Каждый день пара планировала что-то необычное - "чтобы дни отличались друг от друга", как важно пояснил Макс, и после купания на галечном пляже что-то предпринимали.
На второй день, как и договаривались, Макс с Олей в том самом желтом платье сходили еще раз в роскошный ресторан на набережной, и Максу показалось, что в ресторане больше бандитов и каких-то прочих сомнительных личностей, чем отдыхающих, санаторских и местных.
На третий день попытались искупаться на Центральном пляже. Но Максу не понравилось обилие народа и слишком мелкий берег. На четвертый день ночное течение прибило к пляжу обилие зеленой массы водорослей, вид играющихся детей в которой отвратил Макса от этого места окончательно ("Какая антисанитария!" - говорило в нем образование). Зато весело прокатились на "банане", который вывез их далеко в море и целых три раза самым жестоким образом скидывал в море. В последний такой раз, когда Макс помог залезть Оле на "банан", его руки скользнули по ней от боков до икр, и, несмотря на теплую воду, по телу пробежала прохладная волна мурашек...
Пятый и шестой дни прошли в "экстремалке", которую продумывали с завидным Максовым тщанием. Утром с экскурсией отправились на вулкан "Тиздар", где почти час кувыркались в зловонной жиже, которую намазывали на себя жирными слоями с благоговейными видом артритные тетки и простатитные мужчинки. Потом, немного отмывшись от грязи и предупредив экскурсовода, что в Анапу они возвращаться не будут, двинулись по берегу Азовского моря. Пройдя километра 2-3, вышли на прекрасный, песочный и очень чистый, а главное - безлюдный пляж (видимо, поселки остались далеко), и долго купались в волнах пусть не самого чистого, но очень теплого моря.
Пройдя вечерними полями, заросшими какими-то чуть царапавшими ноги колючками, вышли на крупную дорогу и сели в первую попавшуюся маршрутку. На ней минут на 20 доехали в какой-то поселок под Анапой (возможно, Витязево - они не интересовались) и отлично поели в прибрежной шашлычной. Совсем уже впотьмах нашли-таки безлюдное место на пляже и устроили там ночной пикник с полусладким вином. Удивительно, но ни об их отношениях, ни почему Оля не думает заканчивать училище и уезжать в Архангельск, речь так и не зашла - столько нашлось других тем! Над ними было черное южное небо с мириадами звезд, и говорили о них, о старости, смерти и бессмертии души, о родителях, о музыке, и еще десятках других тем.
Вернувшись на седьмой день утром в Анапу, искупались и отправились спать, а вечером еще раз искупались, поели и снова отправились спать.
Восьмой день провели в городе. После утреннего купания отправились в Центральный парк и пару часов уделили аттракционам. Макс с Олей весело хохотали на "ракушках", на которых прокатились аж три раза, проехались на американских горках, "Орбите", а вот Колесо обозрения и вид моря с него навеяли Максу грустные мысли - послезавтра ему садиться в поезд и расставаться с Олей.
Потом Макс искал сувениры для коллег и себя. После покупки традиционных магнитов и кружек купили две бутылки коллекционного вина ("с завода, на котором папа работал" - пояснила Оля, вертя в тонких руках бутылку). Уже на выходе с Центрального рынка нашли лоток с кассетами, где Макс обнаружил кассету с "ParadiseLost" - точно такую, которую потерял в апреле, и купил ее, думая вечером послушать с Олей.
На последний день запланировали поход в горы. "К белым шарам мы, конечно, не дойдем, но на полпути есть отличные живописные места с видом на море, мы туда с мамой в лето после смерти папы ходили, чтобы повеселить друг друга немного" - пояснила Оля.
К вечеру все было готово для такого похода. В рюкзаки положили сыр, колбасу, вино, коньяк, фрукты, маленькие прозрачные стаканчики с Олиной кухни и огромный старый плед из ее квартиры. "Когда я была маленькая, мы с мамой под ним вдвоем спали" - пояснила Оля.
Сначала заглянули в Ореховую рощу.
- В детстве она казалась мне непроходимым лесом, - поясняла Оля.
- Этот парк и сейчас почти такой же, - заметил Макс, - А где ореховые деревья?
- Вот эти, - показала Оля, - орехов они давно не дают, уже в детстве мы с подружками не могли их найти, зато много деревьев растет криво и на них можно посидеть.
Кустами и дикими тропинками они вышли в угол рощи со стороны гор, к большому мрачному дереву с очень толстыми стволом и ветвями и пушистой кроной из зеленых иголок. Оля подошла к нему, коснулась своей тонкой ручкой, провела по шершавому стволу, задумчиво посмотрела на него, на самую толстую ветку, находящуюся над ее головой почти на высоте вытянутой руки, не сразу сказала:
- До сих пор не знаю, что это за дерево... Ты знаешь, 10 лет назад, в конце перестройки, я была классе во втором примерно, по телеку крутили фильм про мушкетеров или что-то в этом роде. Мы здесь с подружками из школы играли во всякие салки-догонялки-прятки, и я могла спрятаться за ним. Иногда даже одна старалась остаться тут и стояла, стояла... пока не звали родители или не темнело. Про себя называла его "Древо смерти", не знаю почему... А вот там стояла лавочка, сейчас ее нет. Папа там мог сидеть с приятелями, пить пиво или вино, играть в шахматы или говорить о музыке, а я стояла у этого дерева и представляла смерть... До сих думаю, что у него хорошо умереть. Например, представляла, что я боевая подруга мушкетеров или декабристов, и меня с завязанными глазами подводят к этому дереву, к эшафоту, читают приговор и вешают, например, или отрубают голову, - она слегка улыбнулась углами своих тонких губ.
- М-да, мрачная романтика, - процедил Макс, в очередной раз пожалев, что с ним нет кассеты "Tiamat", к музыке которых подошли бы такие мысли.
Молча вышли они на дорогу в горы и двинулись искать место Оли с мамой для пикников. Солнце только начало садиться, справа Черное море отливало свинцовой зеленью и синевой, дул вязкий теплый ветер.
<p>
7</p>
- Не хочу тебя чем-то напрягать, но только ты можешь мне помочь, - сказала Оля через час. Они сидели на пледе, на историческом месте, где Оля с мамой в последний раз были на их пикнике в горах. Вино было выпито, и они цедили понемногу коньяк, закусывая огромными южными сливами. - Завтра ты уезжаешь, мы можем больше никогда не увидеться, и пора нам обсудить наше дело...
