Тара смотрела на него исподлобья, но уже без злобы. Минуту она молчала, а потом кивнула и села на пол, подзывая остальных детей.

Они наперебой рассказывали об Ольге, но к сожалению из их эмоциональных рассказов складывался типичный образ любящей мамы. Расчесывает волосы, укладывает спать, поет песенку про котенка в корзинке. Самая красивая, умная. Называет мышатами. Вкусно поджаривает тритонов. Ласково гладит по щеке.

Скиф давно выкинул все вещи Ольги, дети смогли сохранить лишь несколько украшений, спрятанных в щели. Но все это ничем не помогало в поисках. Вскоре Майер ушел, обещая навестить их позже. Тара так и не позволила остальным притронуться к контейнерам с едой и игрушками.

***

Всю смену перед внутренним собранием Майер ворочался и не мог уснуть. На повестке стояло дело Скифа: последний шанс что-то изменить.

Он сидел в конференц зале, сонно моргал. Гениальные мысли о том, как спасти ситуацию не хотели посещать голову.

Октаво не верил в то, что Скиф одумается, бросит все ради детей. Можно ему пригрозить, конечно, но вряд ли это стработает. Возьмет Тару, остальных и скроется в дальних пещерах, отсидится, а потом снова примется за дело.

Если Майер промолчит на собрании, то Скифа отпустят, и Кортекс взбесится. Может обойдется, а может начнется война. Но если в итоге цифровое сознание уровняют с органическим, то все к лучшему? Майер так глубоко задумался, что не сразу сообразил, что Шейла уже несколько минут пытается до него докричаться.

– Майер, ау! Ты еще там?

Под общий хохот Шейла попыталась постучать по затылку Октаво, но он увернулся.

– Тут-тут. Простите…

– Хватит уже витать в облаках. У тебя есть что-то по делу Скифа.

Майер обвел взглядом коллег, посмотрел на Шейлу, а потом со вздохом сказал:

– Ничего.

– Ты уверен?

– К сожалению…

***

В день, когда Скифа выпускали на свободу, Октаво никак не мог найти себе места. В голове роились мысли и не одного подходящего решения. Члены «Цифрового бессмертия» собирались встретить освобожденного Скифа с почестями, Кортекс не упустит шанс избавиться от всех врагов разом. И что делать? Сдать Скифа или позволить андроидам его линчевать, значит убить детей. Спасти его и помочь скрыться вместе с детьми – стать врагом Кортекса и предать собственные идеалы. Что не сделаешь, все равно будет плохо. Тяжелые размышления прервал звонок от Моро.

Майер вздрогнул. Доктор обычно не звонил и не писал сообщений.

– Что-то случилось? – спросил Майер, приняв вызов.

– Случилось то, что ты так и не пришел ко мне за результатами анализа, – в голосе Моро слышалось негодование.

– Черт, прости…

– Это на тебя не похоже, и я решил позвонить, тем более результаты анализа должны тебя порадовать.

Майер встрепенулся, сел на кушетке, хватая с пола термосьют.

– Болезнь не такая серьезная, как они думают?

– Еще интереснее, – усмехнулся Моро. – Таких здоровых марсиан я никогда еще не видел. Деткам крупно повезло с генетикой.

Октаво замер, пытаясь осознать слова доктора.

– Подожди, ты хочешь сказать, что никакой гемоли… анемии, короче, нет? Это точно?

– Абсолютно. – ответил Моро.

– Но зачем тогда отцу постоянно обмениваться кровью с детьми? Бессмыслица…

– Предположу, что он практикует омоложение кровью. Экзотический способ, но действенный.

Майер потер виски, пытаясь собрать мысли в кучу. Информация никак не укладывалась в голове.

– Не понимаю. Это вообще возможно? – спросил он.

– Если в пожилой организм регулярно вводить молодую кровь, то происходят заметные улучшения, – ответил Моро. – Тонус мышц, когнитивные способности…

– Получается, что доноры дети, а не наоборот?! Циничный ублюдок. Я должен идти!

Майер сбросил звонок, наспех оделся и бросился в пещеру к детям. В запасе было всего час. С трудом втиснувшись в щель, он крикнул:

– Тара! Тара ты тут?

Девушка выбежала ему навстречу, начиная заталкивать его обратно.

