Мясо перегревает ум и согревает тело, но даже в холодном климате его не следует есть сверх необходимого. К тому же мясо сегодня плохого качества, оно насыщено антибиотиками и гормонами, берётся от перекармливаемых животных, не испытывающих физических нагрузок, из-за чего вся ама остаётся в их тканях. Страх, который переживает перед забоем животное, и ненависть, которую оно испытывает к убивающему его человеку, изменяют состав мяса и усиливают страх и гнев у того, кто его ест. Чем больше насилия в составе нашей пищи, тем больше его и в нашей жизни. Хотя овощи, фрукты и молочка сейчас также нашпигованы химией. При мастопатиях, миомах, эндометриозе и прочих эстрогензависимых женских заболеваниях я прошу пациенток категорически ограничить молочные продукты в первый год лечения, так как недобросовестные пищевики коровам вводят эстрогены для лучшей дойки и роста. Поэтому уважающий себя вегетарианец должен иметь знакомую корову и знакомого добросовестного садовника. ☺
Привычки в еде, выработанные поколениями, не следует менять. Наши предки ели щи да кашу – пищу нашу. Рис раньше в наших широтах не особо рос. Поэтому не части с рисом, чередуй рисовую кашу с полбой, гречей, пшеничной кашей, перловкой и другими. Яблоки, груши, персики, абрикосы, крыжовник предпочитай бананам, финикам и киви. Но поздней зимой, когда в яблоках уже мало полезного осталось, можно и по цитрусовым с другими экзотами ударить. Делай всё разумно, «без фанатизма», согласно сезону и силе пищеварения. Если ты вегетарианец или постишься, не напрягай этим окружающих и не бахвалься.
Кушать, как и лечиться, надо правильно. Узнай свойства основных продуктов и используй их разумно.
Вяжущий вкус – понимание себя. «Щёлк, бац и тыдыщ» в Таиланде
Одиночество – великая вещь, но не тогда, когда ты один.
Джордж Бернард Шоу
Я сижу на берегу. Давно здесь сижу. Удобно сижу, одежда не давит, спина прямая, тёпленько мне и комфортно. Улыбаюсь так тихонько. Река рядом течёт. Река жизни. По ней протекают трибуны с кричащими партайгеноссе, красивые папа-хаузы с башенками, офигенно плоские 8Д-те левизоры, трупы бывших врагов, разумеется, плывут, красивые коробки с ненужными гаджетами, клоны худых силиконовых девиц, элитное бухло в красивых бутылках, о, вон бывший президент бывшей моей страны проплыл, важный такой, но взгляд испуганный, «бентли» всякие с «поршами» плывут, красиво плывут, металликом боков сверкают, таможенные сотрудники плывут с мехами, наркотиками и оружием, шоу «Дом-2» плывёт, кричат все громко, ругаются, много чего плывёт…
А я сижу на берегу. Давно здесь сижу. Улыбаюсь так тихонько. Хорошо мне тут сидеть. В себя так иногда посматриваю. Как я реагирую на проплывание всякого добра мимо меня. Счастье своё внутреннее тренирую, культивирую даже временами… Осознанность, понимаешь, осознаю. Шутку юмора тренирую, куда же без неё. Потому что как только ты начинаешь думать, что знаешь себя, то жизнь даёт какой-то взбрык, и ты реагируешь абсолютно нехарактерно для себя и понимаешь, что ты совсем не знаешь себя, любимого. И не узнаешь, наверное, до конца. И это хорошо. ☺ Возле меня сидит моя любимая. Мы молчим. Иногда она поглядывает на меня и улыбается. А я, не глядя на неё, чувствую теплоту улыбки…
Но перенесёмся на другой берег. Океанский и нефигуральный. И сразу спрошу: «Ты когда-нибудь попадал под тропический ливень?» Вот и я тоже не попадал. На Мальдивах, в Индии да, были кратковременные шумные дождики, но их быстро сменяло солнце. Можно было просто залезть в тёплые волны и пересидеть это мероприятие в океане. Но настоящий тропический ливень мы поймали в Таиланде, в октябре 2014 года. Мы шли по пустынному берегу, ничто не предвещало грозы. И уже километра на три ушли от нашего отеля. Чем мне нравится остров Пхукет, что, в отличие от народно любимых пляжей Патайи и Патонга, там абсолютно безлюдно. После цунами 2007 года там вообще мало людей живёт на берегу. То есть народ, предпочитающий тюлений отдых, валяется на лежаках единично встречающихся отелей, а так только изредка походят парочки немецких туристов или тусуются с сетями местные рыбаки, но крайне эпизодически, особенно не в высокий сезон, в сезон дождей.
