Я понимаю, ты был в эйфории оттого, что тебя взяли к нам на хороший корм, и ты теперь крутой жених, но не забудь, что взяли на испыталку. Дам тебе маленький аккуртный эдвайс. Ты сначала войди в тему, научись с компом обращаться адекватно, а потом уже пиши любовные письма, окей? И бросай свои провинциальные штучки: я к вам пишу, чего же боле. В качалку лучше иди, солнце и светило. Смайл.
Пока, Оля.
* * *
Простите, Ольга, но это не вам было письмо.
С уважением, Эльдар.
* * *
Блин, так, значит, секретарше гены? Ну тогда ты уволен. Прости, но это моя работа. Печалька.
* * *
Добрый день, Ольга!
Нет, вы ошиблись. Мое письмо было адресовано не секретарю генерального директора. И не вам. Я на всякий случай поставил сейчас СС на всю нашу вышеизложенную переписку, чтобы наш коллектив ознакомился с неправомерными угрозами, которые вы предоставили мне, причинив мне серьезный моральный ущерб, и принял соответствующие меры.
С искренним уважением и надеждой на взаимное понимание,
Эльдар.
Прялка
В 1995 году Джон Бедфорд – доктор искусствоведения, профессор, автор нескольких книг о русском деревянном зодчестве, получил из России электронное письмо следующего содержания:
«Многоуважаемый г-н профессор! К Вам обращается директор краеведческого музея заповедного Энского края. В Вашей книге «Особенности геометрического орнамента северной русской прялки и русский революционный авангард» упоминается уникальная прялка XVI века, из нашего музея. Мы рады сообщить Вам, что благодаря упомянутой Вами прялке администрация Энска подарила нам компьютер и связанную с ним электронную почту. Благодарим Вас за интерес, проявленный к уникальному экспонату! Наш музей рад предложить Вам любую помощь в дальнейших изысканиях!
Хочется также обрадовать Вас и тем, что помимо прялки у нас хранится уникальная цельнодолбленая люлька с фрагментами орнамента, напоминающего прялочный. Есть все основания предположить, что эти два предмета создавались парно и одним и тем же мастером.
С надеждой на дальнейшее сотрудничество,
Директор Энского областного краеведческого музея
Пряхов, Павел Петрович».
Прабабушка Джона Бедфорда была русской дворянкой, и Джон не просто любил русскую старину, но и хорошо говорил по-русски. Он тут же написал ответ.
«Дорогой господин Пряхов!
Сердечно благодарю Вас за письмо! Я не был в Россия с времени Брежнева и мечтал бывать у вас и видеть, что изменилось после устранения Советского Союза. Не скрою, движет и профессиональный интерес. Хотелось бы увидеть, наконец, в очи сокровище прялку! Люлька также возбудила большое любопытство у меня. Будьте очень добры, напишите, как долго идет путь к вам из Москвы и где я мог бы остановиться.
С уважением,
Джон».
Бедфорд взволнованно пошарил по карманам, нашел пачку сигарет и вышел покурить на крыльцо. Россия! Это можно оформить в рамках его академического гранта как командировку-экспедицию и действительно увидеть прялку и люльку. Еще более взволнованный, Джон вернулся в кабинет и с удивлением обнаружил новое письмо от Пряхова.
«Уважаемый профессор Бедфорд!
Вот как полезны информационные новшества в деле спасения старины! Наши сотрудники уже месяц как осваивают компьютерную грамотность и всемирную сеть Интернет.
Итак, как к нам добраться. Музей наш расположен в бывшей усадьбе князей Мушкиных. Это в 250 километрах от Москвы, в 50 километрах от Энска и 20 километрах от Коселков. Поезд идет к нам из Москвы не через Энск, где нет железной дороги, а через узловую станцию Ухино, по дороге в другой город – Макушкин. То есть сначала Вам надо ехать на Макушкин, но, не доезжая до него, сойти в Ухине. Там нужно пересесть на электричку, идущую на Букин, но сойти, опять же, не в самом городе, а на станции Коселки. Обязательно спросите в кассе – какая электричка на Букин останавливается в Коселках, они далеко не все там останавливаются. Сидя в поезде, слушайте очень внимательно – машинист говорит неразборчиво. Если не поймете, что он говорит, – спросите у попутчиков. В Коселках Вы должны выйти из последнего вагона, пройти по тропинке в лесу, идущей перпендикулярно движению поезда (голову покройте головным убором, нынче сезон клещей, уже зарегистрировано несколько случаев энцефалита, а медицинская помощь теперь сами понимаете какая! В переломный момент живем!). Пройдя минут 15 по подлеску (Вы вскоре почувствуете запах жареных пончиков – ориентируйтесь по нему), Вы увидите перед собой небольшой автовокзал и киоск, где сможете купить воды и сигарет. Пирожки, чебуреки и пончики я покупать не советую, наш дворник Вася однажды рискнул и сильнейшим образом отравился. Разливное пиво и квас тоже брать не стоит. Лучше мы угостим Вас натуральной смородиновой настойкой (с наших музейных кустов). Если очень проголодаетесь, купите арахис в пакетиках или сникерс, но они дорогие – заразы. Впрочем, Вы себе сможете позволить, я уверен».
