— Когда ты оказался в ее спальне, тебя ждал сюрприз? — спросила я, понимая, к чему все идет.

— Да. Они как раз были в процессе. Она скакала на нем, стонала и рассказывала о том, что он переедет с ней в мой дом. Я дурак, по словам Грейчен, ослепленный ее красотой.

Я в самом деле ничего не замечал. Она казалась искренне влюбленной и совершенно невинной.

Хорошая актриса, подумала я. А вслух заметила:

— Это так банально. Одна девица разбила тебе сердце. И теперь, как говорит твой дядя, ты не позволяешь себе увлечься другой девушкой. Это страх?! Боишься очередного предательства?

Хотя, извини, что перебила. Продолжай! Мне очень интересно!

Рейгран выслушал меня молча. Только глаза вновь начали светиться. Резко, сильно. Но меня это не удивило. Он злится. Вполне ожидаемо. Я насмехалась над его чувствами. А он воспользовался моими.

— Так как на твоей груди появился шрам? — вновь спросила я.

Все время после моего высказывания мужчина прожигал меня неприятным взглядом. Словно это должно было остановить меня. Но я только начала. И не собиралась отступать.

— Я же высший маг. Пусть и в будущем. Не смог сдержаться. Вызвал его на поединок чести.

— И тебя едва не убил любовник твоей невесты? — уточнила я.

На что Рей полыхнул на меня гневным взглядом. Искорки магии в его глазах, казалось, никогда не были столь яркими. Да и лицо заострилось. А вскоре я увидела ужасающий звериный оскал, в который превратилось лицо мужчины.

Он хотел меня напугать? Чтобы я прекратила допрос? Или Рей понял, что я не отступлю, и желает, чтобы я сбежала?

Так не на ту напал. Я не хрупкая изнеженная леди. И не такое видела. И это не так страшно, как то, что сейчас раздирает меня изнутри. То, что я столь старательно прячу от него.

Так что в ответ на эту устрашающую картину я послала лорду Деорису насмешливую улыбку.

— Ты хоть понимаешь, что сейчас происходит? — попытался предостеречь меня Рейгран.

Действительно, делает все возможное, чтобы прекратить этот разговор. Но не показать этого. Хочет, чтобы я первая отступила. Чтобы испугалась и сбежала.

— Шрам, — напомнила я.

И с удовольствием наблюдала, как маг молча бесится. Я не могла бы и себе объяснить, почему мне нравилось наблюдать подобную картину. Рейгран в гневе выглядел устрашающе. Моя интуиция встрепенулась и завопила об опасности. Включилась внутренняя сирена, которая выла, не прекращая. Но я ее заглушила. Отступать не собиралась. Я еще не закончила.

— Любовником Грейчен оказался магистр, преподаватель боевой магии. И, к тому же, он отлично владел холодным оружием. Старше меня раз в пять.

— Опытный боевой маг и двадцатилетний юноша, в будущем высший. И кто кого? — с интересом спросила я.

— Ничья. Удар в сердце я получил в самом конце, после чего Редгардтен потерял сознание. И я тоже отключился. Целители спасали меня больше месяца. Он восстанавливался год.

— Погоди! Редгардтен? Знакомая фамилия, — заметила я.

— Он преподает в нашей академии боевую магию, — ответил Рей, чем безмерно меня удивил.

— У тебя тоже?

— И у тебя, — ответил маг.

— И тебя это не нервирует? — спросила чисто из любопытства.

— Мы почти друзья, — с кривой ухмылкой сообщил мужчина.

И не понятно, шутка это или правда.

— После поединка мы оба многое осознали. Он на год выбыл из строя. Я же едва не погиб. Длительное восстановление, постельный режим. Хочешь не хочешь, а начнешь задумываться, как докатился до такой жизни.

Значит, в самом деле, не шутка. Но почему тогда разговор о шраме провоцирует такие эмоции, как гнев и злость? Дело в невесте? Шрам — это постоянное напоминание о предательстве. И о глупости, которая едва не стоила ему жизни.

— Так у тебя с доверием даже хуже, чем у меня, — внезапно осознала я.

И это еще мы не касались темы матери, которая бросила маленького Рея. Да, я собиралась и об этом поговорить. Выяснить все.

