гудящую голову, протянул руку к мойке, — похолоднее.

— Где ты шлялся всю ночь? — Лариса включила воду и, набрав стакан, с грохотом поставила его на стол.

Вадим обмакнул палец в образовавшуюся лужицу на столе, поводил им и с громким звуком облизал.

— Какая гадость. Ты как животное, кот, который шляется по подворотням! В страшном сне не могла представить, что мой сын станет приходить в таком виде… — Лариса театрально заломила руки и всхлипнула.

— О-о-о, давай не сейчас, голова раскалывается, — лязгая зубами по стакану, Вадим жадно допил воду и вытер рот ладонью, — пришёл ведь, не под забором остался, — хихикнул он, вставая и держась за стенку, — отец, поди, тоже прибухнул вчера. Ему проще, можно в кабинете отоспаться.

— Что ты такое несёшь?! — Лариса побледнела и в замешательстве отшатнулась от сына.

Вадим презрительно взглянул на мать. Оставаться в доме ему больше не хотелось. Он молча встал и направился в свою комнату, толкнув по пути возникшую, словно тень, в коридоре Оленьку.

Иса вытер выступивший пот на лбу и поглубже натянул кепку-бейсболку. Сидя в кресле металлической карусели на детской площадке, он и сам напоминал подростка без дела, слоняющегося по двору. В месте, где он рос, никаких качелей, каруселей и песочниц не было. Зато были горы, река, много животных и птиц во дворах. Всюду царил простор и чистый воздух. После дел по дому, если родители разрешали, можно было купаться и гонять баранов на горных пастбищах.

Здесь всё было по-другому. Люди жили как муравьи в своих муравейниках и пасли своих детей как скот на вытоптанных делянках. Сейчас всех малышей мамочки и бабушки разобрали по домам на послеобеденный сон, вокруг повисла сонная тишина. Иса пару раз крутанулся в обе стороны под жалобный скрип, испачкав ладонь в ржавчине, затем соскочил, придерживая карман на куртке. Он уже часа полтора провёл в этом дворе, ожидая, когда сможет выполнить приказ. Всё осложнялось тем, что приказа было два, и в голове Исы они смешались в кучу из обрывков предложений и отдельных слов. Большой город пугал его, люди были чужими, их действия непонятными. Желание обрести вес среди своих как можно быстрее, не давало времени на то, чтобы обдумывать чужие приказы и обсуждать их мнения. Исе было проще довериться тем, кто уже обладает силой и властью, плыть, пусть и не в одной лодке, но где-то рядом, подгоняемым созданной этой лодкой течением.

Вадим был дома. Иса видел его, когда парень курил на балконе.

В животе заурчало. Иса подтянул серые брюки и зашагал к подъезду. За несколько дней слежки он уже выучил код входной двери. Ему даже не пришлось ни за кем подглядывать, беспечные жители сами выдавали свои секреты, выкрикивая нужные цифры своим забывчивым детям и родственникам. Зайдя в прохладный подъезд, Иса ещё раз проверил карман. Медленно поднимаясь по лестнице, он вжимал голову в плечи, пряча лицо и прислушиваясь к тому, что происходило за закрытыми дверями.

Вадим распихал по карманам куртки сигареты, телефон и бумажник. Демонстративно позвонив давней своей приятельнице, он напросился в гости и сейчас шумно натягивал обувь в коридоре, чертыхаясь и не попадая ногой в кроссовок.

Открыв дверь, он нос к носу столкнулся с невысоким пареньком в кепке, который, не дожидаясь, пока Вадим полностью выйдет из квартиры, вдруг резко прижал его к косяку и зажал горло локтем. В бок Вадиму упёрлось что-то острое, и он сразу обмяк и покрылся липким потом.

— Что надо? Кто ты? — сдавленно промычал Вадим, кося глазами в узкую щель незакрытой двери.

— Передай своему отцу, чтобы не лез в это дело, — прошипел парень, и боль в боку стала заметно сильнее.

— К-какое дело? Я не понимаю…

— Про девку забудь!

В квартире раздался цокот каблуков. Лариса взмахнула рукавами шёлкового кимоно и с размаху открыла дверь, истерично закричав, — Вадим, куда ты опять пошёл! Вернись немедленно! — заметив Ису, она моментально оценила обстановку и, вытянув пальцы с острыми алыми ногтями, вцепилась ими ему в лицо.

Иса взвыл и оттолкнул от себя это крупное, сильно пахнущее духами, тело. Правой руке внезапно стало горячо и мокро. Что-то забулькало, захрипело, резкий запах ударил в нос, и голова сразу закружилась, желудок дёрнулся и болезненно сжался. Иса на негнущихся ногах, перескакивая через несколько ступенек, рванул вниз, только на улице заметив, что держит в окровавленном кулаке тонкий нож-змейку.

Вадим, икая, сполз на пол рядом с лежащей матерью. Он попытался позвать на помощь, но в горле так пересохло, что кроме сипения он ничего не смог из себя выдавить. И икота вдруг стала такой сильной, что когда Вадим заметил кровь у себя на джинсах и кроссовках, его вырвало, он еле успел увернуться в сторону.

Руслана не было, когда Иса появился в доме. Парня трясло словно в лихорадке. Кое-как замыв окровавленную руку и рукав купленной в ларьке водой, он всю дорогу прятал её, намотав куртку на запястье. Юркнув в ворота, он вошёл в домик охраны, тяжело дыша, вращая безумными выпученными глазами.

Магомет мрачно оглядел Ису, достал рацию и вызвал Галиева, велев парню дожидаться начальника охраны внутри помещения. Иса присел на кожаный диван и замер, уставившись глазами в одну точку. Абу бесшумно появился на пороге через полчаса после вызова. Магомет указал глазами на парня, и Галиев тронул того за плечо. Иса встрепенулся, подскочил, выронив куртку из рук, ошалело поглядел на тонкую руку, торчащую из короткого рукава футболки, всю в разводах засохшей крови. Ноздри Абу зашевелились. Он поманил Ису к себе и, почти ласково обняв за плечи, вывел из домика охраны. Магомет, не отвлекаясь, глядел в камеры наружного и внутреннего наблюдения. Абу привёл парня в сарай и толкнул в направлении топчана. Пока Иса, всхлипывая и раздирая запястье ногтями в попытке избавиться от пятен, садился, Галиев закурил самокрутку, выпуская клубы плотного сладковатого дыма.