– Две новости, Ром, – хорошая и плохая, – произнёс тот. – Никита очнулся… А вот, Маша… её больше нет.

Каждая пара хранителей и импульс, который появляется после их дуэли, запускают череду событий. Импульсы подобны существам с огромными ветвистыми рогами, которые цепляются и тянут нити обстоятельств. Любое их действие будет иметь последствия. Именно поэтому звезды считали каждого импульса, оценивали и прикидывали, сколько всего их явится в этот мир.

Первый луч солнца осветил верхушки рощи, стоявшей на дальнем берегу небольшой реки. Многие жители города ещё досматривали сны. Внезапно утреннюю тишину разрушил треск. Нечто, подобно пушечному ядру, вылетело из-за деревьев и упало в воду, подняв столб брызг.

– Мне не очень нужна эта победа, – сказал один из хранителей, молодость которого давно прошла, уступив своё место опыту.

Рядом с ним что-то пронеслось, круша на своем пути деревья в щепки.

– Ты даже не слушаешь меня!

Одна бессмысленная атака за другой.

– И даже не пытаешься выиграть!

Образ этого старика был нечётким. Он призрачно мелькал, сливаясь с утренним туманом. Но постепенно, клетка за клеткой, он растворялся в нашем мире, становясь его частью.

– Больше стараний. Ну, сдамся я, а потом как выживешь?! – кричал он.

В этот момент прямо перед ним появился второй хранитель. Это было неожиданно. Старик сжал кулак и исчез, он еле успел уклониться от атаки, которая пробила насквозь ствол старого дуба, а через мгновение уже появился в нескольких метрах сбоку.

– Искривляешь пространство?

– Я владею вечностью, – самоуверенно бросил другой хранитель. Он был моложе первого и больше походил на зелёного юнца.

– Ох, не смеши меня, – скучающим голосом сказал первый.

Воздух вокруг юноши задрожал, сейчас он стоял в нескольких метрах от своего противника, а через мгновение оказался прямо перед ним. Он замахнулся ножом, но старик, увернувшись, нахально залепил ладонью пощечину. Юноша, явно ошарашенный подобным ударом, отскочил назад, потирая покрасневшую щёку.

– И это всё? – фыркнул старик. – Но как ты оказался передо мной?

– Это не я появился перед тобой, а ты прилетел ко мне.

Старик обернулся и увидел то место, где он стоял несколько мгновений назад.

– Это похоже на техники вечности, признаю. Но даже в подмётки им не годится.

Молодой хранитель растерянно сощурил глаза:

– Вечность и бесконечность? А они существовали?

– Они лежали в основе всех наших сил. Два божественных и утерянных наследия прошлого. Незаконченные, недоведённые до совершенства, однако более всех приближенные к чему-то высшему, – с грустью ответил старший хранитель. – Хоть мы и освоили различные техники, всё это лишь жалкие попытки приблизиться к той силе. Приблизиться к вечности и бесконечности.

– Бренная реальность этого мира такова, что все возвышенные цели изначально обречены на звонкое падение перед самой вершиной, – произнёс юноша и сразу нырнул в кусты, сопровождая свои манёвры разнообразными атаками, впрочем, его противник легко от них увернулся.

– Всё. Довольно.

Старший хранитель сжал руки в замок и начал собирать энергию, одновременно прикидывая, в каком направлении меньше всего будет разрушений. Среди деревьев на другом берегу он увидел четырёхэтажный заброшенный дом.

Вот туда и полетим.

Вдруг стало совсем тихо. Звуки не просто стали приглушённее, они исчезли, словно их и не было вовсе. На смену им пришла давящая звуковая пустота. Даже цвета утратили свои краски.

Старик закрыл глаза, сосредоточился. Хоть он и не видел своего противника, он чувствовал его. Когда он залепил ему пощечину, он поставил метку и теперь точно знал его расположение.

Юноша, опять применив свою технику, оказался перед ним.

– А хрен тебе! – старик предугадал его действия, и стоило тому появиться, схватил его за горло и швырнул в нужном направлении. Противник упал между ним и тем заброшенным зданием на другом берегу реки.

