– Только ты не ожидала услышать подобное от нищего оборванца, каким я кажусь?

– Ты умеешь читать чужие мысли? – удивленно спросила девушка.

– Иногда. Эта мысль слишком ясно отражалась на твоем лице.

Девушка в смущении совсем закуталась в покрывало.

– Так что, ты позволишь проводить вас? Скоро совсем стемнеет, двум женщинам опасно бродить по городу, даже в праздничную ночь.

Две пары глаз еще раз в сомнении оглядели его.

– Никогда не думала, что окажусь в таком странном положении, – задумчиво проговорила младшая.

Иуда подошел на шаг, протянул руку. Последние проблески заката осветили его лицо.

– Я не причиню зла. Доверься мне, – тихо произнес он, обращаясь только к девушке.

Она не вскрикнула, не отпрянула, словно завороженная, смотрела на него. Иуда почувствовал, как этот взгляд проникает в душу.

– Хорошо, – ответила она, наконец, – я верю тебе. Пожалуйста, проводи нас.

– С радостью. Только куда?

Женщины растерянно переглянулись.

– Мы живем в Верхнем Городе, в квартале по правую руку от большого дворца из бело-розового мрамора.

– С золотой крышей и портиками?

– Да…

– Тихий квартал с зелеными улицами и богатыми домами?

– Откуда ты знаешь?

– Догадался. Что ж, идите за мной, но путь предстоит долгий.

– Долгий? Ох, как же рассердится отец!

– Напротив, очень обрадуется, когда дочь, целая и невредимая, вернется домой прямо к праздничному ужину.

Девушка не нашлась с ответом, улыбнулась одними глазами, кутаясь в покрывало.

Шли неторопливо. Темные улицы казались таинственными, многочисленные переулки, закоулки и тупики угрожающими. Девушка время от времени поднимала глаза на провожатого, Иуда отвечал успокоительным кивком и улыбкой.

При ярком свете почти полной луны он смог как следует разглядеть своих спутниц. Лизия была уже немолода, крепко сбитая, плотная, она сурово несла свое большое тело, что-то ворча на ходу. А девушка… Иуда с трудом сдерживался, чтобы откровенно не любоваться этим прелестным творением Всевышнего. Миниатюрная, стройная, изящная, она напоминала египетские статуэтки, даже широкая накидка не могла скрыть ее точеную фигуру. Светло-каштановые волосы, отливавшие золотом в свете луны, тяжелой волной накрывали плечи, оттеняя нежно-персиковый цвет кожи.

Чуть запыхавшись, девушка откинула покрывало, Иуда увидел ее лицо с правильным греческим носом, свежими, словно утренняя роза губами и огромными миндалевидными глазами под угольно-черными бровями. Широко распахнутые, в лунных лучах они показались ему золотыми. Вглядевшись, Иуда понял, что почти не ошибся – светло-карие, опушенные темными ресницами, они действительно были золотистыми, в их глубине тлели озорные искорки. Пораженный этой очаровывающей красотой, Иуда ускорил шаг.

Мрак постепенно сгущался, девушка придвигалась все ближе, пока не оказалась совсем рядом. Молодой человек почувствовал ее горячую ладонь на своей руке. Он остановился, обернулся в изумлении.

– Мне страшно, – виновато сказала девушка. – А рядом с тобой нет.

– Польщен. Но бояться не надо. Мы уже недалеко. Взгляни, – он осторожно освободил руку, указал куда-то вперед. – Видишь, золото поблескивает в лунном свете?

– Что это?

– Крыша Дворца Ирода. А оттуда рукой подать до твоего дома.

– Откуда ты так хорошо знаешь город?

– Я родился и вырос здесь.

– А ты… кто?

– Тебе нужно имя?

– Хотелось бы.

– Зачем?

– Чтобы знать, на кого призывать благословение Бога.

– О, это слишком много за столь ничтожную услугу! Оставь его для других.

– Я хочу для тебя, – капризно и ласково ответила девушка. – Так назовешь свое имя?

– Почему бы и нет. Меня зовут Иуда.

– И все?

– Да, просто Иуда.

– Странно. Хорошо, я запомню.

Молодой человек засмеялся.

– Для чего? Вряд ли мы снова встретимся. Случайности, тем более счастливые, не повторяются дважды.

– Кто знает! А почему ты не спросишь кто я?

