И в бессонный поиск свой

Вникнул снова с головой. 

Весь в поту, статейки правит,

Водит носом взад-вперед:

То убавит, то прибавит,

То свое словечко вставит,

То чужое зачеркнет.

То его отметит птичкой,

Сам себе и Глав и Лит,

То возьмет его в кавычки,

То опять же оголит. 

Знать, в живых сидел в газете,

Дорожил большим постом.

Как привык на этом свете,

Так и мучится на том. 

Вот притих, уставясь тупо,

Рот разинут, взгляд потух.

Вдруг навел на строчки лупу,

Избоченясь, как петух. 

И последнюю проверку

Применяя, тот же лист

Он читает снизу кверху,

А не только сверху вниз.

Верен памятной науке,

В скорбной думе морщит лоб. 

Попадись такому в руки

Эта сказка – тут и гроб!

Он отечески согретым

Увещаньем изведет.

Прах от праха того света,

Скажет: что еще за тот? 

Что за происк иль попытка

Воскресить вчерашний день,

Неизжиток

Пережитка

Или тень на наш плетень?

Впрочем, скажет, и не диво,

Что избрал ты зыбкий путь.

Потому – от коллектива

Оторвался – вот в чем суть. 

Задурил, кичась талантом,-

Да всему же есть предел,-

Новым, видите ли, Дантом

Объявиться захотел. 

Как же было не в догадку -

Просто вызвать на бюро

Да призвать тебя к порядку,

Чтобы выправил перо. 

Чтобы попусту бумагу

На авось не тратил впредь:

Не писал бы этак с маху -

Дал бы планчик просмотреть. 

И без лишних притязаний

Приступал тогда к труду,

Да последних указаний

Дух всегда имел в виду. 

Дух тот брал бы за основу

И не ведал бы прорух... 

Тут, конечно, автор снова

Возразил бы:

– Дух-то дух.

Мол, и я не против духа,

В духе смолоду учен.

И по части духа -

Слуха,

Да и нюха -

Не лишен. 

Но притом вопрос не праздный

Возникает сам собою:

Ведь и дух бывает разный -

То ли мертвый, то ль живой.

За свои слова в ответе

Я недаром на посту:

Мертвый дух на этом свете

Различаю за версту.

И не той ли метой мечен

Мертвых слов твоих набор.

Что ж с тобой вести мне речи -

Есть с живыми разговор! 

Проходите без опаски

За порог открытой сказки

Вслед за Теркиным моим -

Что там дальше – поглядим. 

Помещенья вроде ГУМа -

Ходишь, бродишь, как дурной.

Только нет людского шума -

Всюду вечный выходной.

Сбился с ног, в костях ломота,

Где-нибудь пристать охота.

Галереи – красота,

Помещений бездна,

Кабинетов до черта,

А солдат без места. 

Знать не знает, где привал

Маеты бессонной,

Как тот воин, что отстал

От своей колонны. 

Догони – и с плеч гора,

Море по колено.

Да не те все номера,

Знаки и эмблемы. 

Неизвестных столько лиц,

Все свои, все дома.

А солдату – попадись

Хоть бы кто знакомый. 

Всем по службе недосуг,

Смотрят, не вникая...

И не ждал, не думал – вдруг

Встреча. Да какая! 

В двух шагах перед тобой

Друг-товарищ фронтовой. 

Тот, кого уже и встретить

Ты не мог бы в жизни сей.

Но и там – и на том свете -

Тоже худо без друзей... 

Повстречал солдат солдата,

Друга памятных дорог,

С кем от Бреста брел когда-то,

Пробираясь на восток. 

С кем расстался он, как с другом

Расстается друг-солдат,

Второпях – за недосугом

Совершить над ним обряд. 

Не посетуй, что причалишь

К месту сам, а мне – вперед.

Не прогневайся, товарищ.

И не гневается тот. 

Только, может, в миг прощальный,

Про себя, живой солдат

Тот безропотно-печальный

И уже нездешний, дальний,

Протяженный в вечность взгляд

Навсегда в душе отметит,

Хоть уже дороги врозь...