Но теперь я больше понимаю этого мужчину. Первая любовь имела страшные последствия. Он едва не погиб. Мог убить соперника. Узнал, что такое предательство и обман.

— А что с родителями? — поинтересовалась я.

Просто вдруг начала сомневаться в своем решении копнуть глубже. Появилось осознание, что Рейграну тоже досталось. Но потом в памяти всплыло все то, о чем он говорил с ректором. И я задавила в себе эту ненужную жалость и сопереживание. Тем более, он в курсе семейной драмы Амиссы.

— Ты и об этом хочешь знать?! — спросил мужчина, словно понимая, что я настроена решительно. И не отступлю.

— Хочу!

— Зачем? — спрашивает он.

— Чтобы понять, — отвечаю я после нескольких минут обдумывания этого вопроса.

— И что тебя интересует? Ты слышала, что говорил Джиаронелл. Вся история уместилась в нескольких предложениях.

— Сколько тебе тогда было? — спросила я.

— Семь, — ответил Рей.

Затем он вновь наполнил наши бокалы. И спросил:

— Хочешь знать все?

И, не дожидаясь моего ответа, продолжил. Только в этот раз не было гнева, злости, негодования или чего-то в этом роде.

Рассказывал Рей спокойно. Можно даже сказать, равнодушно. На лицо вернулась маска безразличия. Искорки в глазах почти не отсвечивали. Словно вопрос о родных охладил и унял злость Рея.

— Моя мать в какой-то момент поняла, что несчастна. Не реализовала свои мечты и планы. Вышла замуж, не закончив академию. Затем появился я.

Первые годы ее все устраивало. Потом все поняли, что я будущий высший. Я устроил пожар в ее любимой гостиной. Потом не смог справиться с силой и разрушил место, где мать любила проводить время. Ее сад. Отец тогда был очень занят, время было неспокойное. Шла речь о возможности войны с Арзаром. Он практически не бывал дома.

Мать ушла, когда я в очередной раз не справился с силой и испортил ее любимые картины. Выброс магии уничтожил всю картинную галерею. Она сказала, что не знает, что со мной делать. Что я слишком неуправляем и похож на отца. Он со мной справится, а она просто хотела быть счастливой.

Я остался один. Слуги меня боялись. Отец все так же пропадал на работе. Он даже не сразу понял, что жена ушла. Все опасались и никто не решился доложить ему об этом. Он думал, она отдыхает где-то.

Я тогда не понимал, что к чему. Считал, что я во всем виноват. Затем, однажды в нашем доме появился Джиаронелл и обо всем узнал. Ему я поведал о том, что мать ушла из-за меня. И что я сделаю все, чтобы она вернулась.

Дядя нашел мне наставника. Несколько лет мною манипулировали, обещая, что мать вернется, если я буду делать то, что говорят. Им нужен был высший, которого легко контролировать. И я поддавался контролю. Пока не осознал, что происходит.

Дядя понял, что на меня больше влиять не получится. И тогда в моей жизни появилась Грейчен. Высшие маги стабильны, когда рядом находится их женщина.

Знаешь, как высшему избавиться от приставки «будущий»? Нужно всего лишь найти свою женщину. Обычно ею становится жена. Привязка делает нас стабильными.

А что произошло дальше, ты знаешь.

Да, я знала. Вот только о многом Рейгран умолчал. А упоминание о привязке мне не пришлось по душе. Эта самая привязка едва не убила Амиссу. Значит, все высшие привязаны к своим женам?

Тут есть, над чем подумать. Но это потом, не сейчас.

— Когда мать вернулась? — спросила я, пытаясь отвлечься от неприятных мыслей.

Привязка равно конец жизни. Именно так я воспринимала это. И не собиралась повторять ошибку Ами.

— Спустя пять лет. Она путешествовала по миру. Потом, как говорила, осознала, как скучает по своей семье. Они с отцом помирились.

— А ты? — спросила, понимая, что Рейгран все еще не простил свою мать.

— А я остался все тем же неподдающимся контролю будущим высшим магом. Меня отправили в военную школу.

Теперь тебе известно все. Или еще остались невыясненные вопросы?!

Рейгран говорил все так же бесстрастно. Словно рассказывал о совершенно постороннем человеке. Не о себе. Не о своем детстве. Хотя, это может быть такой своеобразной защитной реакцией.