x x x И на Теркина солдат Как-то сбоку бросил взгляд. Так-то близко, далеко ли Новый видится квартал. Кто же там во власть покоя Перед вечностью предстал? – Любопытствуешь? – Еще бы. Постигаю мир иной. – Там отдел у нас Особый, Так что – лучше стороной... – Посмотреть бы тоже ценно. – Да нельзя, поскольку он Ни гражданским, ни военным Здесь властям не подчинен. – Что ж. Особый есть Особый. И вздохнув, примолкли оба. x x x ...Там – рядами по годам Шли в строю незримом Колыма и Магадан, Воркута с Нарымом. За черту из-за черты, С разницею малой, Область вечной мерзлоты В вечность их списала. Из-за проволоки той Белой-поседелой - С их особою статьей, Приобщенной к делу... Кто, за что, по воле чьей - Разберись, наука. Ни оркестров, ни речей, Вот уж где – ни звука... Память, как ты ни горька, Будь зарубкой на века! x x x – Кто же все-таки за гробом Управляет тем Особым? – Тот, кто в этот комбинат Нас послал с тобою. С чьим ты именем, солдат, Пал на поле боя. Сам не помнишь? Так печать Донесет до внуков, Что ты должен был кричать, Встав с гранатой. Ну-ка? – Без печати нам с тобой Знато-перезнато, Что в бою – на то он бой - Лишних слов не надо. Что вступают там в права И бывают кстати Больше прочих те слова, Что не для печати... Так идут друзья рядком. Вволю места думам И под этим потолком, Сводчатым, угрюмым. Теркин вовсе помрачнел. – Невдомек мне словно, Что Особый ваш Отдел За самим Верховным. – Все за ним, само собой, Выше нету власти. – Да, но сам-то он живой? – И живой. Отчасти. Для живых родной отец, И закон, и знамя, Он и с нами, как мертвец,- С ними он и с нами. Устроитель всех судеб, Тою же порою Он в Кремле при жизни склеп Сам себе устроил. Невдомек еще тебе, Что живыми правит, Но давно уж сам себе Памятники ставит... Теркин шапкой вытер лоб - Сильно топят все же,- Но от слов таких озноб Пробежал по коже. И смекает голова, Как ей быть в ответе, Что слыхала те слова, Хоть и на том свете. Да и мы о том, былом, Речь замнем покамест, Чтоб не быть иным числом, Задним, – смельчаками... Слишком памятны черты Власти той безмерной... – Теркин, знаешь ли, что ты Награжден посмертно? Ты – сюда с передовой, Орден следом за тобой. К нам приписанный навеки, Ты не знал наверняка, Как о мертвом человеке Здесь забота велика. Доложился – и порядок, Получай, задержки нет. – Лучше все-таки награда Без доставки на тот свет. Лучше быть бы ей в запасе Для иных желанных дней: Я бы даже был согласен И в Москву скатать за ней. Так и быть уже. Да что там! Сколько есть того пути По снегам, пескам, болотам С полной выкладкой пройти. То ли дело мимоходом Повстречаться с той Москвой, Погулять с живым народом, Да притом, что сам живой. Ждать хоть год, хоть десять кряду, Я б живой не счел за труд. И пускай мне там награду Вдвое меньшую дадут... Или вовсе скажут: рано, Не видать еще заслуг. Я оспаривать не стану. Я – такой. Ты знаешь, друг. Я до почестей не жадный, Хоть и чести не лишен... – Ну, расчувствовался. Ладно. Без тебя вопрос решен. Как ни что, а все же лестно Нацепить ее на грудь. |