Так вот, идём мы с моей любимой, никого не трогаем. А некого трогать. И тут выключили свет, но включили воду и ветер. Солнце пропало за быстрыми тучами, и на нас полилась вода. Вода полилась как из ведра, не дождинками, а струёй. Но косой струёй, так как воду интенсивно сдувает ветер. И мы побежали обратно. Бежать было трудно и страшно. Стихия бушевала. Вода заливала глаза, и волны грозной серостью бились о берег. Мы увидели полуразрушенную рыбацкую хижину, кое-как слепленную из циновок, и попытались спрятаться в ней, но ветер был таким сильным, а стены хижины вовсе прохудившимися, что дождь всё равно доставал нас и хлестал тёплыми струями, так что я стал спиной к дождю, прижал к себе любимую, и мы стояли так достаточно долго, ждали, пока прекратится ливень. Но вода всё лилась, и в какой-то момент страх стихии куда-то ушёл, и – щелк! – появилось состояние покоя, какого-то безвременья и, ты не поверишь, счастья… Я видел всё, я всё понимал, я ничего не боялся, я знал, что всё будет хорошо, всё было хорошо и есть хорошо…
Потом, не дождавшись окончания этого водоизвержения, мы ещё бежали по берегу, подгоняемые ветром, и ещё стояли обнявшись минут тридцать в прибрежном недостроенном ресторане соседнего отеля, куда нас милостиво пустили ребята-строители. Потом, когда буря чуть стихла, опять бежали к нашему отелю. И несмотря на опасность ситуации, меня не покидала весёлая радость.
Второй «щёлк» настиг меня на балконе нашего отельного номера, когда мы сидели и лопали тропические фруктовые вкусности. Я обгрызал веслообразную вяжущую косточку очередного экзота, сок стекал по пальцам, капал на мой неплоский, к моему сожалению, живот, а океан, съедая кусок пляжа перед бунгало, шумел прямо под ногами, и пищала какая-то тропическая птичка. Все это «безобразие» наблюдал маленький геккон, сидящий над нами на потолке. Она погладила меня по затылку… И тут бац! – опять пришло это состояние. Я видел всё, я всё понимал в себе и снаружи, я ничего не боялся, я знал, что всё будет хорошо, всё было хорошо и есть хорошо…
А «тыдыщ» случился на обратном из Тая пути, когда мы летели в Москву над океаном. Нас так трясло и роняло в турбулентные ямы, что страх буквально сковал меня в одну маленькую жалкую точку. Но перед своей женщиной надо быть смелым. И я улыбнулся ей. И она испуганно улыбнулась мне. И самолёт перестало трясти. И я в очередной раз понял, что всё будет хорошо, всё было хорошо и есть хорошо…
Вяжущий вкус на эмоциональном уровне воспринимается как интроверсия, понимание себя, своей глубинной сути. Это позволяет нам побыть наедине с самим собой, понять свои проблемы, недостатки и, наоборот, осознать свои сильные стороны. Но если переедать вяжущий вкус, то это буквально связывает и сковывает человека, и, как следствие, приходит очень неприятный враг ума – страх.
Чтобы хоть как-то познать себя, надо какое-то время побыть в одиночестве. Обычно всё, что мы знаем о себе, – это лишь мнение других. Это неверно, потому что никто не может знать, кто ты такой, кроме тебя самого. Даже самый близкий человек не может проникнуть в самое ядро твоего существа. Там ты совершенно один, и только там ты придёшь к сознанию, кто ты такой. Жизнь дана как возможность прикоснуться к глубинам своего существа. Не теряй время попусту.
Но мы сейчас страдаем даже не из-за обилия людей вокруг, толкотни и шума чужих мыслей и слов. Мы страдаем от засилья информационных экранных гаджетов: телевизора, телефона, компьютера, планшета и пр. Системе выгодно «замутить» сознание своих работников. Если разум не силён и не отсекает поток помойной, ненужной информации, то ум человека становится лишь её потребителем, не способным синтезировать и транслировать свои мысли и намерения. Человек, отравленный информационным потоком, втыкает в теленовости, как зомби, кликает и лайкает в социальных сетях, отправляет эсэмэски в многочисленные ток-шоу и послушно покупает рекламируемые продукты. Экраны СМИ весело прокачивают сквозь мозг поток ментальных удобрений и химикатов, которые заставляют мыслить, как того хочет Система. С одной стороны, Система призывает потреблять свои продукты, а с другой – пугает безработицей, войнами, террористами, бомбами, авариями, происшествиями, кризисами, поддерживая пугливо-настороженное состояние. Сладкая конфета рекламы – с одной стороны, страшилки новостей – с другой облегчают манипуляцию народными массами. Те же войны становятся сейчас в большей степени информационными.