Профессор Бедфорд оторвался от письма и посмотрел в потолок, что-то словно пытаясь вообразить. Он мотнул головой и продолжил чтение:
«На автовокзале Вы, скорее всего, обнаружите, что автобусов нет, они ходят нерегулярно (бастуют, а что поделаешь, людям тоже жить хочется!). Вам нужен автобус номер 2, но лучше возьмите частника, это быстрее. Пытайтесь найти пожилого человека с добрым лицом и говорить кратко, чтобы водитель не распознал акцента, а то задерут цену. Бомбилы – они такие хапуги! Торгуйтесь до трех тысяч. На Ваши деньги это около двух долларов. У нас тут инфляция, цены очень быстро меняются. Скажите таксисту, что Вам нужно ехать до поворота на Макушкин. Дальше все равно никто не повезет, там дорога непроездная. Выходите на повороте и пройдитесь пешочком по свежему воздуху около тридцати минут. Обязательно возьмите зонт и резиновые сапоги, иначе в дождь не проберетесь! Можно срезать путь и пройти через лес, но не советую. У нас там неспокойно бывает, карьер рядом, и в нем купаются разные, скажем так, преступные элементы.
Зона неподалеку дает о себе знать. Можно пройти через заброшенную свиноферму, но, опять же, если нет дождя, иначе увязнете. Когда-то она работала, а теперь остался только навоз. И еще там сейчас стихийная свалка слева, поэтому держитесь правой стороны».
Профессор Бедфорд испуганно окинул взглядом свой кабинет, уставленный аккуратными книжными полками, пощипал бороду, протер покрасневшие от напряжения глаза и продолжил чтение:
«Итак, Вы идете прямо, затем направо вдоль речки, вверх по течению пять минут, и Вы увидите открывающуюся перед Вами обширную залитую весенним солнцем поляну и неотреставрированное, увы, но все еще сохранившее дореволюционное обаяние деревянное здание бывшей усадьбы князей Мушкиных. Вы на месте!»
Профессор Бедфорд шумно выдохнул, потянулся к пустой чашке кофе, заглянул в нее и отставил в сторону, похлопал себя по карману с сигаретами, но вытаскивать пачку не стал и продолжил чтение:
«Калитка не закрывается, Вы пройдете спокойно, а в дом нужно стучать погромче и подольше. Наша смотрительница Надежда Ивановна (она живет в музее) глуховата и может не услышать с первого раза. Не стесняйтесь стучать ногами! Я лично использую кочергу – стучу ею по водопроводной трубе. Кочерга стоит справа от двери, рядом с веником. Наш музей работает два раза в неделю, во вторник и четверг. Последний четверг месяца – санитарный день. Связано это с малым числом посетителей и небольшим штатом. Да и (между нами говоря) кто будет работать всю неделю за зарплату, которой едва хватает на дорогу и на чай с баранками (без сахара). Дожили, как говорится. Перемен, так сказать, требуют наши сердца, как сейчас модно говорить. Впрочем, Вам этого не понять, да и не нужно. Все мы приезжаем сюда из Коселков и из Ухина, а фондовик Ольга Олеговна из самого Энска, поэтому можем опоздать в связи с постоянными забастовками транспортников, о которых я уже упоминал. Такое нынче время! Даже такси для Вас заказать – дело для музея непосильное. У нас и личных автомобилей нет, какие автомобили в такое время поганое. Поэтому, если Вы придете первым, можете подождать в коридорчике на диване, Надежда Ивановна предложит Вам чаю. У нее давление, она бывает не в духе. Не обижайтесь на старушку, она стояла у истоков создания музея и прекрасный специалист в своем деле. Если она откажется открывать Вам дверь, скажите, что Вы от меня. Я ее предупрежу о Вашем визите, но она может и позабыть (старость не радость)! Обязательно вытрите ноги тщательно и так, чтобы она заметила – это важно для нее! Не пугайтесь, если во дворе музея Вы увидите выпившего человека с опухшим красным лицом и руками в ссадинах. Это Вася – наш дворник. Его вид не слишком выдающийся, и взгляд у него тяжелый, но он незаменимый работник, умелец на все руки. Без него наша коллекция не пережила бы перестройку – столько он предотвратил потопов и пожаров, сами понимаете. Дом-то старый. Вася бездомный и живет тоже в нашем музее. Представляясь ему, умоляю и заклинаю – не говорите, что Вы американец, назовитесь англичанином, а лучше – ирландцем. Иначе Вася может наговорить Вам грубостей или даже толкнуть в грудь! Дело в том, что его жена сделалась челноком, потом обманом продала его квартиру в Ухине и сбежала в Америку. Такое время пошло, что тут прибавить! Вася с тех пор ненавидит Америку и говорит, что может голыми руками любого янки задушить. Это он шутит, но, боюсь, Вам будет это не очень приятно слышать. Мы тут всем штатом скрываем от него факт переписки с Вами.
Ну прощайте, дорогой коллега!
Я надеюсь, мы вскоре увидимся! Я сейчас отбываю на три дня на конференцию в Эн-Эмск, но оставил Ваш адрес моим коллегам на случай, если у Вас возникнут дополнительные вопросы! Пока что у нас один на всех электронный адрес, но пусть это Вас не смущает.
P. S. Ах да! Прихватите фонарик помощнее! Он пригодится Вам в лесу (если поздно приедете), а еще у нас, бывает, отключают электричество (наш край сейчас, как Вы знаете, перешел на экономное потребление, что поделаешь, кризис, время такое поганое), окна музея заколочены (необходимая мера против воров), а на улицу прялку выносить категорически запрещает наш фондовик Ольга Олеговна (Вы ее полюбите, она истинный хранитель старины, даже фотографировать прялку не разрешает), потому единственный шанс рассмотреть без электричества – при свете нескольких фонариков».
