Но позволь, позволь, голубчик, Так уж дело повелось, Дай копнуть тебя поглубже, Просветить тебя насквозь. Не мозги, так грыжу вправить, Чтобы взмокнул от жары, И в конце на вид поставить По условиям игры... Стой-постой! Видать персону. Необычный индивид Сам себе по телефону На два голоса звонит. Перед мнимой секретаршей Тем усердней мечет лесть, Что его начальник старший - Это лично он и есть. И упившись этим тоном, Вдруг он, голос изменив, Сам с собою – подчиненным - Наставительно учтив. Полон власти несравнимой, Обращенной вниз, к нулю, И от той игры любимой Мякнет он, как во хмелю... Отвернувшись от болвана С гордой истовостью лиц, Обсудить проект романа Члены некие сошлись. Этим членам все известно, Что в романе быть должно И чему какое место Наперед отведено. Изложив свои наметки, Утверждают по томам. Нет – чтоб сразу выпить водки, Закусить – и по домам. Дальше – в жесткой обороне Очертил запретный круг Кандидат потусторонних Или доктор прахнаук. В предуказанном порядке Книжки в дело введены, В них закладками цитатки Для него застолблены. Вперемежку их из книжек На живую нитку нижет, И с нее свисают вниз Мертвых тысячи страниц... За картиною картина, Хлопцы дальше держат путь. Что-то вслух бубнит мужчина, Стоя в ящике по грудь. В некий текст глаза упрятал, Не поднимет от листа. Надпись: «Пламенный оратор» - И мочалка изо рта. Не любил и в жизни бренной Мой герой таких речей. Будь ты штатский иль военный, Дай тому, кто побойчей. Нет, такого нет порядка, Речь он держит лично сам. А случись, пройдет не гладко, Так не он ее писал. Все же там, в краю забвенья, Свой особый есть резон: Эти длительные чтенья Укрепляют вечный сон... Вечный сон. Закон природы. Видя это все вокруг, Своего экскурсовода Теркин спрашивает вдруг: – А какая здесь работа, Чем он занят, наш тот свет? То ли, се ли – должен кто-то Делать что-то? – То-то – нет. В том-то вся и закавыка И особый наш уклад, Что от мала до велика Все у нас руководят. – Как же так – без производства, Возражает новичок,- Чтобы только руководство? – Нет, не только. И учет. В том-то, брат, и суть вопроса, Что темна для простаков: Тут ни пашни, ни покоса, Ни заводов, ни станков. Нам бы это все мешало - Уголь, сталь, зерно, стада... – Ах, вот так! Тогда, пожалуй, Ничего. А то беда. Это вроде как машина Скорой помощи идет: Сама режет, сама давит, Сама помощь подает. – Ты, однако, шутки эти Про себя, солдат, оставь. – Шутки! Сутки на том свете - Даже к месту не пристал. Никому бы не мешая, Без бомбежки да в тепле Мне поспать нужда большая С недосыпу на земле. – Вот чудак, ужели трудно Уяснить простой закон: Так ли, сяк ли – беспробудный Ты уже вкушаешь сон. Что тебе привычки тела? Что там койка и постель?.. – Но зачем тогда отделы, И начальства корпус целый, И другая канитель? Тот взглянул на друга хмуро, Головой повел: – Нельзя. – Почему? – Номенклатура,- И примолкнули друзья. Теркин сбился, огорошен Точно словом нехорошим. |