Посмотрев однажды в глаза отцу чуть пристальней, чем обычно, она с ужасом обнаружила, что он виновато отводит их в сторону. Обладая женской проницательностью, развитой у нее совсем не по возрасту, Дженн разумно предположила, что это временная интрижка, и в скором времени все вернется на круги своя. Не может же папа не понимать, что его жене никто и в подметки не годится?

И вот теперь этот звонок от матери. Наверное, он сказал ей. Или, что еще хуже, она их застукала. Бедная мама!..

Дженн ускорила шаги.

По дороге телефон вновь ожил, радостно исполняя последний хит этого лета. Дженн посмотрела на экран, – «Папа», – вздохнула и взяла трубку.

– Дженни, милая, – раздался сочный густой бас. – Где ты, малышка?

– Пап, я иду домой, – последовал короткий ответ.

– Я хотел бы поговорить с тобой прямо сейчас.

Дженн не могла ему отказать, честно говоря, она надеялась отговорить хотя бы его от необдуманных поспешных действий.

В кафе на Макдугл-стрит было всегда безлюдно в это время дня. Лишь небольшая компания молодежи да две влюбленные парочки занимали столики у стен. В полумраке Дженни увидела папу со спины. Он сидел как-то неловко сгорбившись, сразу бросалось в глаза, что ему уже сорок. Сердце Дженни вдруг сжалось от нежности и жалости.

– Привет, па! – Дженни бросила себя на стул, а букет цветов на стол.

– Пионы? – он вздрогнул всем телом. – Ох, чёрт!

Лицо его исказила довольно жалкая гримаса. Внезапно ощутив прилив жгучего стыда, Джордж с тоской разглядывал лежащие перед ним цветы. Повисла неловкая пауза. Дженни рассеянно смотрела на проделки Чарли Чаплина за спиной отца. В этом кафе круглосуточно работал кинопроектор, крутивший старые чёрно-белые филльмы.

– Дженни… – папа остановился, пытаясь подобрать нужные слова.

– Пап, я все знаю, – Дженни посмотрела ему в лицо. – Просто ответь, ты уверен?!! Уверен, что это твой человек, и что спустя неделю тебя снова не потянет к маме?

– Мама тебе рассказала?

– Сама не слепая. Ты же знаешь, я насквозь тебя вижу, – Дженни нервно перелистывала страницы меню.

– Вот уж не думал, – Джордж издал звук, отдаленно напоминающий смех. – Мой маленький рентген в юбке… Отвечаю на твой вопрос – да, Дженни, я уверен. Эйприл – чудесная девушка, и у нас все серьезно.

– Значит, Эйприл… – Дженни брезгливо поморщилась. – Ты знаешь, что мама собралась переезжать в Эксетер со мной?

– Да, я знаю. На два-три месяца. Это давно ведь решено. Я постараюсь навестить вас… если мама позволит.

К ним подошла официантка, и они прервали разговор, чтобы сделать заказ. Дженни, как всегда, выбрала несколько десертов и кофе с сахаром и сливками. Джордж усмехнулся про себя, – даже в такой непростой ситуации его дочка верна себе. Сам он заказал только крепкий чёрный чай.

То короткое время, пока готовился их заказ, они молчали. Каждый думал о своём. Вернувшаяся с подносом официантка ловко расставила перед Дженни маленькие блюдечки с пирожными и бесшумно опустила большую чашку чая для Джорджа на матовую поверхность стола.

Дженни сразу принялась за еду. Отец молча наблюдал за ней.

– Ты неправильно понял, пап, – произнесла, наконец, Дженни, когда тарелки наполовину опустели. – Мама уедет не на три месяца. Она будет жить там постоянно. Я не очень-то поняла, но, похоже, она собирается купить тот дом… Тот самый, который мы хотели снять.

Отец понуро уставился в пустую чашку. Видно было, что эта новость оказалась для него большой неожиданностью.

– Да… – выдавил он. – Если Анна приняла такое решение… – он задумался. – Но когда она успела все это решить? Мы виделись всего пару часов назад. Эйприл сказала, что нужно дать ей время прийти в себя… Не ожидал, что она тут же начнет рубить с плеча.

– Мама видела вас вдвоем? Застукала?! – Дженн вцепилась в руку отца, теребящую салфетку.

– Да… Но не совсем… – отец помолчал, размышляя. – В общем, да. Эйприл заходила ко мне днём, после твоего ухода. Я провожал её, мы ждали такси у дома. И тут подъехала твоя мама…

– Не хочешь ли ты сказать, что вы занимались этим в вашей спальне?! – Дженн отпрянула от отца, отшвырнув его руку как дохлую змею.

