Кофейня оставалась где-то позади, а стакан уже был наполовину пуст. Взгляд блуждал по невысоким кирпичным зданиям, сохранившим в себе весь французский утонченный шарм: небольшие горшки с цветами, украшали чуть ли не каждый крохотный балкон; одежда, мерно раскачивающаяся от ветра то и дело намеревалась слететь с прищепок, устремляясь подальше от нерадивых хозяев.

Синий свет приятно обволакивал все тело, перенося девушку в небольшой номер старенького отеля, находящегося где-то за Лавалем. В лицо тут же полетел нож, слегка задевший щеку, разрезая тонкую кожу.

— Какого черта ты делаешь?

Мужской жесткий голос, доносящийся из ванной лишь, забавлял. Ухмыльнувшись, девушка присела на стул, закидывая ногу на ногу в ожидании напарника. Выйдя из ванной в одном полотенце, мужчина отобрал горячий стакан с женских рук, с тихим стоном отпивая кофе.

— Извиниться не хочешь?

— Прости, что не попал тебе в глаз, — пожав плечами, мужчина отошел к столу, поднимая папку и кидая ту девушке.

— Брачный контракт? Как мило, Пятый, но я что-то не помню самого предложения.

— Ты можешь закрыть свой поганый рот хоть раз и молча прочесть то, что находится в папке, мм?

— Какие мы нервные, — отмахнувшись и, поймав папку налету, девушка принялась вчитываться в текст, приподнимая фотографии. — Шутишь?

— Я тебе что, на шута похож? Судя по записям, так удачно попавшим мне в руки, нужный нам человек здесь.

— Не слишком ли удачно стекают обстоятельства, Пятый?

— То есть про появление этого, — мужчина подбородком кивнул на папку, — ты и слова не хочешь слышать?

Вскинув бровь, девушка вздохнула, прикрывая глаза. Пятый молча допивал кофе, продолжая разглядывать фотографии новой жертвы, тесно связанной с нужным для них человеком. Его руки дрожали от напряжения, а голова иногда дергалась от нервов.

— Плохо выглядишь, Пятый, кошмарики снились?

— Скорее великолепная комедия, где вот эти пальцы сжимаются на твоей шейке, вынуждая хрипеть и молить о пощаде.

— Пора перестать работать под ночь, фантастика какая-то снится. Ты одеться не хочешь? Меня как бы ничем не смутить, но хоть капля приличия в тебе должна же остаться.

— Смущаю? Польщен, что вы, мисс, разглядываете не объекты, а меня.

— Оставь попытки съязвить для других собачек из Комиссии, Пятый, я слишком долго работаю с тобой.

Тяжело вздохнув и пригладив растрепанные волосы, Пятый лишь скинул полотенце, непринужденно переодеваясь в черный костюм. Появившиеся за время службы мышцы, перекатывались и четко прорисовывались от любого напряжения тела, отросшие темные волосы лезли в глаза. Пятый бесцеремонно медленно поправлял каждый элемент одежды, стараясь уместить в незаметные места для простых глаз ножи и пистолеты.

— За столь корявый стриптиз платить не буду, — поднявшись, девушка потянулась и, ухмыльнувшись, оказалась позади Пятого, стараясь пнуть того по ногам.

Пустой стаканчик полетел на пол, а мужчина, оказавшись позади девушки зажал рукой шею, крепко держа напарницу в захвате. Нож-бабочка, появившийся в левой руке, почти коснулся ноги Пятого, но, отпуская девушку из захвата, мужчина исчез, стоя перед ней с протянутой рукой. Курок простого пистоле был спущен за секунду, дуло устремлено точно в цель.

Легкие хлопки в ладоши, поднятые руки вверх в знак капитуляции. Бабочка полетела вперед, оставляя идентичный порез на чужой щеке.

— Мать твою, Пять, какого черта ты творишь?

