========== 7 Дней до Апокалипсиса или Пятый, к вашим услугам ==========

Графин разбился с грохотом, разделяясь на множество осколков, заполонивших собой всю барную стойку. Янтарная жидкость, медленно стекающая с краев, капала на дорогой паркет. Эхом разносились удары о деревянные стойки, оставляя от тех щепки.

Синее свечение озаряло темную гостиную, будто вспышка молнии, поразившая соперника, свет устремлялся от края до соседней стены, вжимая в нее тело. Юноша шипел, а его тонкие пальцы, обвившие чужую шею, медленно сжимались на ней, вынуждая соперника давиться воздухом, оставшимся в легких.

Его широкая улыбка вынуждала хмуриться и сопротивляться сильнее, не позволяя урвать ведущую роль.

Резкая вспышка. Тело юноши встретилось со стеной, оставляя на ней кровавый развод. Темные волосы крепко сжались, оттягивая назад, вынуждая приподнять голову. В серых глазах горел озорной огонь, забытый им во времена выполнения миссий. Перепачканные руки в крови прижимались к стене и только свойственное ему любопытство не позволяло пройти сквозь пространство, словам оставшиеся целые ребра оппоненту.

Грудная клетка быстро вздымалась, вынуждая теснее прижиматься к податливому, на удивление, телу. Капельки пота стекали с чужих висков, иногда попадая в глаза неприятно обжигая сетчатку.

За их спинами раздался грохот и треск стекла. Упала огромная люстра, висевшая в парадной со времен постройки Академии. Двое лишь усмехнулись, давая себе небольшую передышку, ставя невидимые галочки в своей памяти, мысленно проецируя дальнейшие действия.

Синяя вспышка вновь обволакивает в свои объятья дом, оставляя после себя разруху и кровь. Руки встречаются друг с другом, блокируя выпады или отвечая мощнейшими ударами в больные места. С губ юноши струйкой стекала кровь, когда в лицо прилетел небольшой камень, не замеченный из-за кромешной темноты.

С чужих рук сочилась более темная и густая жидкость, пропитывая собой длинное темное одеяние, более походящее на мантию, прикрывающую большую часть тела. Огромный капюшон, обрезанный на клочья, прятал за собой чужие глаза, редко светящиеся зеленым заревом во время пролома пространства.

Отлетев на приличное расстояние, двое, доставшие из пространства пистолеты, направили их друг на друга, продолжая жадно хватать воздух. Сил не хватало на маленький разлом, позволяющий оказаться за считанные секунды возле юноши, на лице которого все не спадала улыбка.

— Комиссия натренировала прекрасных собачек, — голос, пропитанный желчью, разносился эхом по разрушенному особняку, доносясь до чужих ушей.

— Под стать тебе, — звук спущенного курка лишь позабавил юношу, слизывающего бежавшую кровь.

— Слава идет впереди меня, но ты совершил грубую ошибку вломившись в этот дом, — спустив курок и лучше обхватив рукоять, прицелился, стараясь слегка отступить назад, уменьшая отдачу.

Выстрелив вверх, незваный гость вновь направил дуло в сторону юноши, продолжая прятать под капюшоном свои глаза.

— Кто ты, черт тебя подери?

— Приятно познакомиться, — стянув капюшон, девушка, стоявшая напротив Пятого, словно его отражение, широко улыбаясь. — Номер Пять к вашим услугам.

***

О нашем появлении на свет было известно немногое: на секунды остановившееся время принесло за собой беременность одиноким женщинам, как никогда потерянным в этой жизни. Сорок три ребенка, появившихся на свет в тот день имели необычные способности.

Кажется, было сказано сорок три? Ошибочка, появился сорок четвертый.

Синяя вспышка-молния, объявшая грудничка, вынудила визжащую, как последняя свинья, женщину, бросить кричащее дитя в канаву. Пугающая мысль о неизведанном оттолкнула бы любого на ее месте, ну, по крайней мере, адекватного.