– О, господи! Дженнифер! Конечно, нет!!! За кого ты меня принимаешь?! – отец искренне возмутился.

– Да за мужика, притащившего любовницу в наш дом! – эмоции вырвались из Дженни, как воздух из лопнувшей покрышки. – Бедная мама! Представляю, как она стояла там и смотрела на вас! На неё!!! Что же ты наделал, папа!.. – девушка закрыла лицо руками, пытаясь унять непрошеные слёзы.

Джордж дал дочери время, чтобы успокоиться. Когда её плечи перестали судорожно взжрагивать, он заговорил тихим вкрадчивым голосом:

– Дженни, дочка… посмотри на меня, – Дженни отняла руки от лица, показав ему потёкшую тушь и мокрые глаза. – Поверь, я и сам не рад, что все так получилось… Я действительно хотел поговорить с мамой, рассказать всё, как есть. Но я никак не мог найти подходящий момент… Она была такая умиротворенная эти месяцы. Её последнюю книгу хорошо приняли, ты окончила школу, тебя приняли в университет. Она вся светилась. И тут я со своей исповедью… Я просто не знал, как начать этот разговор. Я ведь всё равно люблю твою мать, хоть и не так, как мне бы хотелось…

– Откуда она взялась, эта Эйприл?! – в бессильной злобе воскликнула Дженн.

– Она моя коллега по работе. Её перевели год назад в наш филиал из Бостона. Тогда всё и началось. – Видно было, что отцу нелегко давались эти признания.

– Значит, целый год? – Дженн вздохнула. – Ты ведь понимаешь, что я на её стороне?

Отец покорно кивнул.

– И я поеду с ней хоть сейчас, и хоть на Аляску, – Дженни помолчала. – Я люблю тебя, папа. И, конечно, прощу. Но… не показывайся нам на глаза в ближайшее время. Я сама тебе позвоню.

Отец ссутулился ещё больше на своем стуле, казавшемся игрушечным под рослой фигурой.

– Я могу помочь с переездом? – без особой надежды спросил он.

– Ты же знаешь маму, – Дженни впервые улыбнулась. – Она у нас взрослая девочка.

– Да, совсем взрослая, – отец криво улыбнулся в ответ.

– Мне пора, – Дженни встала и взяла букет. – Ты идёшь?

– Я посижу ещё здесь, – отец непроизвольно бросил взгляд на часы.

– Поняла. Передавай Эйприл привет! – Дженн чмокнула отца в щёку и поспешила прочь.

Джордж Хэмптон был красивым мужчиной. В прямом смысле этого слова. Не симпатичным, не миловидным, а именно красивым. Его лицо обладало той счастливой классической красотой, которая не вызывает никаких споров на свой счёт даже у обладателей диаметрально противоположных вкусов. Он имел тот тип внешности, который не меркнет с годами, а лишь обретает новый шарм. На висках его тёмную шевелюру украшали тонкие нити серебра, в уголках карих глаз залегли мелкие морщинки, но он все равно оставался безупречным во всех смыслах этого слова. Его излюбленные белоснежные рубашки оттеняли не менее белоснежные зубы, то и дело обнажавшиеся в обаятельной улыбке. Женщины находили его превосходным образчиком мужской привлекательности. Джордж, прекрасно осведомленный о производимом им впечатлении, частенько и беззастенчиво пользовался этим в своих целях. Если очередным его деловым партнером оказывалась женщина, Джордж нацелено подключал свое обаяние и умудрялся заполучить контракт на более выгодных для себя условиях.

Нет, он не был закоренелым ловеласом, как можно было бы предположить. Напротив, все эти годы он любил лишь одну женщину, свою жену. Но лёгкий флирт, обмен комплиментами и прочие скромные радости женатого мужчины он с удовольствием себе позволял. Неудивительно, что его добивались многие прекрасные дамы, но все они неизменно терпели поражение.

Анна была для него святыней. В первый же день, когда Джордж увидел её, будучи ещё студентом, он решил, что эта девушка станет его женой.

Анна была словно из другой вселенной. Она постоянно витала в облаках, размышляя о непонятных для него бесплотных вещах. Её не интересовало то, чем обычно живут почти все девушки её возраста. Косметика, короткие юбки и облегающие топы, всё то, чем сверстницы завлекали парней, не существовали для Анны. Она была худенькой девушкой в простых джинсах и неопределенного вида кофтах, напрочь лишенных малейшего намёка на сексуальность. И всё же он заметил её. Анна показалась ему волшебным созданием, сбежавшем из сказки про эльфов и фей. Рядом с ней он чувствовал себя сильным и взрослым мужчиной, ему хотелось защищать свою хрупкую избранницу от любой опасности, оградить её наивную душу от далеко не сказочной действительности.