— Камилла — не совсем человек… Это сложно объяснить, я сам ее не видел. Она умеет ткать такое Покрывало, которое опутывает всю Англию. Безопасная ткань для Фэйри, но позволяет слышать, когда приходит беда. — Бернар прислушался к перебранке взрослых. — Камилла сказала тете Берте, что духи зовут. Сегодня утром она видела, как мы пойдем в Изнанку, и видела, кто из нас оттуда выйдет…

— Ох ты, Господи… — От этих слов у Анки все похолодело внутри. — А моя мама считает, что пустой болтовне нельзя верить. Если думать, что про тебя заранее все известно, то можно лапки сложить и помереть!

— Камилла не болтает попусту! — строго заметил дядя Эвальд. — Если она позвонила сама… кстати, она не знала телефона Берты… Это означает, что время настало.

— Какое время? — не понял Бернар.

Дядя Эвальд замялся с ответом, переглянулся с Бертой, но от ответа его избавил рев мотора. Мария закидывала в багажник сумки и рюкзаки.

— Какое время настало? — не унимался Бернар и, к неудовольствию Младшей, тут же перескочил на свой тарабарский язык.

— Я обязательно вам расскажу, — пообещал дядюшка. — Просто Камилла угадала то, что и так должно было случиться… спустя год. Но теперь времени ждать нет.

— Бернар, я не хочу никуда ехать, — прошептала Младшая.

То ли от прохладного ночного ветра, то ли от компании зомби за спиной ее начало не на шутку колотить.

— В машину! — рявкнула Мария, выплевывая бензин. Анка подумала, что великанша опять возвращается к своей манере всеми командовать.

— А кто такие «сиды»? — стукаясь головой на первой же кочке, спросила Анка.

Ее зажали со всех сторон, слева пыхтел дядя Саня, справа вонял табаком лохматый Эвальд. «Форд» натужно взревел и, покачиваясь, пополз в лес. Сначала ехали по ровной дорожке, но вскоре пошли сплошные пеньки. Младшая изо всех сил сжимала зубы, чтобы не прикусить язык. Мария вполголоса материлась, Бернар махал руками, тетя Берта стонала, прижатая к дверце.

— Сиды Тир нан Ог, — из темноты салона отозвался дядюшка Эвальд. По-русски он говорил со смешным, ласкающим слух акцентом. — Так назывались когда-то Священные холмы. Похожие могильники встречаются повсюду на островах и в северной Шотландии, их насыпали разные народы. Но не везде можно отыскать знахаря, умеющего приоткрыть ворота… Очень давно люди верили, что во время праздника Сауин можно попасть в Пограничье и оказаться в загробном мире…

— Сауин наступит только тридцать первого октября, — добавил Бернар.

— Оказаться в аду? — испуганно перебила Младшая.

Машина вырвалась из леса и покатила прямо по низкорослому кустарнику. Фары выхватывали из темноты узловатые ветки, в стекло бились насекомые, по днищу царапали корни. Бернар поспешно указывал Марии, куда свернуть, та выполняла команды, как заправский гонщик.

— Никакого ада не существует, — дядя Эвальд погладил Младшую по голове. — Это вы, обычные, придумали ад и рай, чтобы легче было ждать смерти. Есть этот мир и, возможно, множество других, в каждом из которых живут по своим правилам. Но нет такого мира, где жили бы по правилам, изложенным в Библии или в Коране.

— И рая тоже нет? — подождав, пока колеса снова попадут в колеи, спросила Анка.

— Возможно, что существует Пограничье, а за ним — Изнанка Священных холмов. Многие верят в это, но мало кто уходил туда. Еще меньше тех, кто вернулся…

Анка открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, как вдруг Мария ударила по тормозам и выключила фары. Двигатель продолжал тихонько постукивать. Тетя Берта опустила стекло, и в машину тут же ворвались сотни ночных ароматов. Младшая Вглядывалась в темноту, но различала лишь смутное шевеление листьев на фоне звездного неба.

— Впереди поворот и выезд на дорогу. Что мы имеем, Добрые Соседи? — отрывисто спросила Мария. Специально для Анки она говорила по-русски и, судя по всему, хорошо обдумала свой маленький спич. — Людей из моей обслуги наверняка захватили в плен или убили. Тхола я вызвать не могу, у меня нет с собой офхолдера. Район оцеплен, и у выезда на автостраду нас ждут. Отсюда видны габаритные огни машины, они даже не скрываются. На этом сарае мы далеко не уедем и, честно говоря, я считаю эту беготню пустой затеей.

