Джес немного приподнимается, опираясь на локтях, и ловит нежный взгляд, от которого не может сдержаться, улыбаясь так, что по всей комнате распускаются призрачные цветы неподдельный эмоций.

— I missed you, — шепчет блондинка и осторожно касается губами кончика носа девушки, запуская по телу разряды тока.

— Me too, — отвечает Соня и улыбается, так сильно, так по-настоящему. Проводит руками вверх от запястий к шее и легко, едва ощутимо касается ее губ, замирая всего лишь на секунду.

— Do you understand me? — Джес выглядит крайне удивленной, почти неверяще разглядывая брюнетку, которая ни с того ни с сего вдруг заговорила на ее языке.

— Just a little, — Гринева смеется, хотя внутри нее бушует эйфория от одной только мысли о том, что она пусть и совсем немного, но все же научилась понимать Джес и отвечать ей, а это уже маленький шаг к чему-то большому. — Хотя, если честно, мне гораздо больше нравится наша невербальная коммуникация, — смеется Соня и легко проводит указательным пальцем по носу блондинки.

— What? — Джессика широко и немного глупо улыбается от собственного непонимания, а потом утыкается носом в шею и оставляет осторожные, едва ощутимые поцелуи на коже, заставляя Гриневу прикрыть глаза и шумно выдохнуть.

— Да ничего, говорю, что любовница из тебя гораздо лучше, чем собеседник, — брюнетка смеется, а Джес сжимает зубами кожу и втягивает ее, заставляя Соню дернуться и почувствовать, как внутри снова формируются давящий, изводящий ее ком.

— What did you say? — Тянет медленно, почти бесшумно, обжигая дыханием кожу, в очередной раз доводя девушку практически до исступления.

— Kiss me! Now! — Проговаривает Гринева, глядя на нее с вызовом и всепоглощающей похотью, без которой, казалось бы, смотреть на девушку просто невозможно.

И Джессика подчиняется…

***

Утро наступает быстрее, чем Гриневой хотелось бы, она еле-еле разлепляет глаза и широко улыбается, чувствуя каждым миллиметром кожи тепло Джес, которая лежит рядом и все еще продолжает спать. Внутри все спокойно, будто так все и должно быть. Будто каждый день они должны просыпаться вместе независимо от обстоятельств.

Сонька не сдерживает своих внутренних порывов, тянется вперед и едва ощутимо касается чуть приоткрытых губ, зажмуривая глаза. Нужна секунда, чтобы блондинка резко обвила руками ее талию и перетянула на себя, втягивая в чуть более глубокий поцелуй, сквозь который обе улыбаются, не имея ни малейшей возможности контролировать свои эмоции.

— Morning, honey, — тянет Джес и ведет кончиком носа вверх от шее к губам, снова застывая на них легким, почти невесомым поцелуем.

— Hi, beautiful, — шепчет Гринева и оставляет несколько легких поцелуев на шее.

Ей нравилось это незамысловатое, почти простое чувство, которое с таким упорством обосновывалось в ней и не давало даже шанса не принять его. Тепло словно бы проникало под кожу и впитывалось в кровь, быстрыми темпами передвигаясь по венам от макушки до кончиков пальцев. Соня чувствовала уют, трепет и ту нежность, от которой всегда старалась убежать. Но, как говорится, от чего бежишь, к тому в итоге и приходишь.

Ей нравилось лежать вот так, в одной постели, всячески касаясь блондинки и понимая, как сильно ей тоже нравятся подобные прикосновения, и, осторожно покрывая поцелуями ее руки, Соня не думала ни о чем, кроме девушки, у которой над головой вот-вот начнет светиться нимб.

Ей хотелось непрерывно целовать, стирая губы до мазохистски болезненных ощущений, после которых остаются приятные покалывания и странное ощущение того, что тебя как будто бы любят.

Соня не помнит, когда в последний раз так много улыбалась, но не может перестать, даже несмотря на то, что напрочь рушит свою репутацию стойкой, токсичной барышни, которой чуждо любое проявление каких-либо чувств.

Джес мягко гладила ее по волосам, а Гринева касалась губами ее ладоней, просто потому что ей так хотелось, и девушка, откровенно говоря, могла себе это позволить.