— В свою защиту хочу сказать, что ты первый начал, — повернувшись щекой к Пятому, девушка фыркнула. — Или ты думал, что я буду столь любезна, что забуду этот конфуз?

— Сама исчезла посреди ночи, не дав договорить.

— И опять слушать твои теории о кротовых норах? Я десять лет их слушаю.

— Ты, — выстрелив, Пятый спрятал пистолет в штаны, пряча его под пиджаком. Хлопок раздался недалеко от входной двери. — Самый бесполезный и болтливый напарник, которого могла подарить мне Куратор.

— Боже мой, Пятый признался в любви, как миленько. Догоняй, старик.

Высокий мужчина стоял посреди комнаты, четко отчерчивая прямые линии на длинной доске. Мел со скрежетом оставлял за собой след, а листы, то и дело летящие на пол, занимали все пространство. Он хмурился, сравнивая числовые данные с чертежом, комкая лист и рукавом стирая написанное, со стуком прикасаясь к доске.

— Позволю себе заметить, что в третьем уравнении нужно поменять данные местами, а также необходимо учесть процент парадокса данного прыжка, его реальную возможность и погрешность до миллисекунды.

Дернувшись, мужчина повернулся, видя за своим столом широко улыбающегося мужчину, разбирающего бумаги. Спина встретилась с твердой доской, когда ноги отступали назад.

— Простите моего напарника, ему манер не достает, — улыбаясь, девушка появилась перед ученым, протягивая руку вперед. — Мистер Виллем, для меня это большая честь.

— Не слушай ее, эта плутовка врет повеселее меня.

Поднятая рука лишь со средним пальцев заставила Пятого усмехнуться, отводя взгляд обратно на уравнения.

— Кто вы, черт возьми?

— Пока что мы пришли с миром, нам нужна помощь. Поэтому напряги свои крошечные мозги и объясни нам кое-что о прыжках во времени.

Осев на пол, Виллем крепко обнял себя, качаясь вперед-назад, как маленький напуганный ребенок. Простонав, Пятый отклонился на стул, фокусируя свой взгляд на ученом. Присев рядом, девушка снисходительно улыбнулась, стараясь успокоить мужчину.

— Нам просто нужна ваша помощь, понимаете? Мы уйдем, как только сможем понять в чем ошибка.

— Какая ошибка? Что понимать? Ты, вы, как вы вошли в это здание.

— Дорогуша оставь нас.

Хлопок и вспышка возле Пятого нисколько не напугали, напротив, лишь вызвали очередную широкую улыбку. Острие ножа, прижатое к чужой шее, почти касалось кожи, а шепот над ухом забавлял.

— Повтори, что ты прощебетал, Пятый.

— Не шепчи на ухо, будто стриптизерша.

— На меня смотри, Пятый.

Голос предательски сорвался на крик, но холодный взгляд был прикован лишь к перепачканной мелом доске.

— Да пошел ты.

Кинув бабочку на стол, девушка отступила, закатывая глаза и пропадая из комнаты, стараясь оказаться как можно дальше от надоедливого напарника. Она знала, что, когда ученый начнет говорить — Пятый позовет. Как собачку.

— А теперь, когда дети покинули эту комнату и оставили взрослых наедине, — Пятый исчез, оставляя за собой летящую кипу бумаг. Оказавшись возле доски и ученого, Пятый за руку поднял мужчину, встряхивая его, как мешок с картошкой. — Поговорим по-другому, старина.

— Я не, — мужской голос дрожал, взгляд метался по чужому образу и помещению. — Я ничего не знаю, прошу, отпустите.

— Просто, ох, в этом мире есть те, кто молча будет слушать?

Отпустив чужую руку из захвата, Пятый медленно потирал виски, стараясь хоть как-то расслабить больную голову.

— Послушай, — голос стал более спокойнее и тише, взгляд слегка потеплел, смотря на Стокума. — Мне нужна твоя помощь, чтобы вернуться к семье, ясно?