– С ума сошел! Уходи, отец скоро будет тут! – возмущалась она.

Октаво перехватил руки девочки, крепко сжимая запястья:

– Скиф врет вам. Я сделал анализы, никакой болезни нет. Он использует вас, чтобы омолаживаться. Ваша мать не улетела на Землю. Возможно Скиф ставил на ней эксперименты по переносу и убил! Вам нужно идти со мной.

Тара гневно взглянула на Майера. Она не желала слышать ни одного дурного слова об отце:

– Пусти! Больно!

Октаво разжал кибернетические пальцы и девушка отпрянула, потирая запястья.

– Ты не имеешь права вламываться сюда и обвинять отца! Он заботился о нас всю жизнь! Отдает свою кровь! А ты пару раз принес игрушки и командуешь?!

– У меня есть доказательства, – сказал Майер без особой надежды.

– Проваливай!

– Открой глаза! Вы без него чувствуете себя замечательно! Он вам не нужен!

– Это не тебе решать, – процедила она сквозь зубы и достала из-за пояса тазер, – Мы можем позаботится о себе, ясно?

Майер вздохнул, осторожно положил на пол распечатку с результатами анализа и пошел прочь. С детьми он сможет разобраться позже, а вот со стычкой Кортекса и “Цифрового бессмертия” – нет.

Андроиды были созданы так, чтобы ни при каких обстоятельствах не причинять вред живому существу. При возникновении угрозы, ядро личности блокировалось, и андроид автоматически следовал Инструкции – огромному логическому документу, предписывающему определенные действия. Инструкция включалась даже тогда, когда андроид теоретически размышлял о возможных жертвах.

Если коллективный разум Кортекса обходил Инструкцию – значит, Скиф и все члены его группировки  в опасности. Но у Кортекса нет доступа в реальный мир, он даже кондиционер включить не сможет. Значит он нашел исполнителя. Вряд ли андроида. Скорее всего человек или запрограммированный робот. Но как вычислить убийцу в толпе, до того как он нанесет удар? А если разъяренное коллективное сознание и вовсе решит устроить теракт?

***

Высокий и просторный атриум купола Дэна проходил через все этажи насквозь. Прозрачные кабины лифтов скользили по металлическим рельсам вверх-вниз. Скоростной спуск с первого на нижний этаж и вовсе считался аттракционом. Падение в бездну. Для самоубийств самый шик, поэтому центр сквозной шахты был затянут прозрачной сеткой через каждые три этажа.

В атриуме расположились смотровые площадки, островки с едой и товарами, игровые зоны. Тут всегда было многолюдно и шумно.

Октаво остановился неподалеку от выхода из изолятора, в слепой зоне, у коммуникационного щитка. Майер открыл его полицейским чипом и воткнул в коммутатор провода прямого подключения. Конечно, он не был невидимкой. Двухметровый киборг со связкой цветных кабелей, торчащих из затылка итак выделялся из толпы. Вдобавок к этому на его лице красовались запрещенные в колонии голографические наклейки, сбивающие алгоритм распознавания. Не лучшая маскировка, но что делать, времени было в обрез.

Майер подключил к зрительному каналу многочисленные камеры. На цветную мозаику накладывались данные телеметрии, идентификаторов личности, плотности людских потоков. Киберимплант на затылке перешел в турбо-режим, обрабатывая информацию, которая абсолютно бесполезна, если не знаешь что искать или не умеешь задавать правильные вопросы. Но Октаво умел их задавать.

В первую очередь он вычислил среди толпы членов группы «Цифровое бессмертие». Они были здесь почти в полном составе. Майер слышал, как они обсуждают достижения Скифа. Он наплел им, что эксперименты по переносу сознания оказались успешными. Киберадепты наперебой обсуждали это и с нетерпением ждали встречи с лидером, чтобы узнать подробности из первых уст. Вспомнив мучения Алекто, Майер на секунду засомневался, верно ли он поступает. Может позволить Кортексу прихлопнуть паразитов?

Октаво внимательно наблюдал за группой ничего не подозревающих киберадептов. Оставалось меньше минуты и пока ничего подозрительного не было. Майер сравнил между собой данные. Система показывала, что в атриуме сейчас находится сорок пять человек и три андроида, но Октаво насчитал четверых. В этот момент двери распахнулись, но вместо биохакера из них вышел полицейский.