— Ваши предложения? — вздохнул дядя Эвальд.

— Скоро они поймут, что с группой захвата что-то случилось, и вызовут подмогу. Если в деле британская разведка, они всю страну поставят на уши; нам не позволят доползти даже до границы графства, не то что переправиться в Ирландию… Нам следует отсидеться в лесу, пока мой связной не вызовет другого наездника. Я опасаюсь даже пользоваться своими телефонами, могут обнаружить нас со спутника. Возможно, следует бросить машину и пересечь шоссе пешком…

— На той стороне начинается участок Харрисонов, — вставил Бернар. — Шестьдесят акров леса, полно ручьев и лощин, где можно спрятаться…

У дядюшки Эвальда зазвонил телефон. Он поднял палец, призывая всех к молчанию, послушал и сказал:

— Камилла ждет нас.

Тетя Берта недовольно заговорила на английском, она была раздосадована, что в собственной стране не понимает ни слова. Пока Эвальд ей скороговоркой переводил, Младшая нащупала ладонь Бернара. Зажатая в жаркой тесноте между взрослыми, она вдруг заново пережила страшные моменты своего ранения. Вначале — тупой удар в грудь, звон в ушах, удар затылком о мерзлую землю, наползающая ватная темнота. Младшая даже не успела понять, что произошло, как оказалась совсем в другом месте. Внутри черепахи. Ей показалось тогда, что она — курица, которую бесконечно варят в кипящем бульоне

Когда был жив папаня, они всей семьей дважды выезжали на юг, и Анка хорошо запомнила ни с чем не сравнимое ощущение морского побережья. Настоящее южное пекло, плеск Черного моря, соль на коже и удивительные открытия по ночам. Ночью можно распахнуть окна и полной грудью вдохнуть остывающий жар, который никогда не остынет до конца. А потом, уже сидя на чемоданах, испытывать щемящую жалость к себе и не верить, что все это было взаправду, не верить, что существует мир, где никогда не наметает сугробов выше человеческого роста, и где никогда не трещат деревья от сорокаградусного мороза.

Она очнулась в пазухе Эхуса. Там тоже было нестерпимо жарко, но жар шел изнутри ее тела. Она ворочалась, открывала рот, высовывала язык, как собака, пытаясь хоть немного погасить бушующее внутри пламя. Она видела только темноту, перед глазами мелькали огненные круги. Казалось, что закипает кровь в каждом сосуде, сердце с трудом раздувалось и опадало в такт мощному сердцу черепахи. Анка протягивала руки во все стороны, но наталкивалась лишь на мокрое и горячее. Она снова представила себя курицей и провалилась в бурлящую лаву. Когда она очнулась в следующий раз, над головой крутился вентилятор, и очень болела спина.

Слева от постели сидел Валька, а справа — Бернар. И Бернар держал ее за руку… Прямо как сейчас.

— Бернар! — позвала Младшая. — Бернар, я не знаю, что такое «навигатор»… Что они хотят от меня?

Мария продолжала вполголоса переругиваться с дядей Эвальдом и тетей Бертой. В запале они забыли о дяде Сане и перешли на английский.

— Они хотят тебя спасти… — Бернар сжал ее ледяную ладошку. — Они считают, что ты сумеешь пришвартовать Тхола к подводным причалам их затонувшего острова.

— Я?! — У Младшей от удивления в голове перепутались все слова. — Шва… швартовать?!

— Ну-ка тихо, дети, — шикнул на Анку дядюшка Эвальд.

Теперь по телефону с кем-то переругивалась Мария.

— Даже хуже, чем я ожидала, — подвела она итог, щелчком захлопывая трубку. — В комиссариаты разосланы фотографии девочки и спущена информация, что ее похитители могут оказать сопротивление.

— Похитители? — ахнул дядя Саня. — Это мы «похитители»? Но мы еще даже не выбрались из леса!

— Все продумано заранее, они не надеялись на успех штурма, — мрачно кивнула Мария. В неясном свете приборной панели, Анка видела лишь ее блестящие глаза. — Теперь я убеждена, что Лукас заговорил. Они намерены вывернуть Коллегии руки, впервые у ЦРУ такой шанс…