— Coffee? — Спрашивает Соня, когда чувствует, как желудок ее медленно, но верно начинает крутить узлы и рычать как кит, поющий какие-то песни.

— Maybe… — Джес смотрит с лисьей хитростью и поднимает вверх правую бровь, снова легко касаясь губ девушки, не давая себе даже шанса на то, чтобы прекратить тактильный контакт.

Соня спускается первая, а Джессике нужно чуть больше времени на то, чтобы собрать валяющуюся на полу одежду.

Соня усаживается на столешницу и хватает горячую вафлю с непонятно откуда взявшейся вафельницы. Потом только станет известно, что пьяный в хлам Илья выиграл ее в караоке-конкурсе, а пока она просто наслаждалась ужасным вкусом, потому что ей было плевать. Девушка нажала на кнопку чайника и ждала, пока он вскипит.

— Слышишь, Кэп, а ты че такая счастливая? — Спрашивает Илья, щипая ее за коленку.

— Да ее просто очень… сильно… радовали, — смеется Дима. — Возможно даже всю ночь.

— Ой, закрой рот, придурок, — Соня толкает друга в бок, а сама заливается краской и прячет глаза вниз, потому что внутри у нее снова просыпаются те самые ощущения, от которых сводит ноги.

— Так-так, дорогая, мне нужны подробности, кто все же смог растопить твое ледяное сердце и добраться до самых глубин, м? — Илья усаживается рядом и говорит нарочито томным голосом, за что тут же получает несильный шлепок по лбу.

— Давай, поговори мне тут, на следующий концерт выйдешь в башке коня, — Соня кривится, показывает ему язык и хватает за нос.

— Нет, ребят, с ней точно что-то случилось, скорее всего ночью ее похитили инопланетяне, а сейчас нам вернули робота, — начинает говорить парень, но затыкается, когда слышит шаги на лестнице и резко оборачивается, замирая на пару секунд и пытаясь поверить тому, что видит.

— Hi, guys, — тянет Джессика и машет рукой, тепло улыбаясь, а свет от нее исходит точно такой же, как от Гриневой, сидящей неподалеку. Не нужно было быть гением, чтобы понять, почему эти двое выглядят настолько счастливыми.

— А вот, видимо, и спелеолог, — тихо проговаривает Илья и чуть посмеивается. — Hi, Jes.

— А почему спелеолог? — Спрашивает подошедший сзади Сережа.

— Ну как, спец по пещерам, — парень пожимает плечами, а автобус заполняет дикий, почти неконтролируемый смех, за что в басиста тут же летит еще горячая вафля, и он начинает кричать, когда та попадает ему на лицо.

Джессика непонимающе смотрит на брюнетку, а та спрыгивает со стола, подходит ближе и мягко обнимает за талию.

— They are idiots, — шепчет почти неслышно, а потом мягко целует и под дружное «оуууууу» своей группы снова уводит девушку наверх, понимая, что спокойно им позавтракать не дадут.

Они долго молча сидят на кровати, Соня осторожно укладывает голову на колени Джес, а та пальцами перебирает темные волосы, расслабленно улыбаясь.

Глаза Гриневой прикрыты, она спокойно и размеренно дышит, чувствуя, как внутри неё будто бы крепнет все то, что делает из неё человека, ту самую Соню, которой ей так хочется быть.

— Jes, would you like to… — Брюнетка тяжело выдыхает, слова даются ей сложно. Девочке страшно, и внутренности ее сводит судорога, но если не сейчас, то она не спросит этого никогда.

— What? To come with you? — Блондинка смеётся и чуть запрокидывает голову назад. — Of course, I’d like to, — блондинка смеётся, тянется ближе и берет лицо Сони в руки.

— Yes? — Гринева не верит в своё собственное счастье, но в глазах ее такой блеск, что невозможно не светиться в ответ.

— Yes, honey, — Джес тянется вперёд и мягко накрывает губы брюнетки, ощутимо улыбаясь сквозь поцелуй. Она счастлива и других объяснений не нужно.

========== О важном ==========

Новый день, новый город, новая жизнь. Казалось, они жили в той вселенной, где день сурка был полной противоположностью тому, что мы себе представляли, и пусть события непрерывно повторялись, каждый раз все было совсем по-разному, начиная от завтрака и заканчивая эмоциями.