– Не смею, – смутился он, быстро отворачиваясь.

Улыбка исчезла с лица девушки. Она растерянно взглянула на него.

– Мне незачем таиться. Я Мирра – дочь Исаака, торговца тканями из Александрии.

– Счастлив нашему знакомству, Мирра. Какое журчащее имя! Словно воды Иордана.

– Да ты поэт, Иуда!

– Нет, – ответил он, отводя глаза. – Просто Жатва, прекрасная лунная ночь, рядом со мной идет самая красивая девушка из всех, кого я видел.

Краска бросилась ей в лицо, она стыдливо закуталась в покрывало.

– Спасибо! Похвала из достойных уст всегда приятна.

– Не за что. Я просто сказал правду.

Лизия неодобрительно засопела позади них. Мирра поспешила сменить тему.

– Уже совсем поздно. Разве твои родные не будут волноваться?

– Нет.

– Почему? Праздник, вся семья должна быть вместе.

Иуда не ответил, только улыбнулся чуть печально.

– Прости, если спросила лишнее.

– Ничего…

Наступило неловкое молчание. Иуда заторопился, чувствуя, что сердце стало биться неровно. Мирра снова схватила его за руку. Громада Иродова дворца скрыла от них луну, они оказались в полной темноте. Девушка испуганно ахнула, сильнее приникла к нему, Иуда невольно замедлил шаг.

– Ты словно видишь в темноте, – услышал он позади ворчливый голос Лизии.

– Конечно. Не бойтесь, я знаю, куда иду.

– Я не боюсь, – подала голос Мирра. – Только не отпускай мою руку.

Иуда снова не ответил. Наконец из темноты выплыл белый фасад дома менялы Исмаила – первый в их квартале.

Лизия радостно ахнула.

– Я узнаю это место, госпожа! Мы совсем близко.

– Слава Всевышнему! Но мы дошли так быстро, а ты говорил, путь далекий, – повернулась она к Иуде.

– Я рад, что дорога не утомила тебя, – напряженно ответил он.

– Нет. Побродить по ночному Иерусалиму даже интересно, особенно в сопровождении человека, который может тебя защитить.

– Госпожа! – укоризненно ахнула Лизия.

– Что такое? – невинно обернулась к ней девушка.

Иуда выпустил руку девушки.

– Мы пришли. Осталось только найти ваш дом.

– Вон он на углу за невысокой оградой! – воскликнула Мирра.

– Хвала Господу! Теперь я спокоен и с легким сердцем могу покинуть вас.

– Как, ты уходишь?

– Я сделал, что обещал. Мне пора.

– Да, конечно, ему пора, госпожа, – вмешалась Лизия.

– Жаль.

Девушка откровенно смотрела на него, Иуда не в силах был отвести взгляд от ее лица.

– Мы всего две недели живем в Иерусалиме. Ты первый, с кем я познакомилась.

– Это честь для меня, Мирра.

– Как я могу отблагодарить тебя за услугу?

– Не стоит благодарности. Я был рад помочь.

– Госпожа, нам пора.

– Иду, Лизия. Что ж, прощай Иуда. Спасибо тебе.

– Прощай, Мирра. Благослови тебя Бог, – он учтиво поклонился, резко отвернулся и торопливо пошел прочь.

– И тебя. Может, еще встретимся, – тихо вслед ему сказала девушка.

Иуда услышал, обернулся. Его лицо осветилось грустной улыбкой.

– Вряд ли. Но я не забуду этот вечер.

Он махнул рукой и скрылся в темноте.

Город был измучен зноем. Небывалая жара стояла в Иудее в этом месяце аве³⁴. Камни раскалялись и начинали крошиться, трава выгорела, земля растрескалась. В преддверии сбора плодов и маслин люди скорбно качали головами, подсчитывая убытки от этой напасти.

Иуда шел по Иерусалиму и вспоминал римские термы. Стены и камни были так пропитаны жаром, что улицы больше походили на плавильные печи.

Уже больше часа он бесцельно бродил по городу. Какое-то странное предчувствие томило душу. Товия и Симон давно отстали, задержавшись в шумной таверне у рынка. А он пошел дальше, не зная, куда и зачем. Засмотревшись на играющих мальчишек, он споткнулся о неровные камни мостовой и налетел на какую-то женщину.