– Оо! Ты тут! Как ты? – в комнату ввалился Димка, сильно хромая на одну ногу. – Фу, а чем паленым так несет?

– Ура, Димка! – обрадовался Лекс и побежал обнимать друга в одном сапоге. – Я думал, тебя схватили! Ты чего так долго? Где ты был?

– Да я это, вот, меня ранило как бы. – Димка повернулся спиной и Лекс стал рассматривать обломок деревянной стрелы, торчащей чуть пониже спины, в мягком месте, как говорится.

Лекс не удержался и стал ржать над местом ранения друга. Димка фыркнул и включил магический светильник. Картина, которую увидел Димка, развеселила его настолько, что он даже забыл про своё ранение. Волосы его товарища Лекса, которым завидовали даже некоторые девчонки, приобрели грязно коричневый цвет и стали короче раза в два, если смотреть со спины. Фаербол попал Лексу рядом с шеей, но не сжег её, а как-то аккуратно пролетел мимо, при этом сделав чудесную прическу.

– Теперь косичку ты не заплетешь, – сквозь слёзы и смех проговорил Димка. – Или только две над ушами! Как у осла!

– Сам ты осел, – беззлобно огрызнулся Лекс. – раненый окорочек…

Лекс принялся кукарекать и хромать, стараясь задеть друга.

– Ладно, давай делить добычу. – устав смеяться, сказал Димка.

– Точно. Доставай.

– Одна, две, три… – Димка доставал смятые конфеты из сумки, которую с Лексом шили два дня… – Семнадцать.

– Ну, очень даже неплохо, – сказал Лекс и забрал себе половину, а точнее девять конфет.

– Эту отдадим Орто. – сказал Димка, тоном большого начальника, – иначе так разругаемся и погорим.

Лекс молча согласился, взял сумку и бросил туда свою часть добычи. Сумка была гордостью для ребят: одевалась она очень быстро – через плечо, а застегивалась на одну единственную магическую клёпку. Вес в сумке распределялся очень удачно. Карманы в ремне сумки были спереди и сзади. Но даже если перевернуть сумку вверх дном, из нее ничего не выпадало. В неё удобно было складывать вещи как сзади, так и спереди. Весило это удовольствие меньше килограмма, а магическая заклепка не фонила даже при проходе магической рамки в драконьем экспрессе. Само изделие было выполнено из кожи змеи Шу, и никакими заклинаниями не просвечивало содержимое, что позволяло прятать в ней холодное оружие и слабые амулеты даже при перелете на драконе.

– Поздно. Ладно, я домой. – Лекс встал и собрался уходить.

– Стой! – Димка схватил его за рукав. – Надо что-то придумать с твоей… ээ.. новой прической.

– Зачем? – удивился Лекс.

– Это улика против нас! – Димка сделал такое лицо, что не послушать его было нельзя, побежал в столярку и вернулся с ножницами. – Вот!

– ЭЭ… А ты уверен, что без этого никак? – недоверчиво спросил Лекс.

– На все сто процентов! – хищно улыбнулся Димка и усадил на стул своего товарища.

Димка старался почти час, жмуря то один глаз, то другой. У него отлично получилась стрижка, и все выглядело даже ровно, но он всё равно чем-то был недоволен. В надежде, что друг сейчас ему поможет, он открыл дверь шкафа, на внутренней стороне которого было зеркало.

– Ты что наделал, паразит? Что это за горшок? – Лекс был тоже недоволен стрижкой, но при этом помогать советом Димке не собирался. Вместо этого он схватил Димку и повалил его на пол.

Димка отчаянно перевернулся на живот и старался дотянуться до ножки кровати, чтобы выползти из-под веса товарища. Лекс сначала решил поколотить своего цирюльника, но потом он увидел кусок арбалетного болта, торчащего из верхней части ноги Димки, и тоже решил помочь своему другу извлечь улику. Слёзы брызнули из глаз вместе с искрами, даже не ясно, чего получилось больше – слез или искр. Димка мгновенно оказался в углу комнаты, а Лекс, прижимая болт, остался рядом с дверью. Пауза была недолгая, но в эти секунды каждый подумал свое: «Вырву глаза и привяжу на затылок, или лучше один на затылок, а другой на ногу, что бы знал», «Ой, наверно я перестарался, но ведь я хотел помочь!», «… и руки с ногами местами поменяю, и стэп заставлю танцевать», «… ну он же не может меня прибить, я же его друг и улику достал!». Мыслей блыло много, их прервал тихий голос Лекса:

– Ну я тоже решил тебе помочь.. это ну.. улику достал.