Дети росли в своих семьях, пока статный мужчина, объявившийся на их пороге, не предложил значительную сумму за отпрыска, так мило переданного в ту же секунду в огромные ручища. Именно так семеро из нас обрели свой дом.

Огромный особняк встретил шайку детей пустотой и холодом, множество раритетных вещиц и артефактов, покоящихся на деревянных стойках, были убраны в тот же день, когда детская нога ступила за порог гостиной. Шокированные детки бродили в поисках комнат, занимающих себе лучшие апартаменты, пока новоявленные родственники не отобрали найденное.

Пять мальчиков и две девочки, поселившиеся в Академии Амбрелла — стали супергероями. Теми, кто изо дня в день спасают мерзкие людские душонки, попавшие в беды, чаще всего, по своей тупости и скудоумию.

Названный отец готовил недодетей к нечто масштабному, не забывая о наказаниях за мельчайшую оплошность: маленькая шалость во время обеда, когда за столом обязана быть тишина; неповиновение во время тренировки или, что еще хуже, ее полный провал.

Мы были отбросами и героями одновременно, стараясь помогать друг другу дома, когда отец того не видел. Простые числовые имена менялись на человеческие, в надежде хоть как-то стать нормальным. Так на свет появились семеро деток, ах, да, извиняюсь. Учеников Академии Амбрелла.

Стоя перед отцом и испытывая смешанные чувства, старалась не смотреть на его лицо, хмурое, недовольное, а испепеляющий взгляд, устремленный, вперед, вынуждал поджимать губы в тонкую линию. Ухмылка на лице появлялась неожиданно. Небольшие ямочки, образующиеся на щеках, выдавали ее. Рука отца встретилась с щекой в тот же миг.

Голова непроизвольно повернулась в бок, но ни один мускул более не дрогнул на лице, показывая тем самым, что психологические тренировки не прошли даром.

— Я всегда ставил тебя в пример, а сейчас? — Мужской голос не дрогнул, когда тонкий наконечник трости встретился с ребрами.

Закусив губу, но так и не повернувшись, молча пожала плечами.

— Ты меня огорчаешь, надеюсь, юная леди, трое суток в барокамере отрезвят твое возросшее эго.

Дернувшись, начала пятиться назад, поднимая взгляд на отца, жалея об этом в ту же секунду. Звонкая пощечина и боль в голове от натяжки волос. Ноги шли самостоятельно, будто отделенные от тела, они уже знали маршрут, легкие зудели, ощущая пустоту на ближайшее время, а ребра и щека ныли от боли, все еще не привыкшие к частоте наказаний.

Скрежет лифта разнесся по всему особняку, привлекая к себе внимание остальных жителей, старающихся не перечить отцу лишний раз. Но это тепло. Их боль в глазах ощущалась нутром, а сопереживание пощипывало в районе тату, располагающегося на правой руке: зонтик в кругу, символ Академии и ее клеймо.

Барокамера находилась глубоко под землей. Озноб, пробравший до мозга костей, заставлял непослушное тело дрожать, демонстрируя человеческую слабость тому, кому не стоило. Массивная дверь тяжело открылась, впуская в свои крепкие объятья. Повернувшись к отцу лицом, слегка склонила взгляд и вошла во внутрь, глубоко вдыхая и сосредотачиваясь. Есть всего один шанс на побег.

Реджинальд отвернулся, слегка хромая, направляясь в сторону выхода, когда синий свет за его спиной привлек внимание. Не удалось. Страх вмиг овладел сознанием и руки, сбиваясь в мясо, долбили по железу, стараясь привлечь отцовское внимание. Воздух выкачивался из камеры каждую минуту, отбирая любые силы на попытки разорвать пространство в клочья. Последнее, что донеслось по громкой связи, слова отца, въевшиеся в подкорку сознания навсегда: я разочарован в тебе, Пятый.