Хранитель выставил правую руку вперёд и раскрыл ладонь. Последнее, что почувствовал юноша – как тишина стала ещё невыносимее. Весь воздух сжался, а потом с сокрушительной силой устремился вперёд.

Чудовищная взрывная волна с корнем вырвала большинство деревьев, смела в пыль набережную реки, снесла заброшенное здание на другом берегу и ещё несколько домов за ним. И всё это без единого звука. Едва последний обломок бывшего сооружения упал на землю, – всё пришло в норму. Снова зажурчала вода, снова раздались порывы ветра.

Первый хранитель победил.

– Доживу ли я до финала в этот раз? – тихо сказал старик. Его тело медленно начало исчезать, словно растворяясь в воздухе, и, став почти прозрачным, разлетелось на тысячи белых осколков, которые в мгновение ока исчезли.

Никита очнулся, его перевели в обычную палату, но пустили к нему только на следующий день. Рома с самого начала решил, что Юра должен пойти с ним. Тот по своей занудной правильности начнёт говорить первым, что позволит избежать неудобных ситуаций и вспышек гнева. Юра, не видя никакого подвоха, согласился.

– Про Машу ни слова, – предупредил Юра, когда они шли к Никите.

– Я думаю, он и так всё поймёт.

– И всё же, лучше не говорить,.. – неожиданный звук разбившегося стекла прервал Юру.

Окно в палате Никиты разлетелось вдребезги, а на тумбочке рядом с кроватью лежала пара стеклянных шариков, которые по всем законам подлости должны были скатиться и упасть на пол, но они не двигались, словно были приклеены. Им явно не хватало третьего для комплекта.

– Где Маша?

Рома выжидательно посмотрел на Юру, отдавая инициативу тому: «Я говорил, ты меня не слушал, теперь сам выкручивайся» и, встав позади, облокотился о стену.

– Где моя сестра?!

– Никита, тебе нельзя сейчас нервничать, понимаешь… – начал разговор Юра.

– Она умерла, да?

Рома не удивился.

– Пять, – сказал Никита и затряс правой рукой. Юра не понял в чём дело, в отличие от Ромы, который сам неумело завязал их на его руке. – Пять фенечек.

– Успокойся, ты устал.

Глаза Никиты стали влажными.

– Ничего я не устал, – отмахнулся он. – Маша могла лечить, но толком это делать не научилась. Это её! Они должны быть защищать её, беречь… Лечить… Дура!

Рома почувствовал его боль.

– Зачем она отдала их все?!

– Ради тебя. Она сделала это ради тебя, – тихо сказал Юра.

Никита вытер рукавом несколько предательских слезинок и посмотрел на того, кого старался не замечать.

– Света сказала, что тебя нужно спасти. Ты доволен?

Рома сделал глубокий вдох, приготовившись к худшему:

– Мне жаль, – Никита долго смотрел на него, потом опустил голову и дотронулся до браслетов.

– Она что-нибудь сказала? – он сглотнул. – Напоследок?

– «Смерть стоит того, чтобы жить», – сухо произнёс Рома.

– Маша любила эту песню Цоя, – Никита фыркнул. – Рома. Тебя же так зовут? Сделай мне одолжение. Уйди с глаз долой.

– Тебе, наверно, лучше уйти, – зачем-то добавил Юра.

Рома уничтожающе посмотрел на «капитана очевидность» и вышел из палаты.

Маша умерла от остановки сердца, так сказали врачи. Молодая девушка и вдруг умерла. Однако, в больнице нашли объяснение этому, – слабое здоровье. Несчастная семья.

Лимит «приятных» впечатлений на сегодня был исчерпан, делать тут было нечего, поэтому только домой.

Рома жил в многоэтажке на пятом этаже. Рома всегда поднимался по лестнице пешком, но, если лифт стоял на первом, он пользовался им. Интуиция подсказала, что лифт тут.

Поднявшись на свой этаж, он открыл массивные двери. Рома любил свой комплект ключей. Он был особенным, почему, – Рома и сам не мог бы этого объяснить, просто он чувствовал, только ими можно было запереть дверь так, чтобы никто чужой не смог проникнуть в дом.