Димка попытался броситься на товарища, но сил хватило только на один шаг, и он рухнул на кровать. Лекс в это время успел открыть дверь, взять свой плащ и испариться. Но мысль о раненом товарище не давала ему покоя, поэтому через несколько минут он вернулся, потрогал его за плечо и сказал:

– Да, больно. Зато быстро. Ты мне улику целый час убирал, а я тебе за секунду вытащил!

– Лекс, я тебя прибью когда-нибудь. – Димка говорил в подушку, и слёзы лились сами по себе.

– Ну.. ты это, лежи, а я сейчас всё приберу, и перебинтую тебе ээ… ногу.

Лейтенант Дорис читал седьмой аккуратно исписанный листок – это был список пропавших вещей из лавки кондитера Коркова. Сам Корков с огромной надеждой смотрел на офицера. Черно-лиловый синяк украшал правую часть лица кондитера, руки были забинтованы по самые локти, а на ушах был приклеен пластырь.

– Четыре серебряных подноса радиусом полметра, один журнальный столик из оникса с золотыми ножками, колекция золотых чашек … – Дорис читал список и смотрел в глаза кондитеру, который решил заплакать в подтверждение того, что ему ужасно было жаль стол из оникса с золотыми ножками.

– Вы не находите, что всё это весит более чем тонна? – вопрос лейтенанта Дориса поставил кондитера в тупик, и Дорис продолжил – Вы хотите, чтобы я нашел грабителей или чтобы я ел лапшу, которую вы, гражданин Корков, мне вешаете уже четвертый день?

– Но я разорен! Они меня ограбили… Они… – Корков заплакал.

– Гражданин Корков, я был у вас в лавке после ограбления. У вас даже из кассы не украли ни одного медяка! – Дорис решил основательно разрушить замысел торговца.

– Да, но они сломали… – Корков не сдавлся.

– Что сломали? Дверь и витрину с конфетами? Это всего лишь дети, гражданин Корков, всего лишь дети…

– Дети??? Эти чертовы отродья вломились в мой дом и обворовали меня! Меня!!! – Корков понял, что его план провалился, и страховку ему не получить. Страховки не платят за взлом, а причиненный ущерб в семнадцать конфет просто смешной. И он пошел на самый отчаянный шаг: – Я буду жаловаться наместнику, я подниму вопрос о вашей компетенции!

–Ваше право. – Дорис понял, что Корков не шутит и к дурацкому расследованию пропажи конфет прибавилась очередная головная боль и разбирательство с начальством. Он указал Коркову на дверь. – Прошу.

Лекс играл в ножечки один. Он часто тренировался, бросая их в цель разными способами. У него неплохо получалось, но Димка его всегда обыгрывал. В отличие от Лекса, у Димки был природный талант к этой игре: он никогда не тренировался, а маленькие метательные ножики летели точно в цель. У Лекса от постоянных тренировок было множество порезов и уколов, но стоит только ему достичь успеха, как его товарищ Димка придумает новый бросок и вновь его обыгрывает. За тренировкой его вновь застал Димка.

– Привет неудачникам! Готов проиграть? – Димка хитро улыбнулся.

– А, это ты. На этот раз я намерен выиграть! – Лекс ловко извернулся и метнул нож на восемь очков.

– Слабак. – констатировал Димка, повторил пируэт товарища и пошел к мишени забирать оба ножа, один – из восьмерки, другой – из десятки. – Пойдем, надо знакомыми обживаться.

– Как? Как ты это сделал?? – заикаясь, тараторил Лекс. И тут до него дошло. – Э, а что за знакомые?

– Увидишь. – Димка предательски молчал.

Димка повел друга к кварталам нищих с хитрой физиономией. Лекс понял, что больше от этого товарища он не услышит ни слова, и направился следом. Кварталы нищих города Сворд отличались старыми постройками. Тут не воняло тухлой рыбой, как в доках, и репутацией район пользовался не плохой. Уровень магических артефактов уступал, конечно, улице Ремесленников, где жили наши герои, но все же это было не самое гнилое место. Тут были лавки с едой, товарами и пекарни, где можно было купить абсолютно всё, а торговцы-зазывалы нарочито громко рекламировали свои изделия. Они сильно отличались в цене от товаров из стильных бутиков богатых кварталов на дворцовой площади, при этом могли не уступать им по качству, а иногда даже превышать его. Великолепный эльфийский кинжал, зачарованный на охоту, в бутике оружия стоил не меньше семи золотых, а в лавке Слепого Крота их иногда отдавали по одному золотому. Отличием было лишь то, что Слепой Крот был скупщиком краденого, и товар к нему приходил сомнительными путями. Регулярные взятки, жульничество, мошенничество и воровство за пределами этого квартала были известным промыслом местных жителей.