– Точно! – неожиданно расцвела девушка, щёлкнув пальцами. – Всё началось со снов, но что, если это работает и в обратную сторону? Я лягу спать, усну и проснусь затем в своём родном мире! Баланс магических миров восстановлен, я, завернувшись в гирлянду, пью шампанское, а после новогодних праздников записываюсь на приём к психиатру. Бинго! Где тут у меня… Чёрт, у Руны… Так вот, где спальня?

– Неужели тебе неинтересно посмотреть на иной мир? – искренне удивился и даже, кажется, оскорбился Уголёк. – Послушать истории… Вот, например, мы шли сюда через улицу, названную в честь двенадцати алхимиков. Это не случайно! Как-то раз местные власти задались целью пополнения казны, а точнее превращения обычных вещей в золотые. Для этих целей они собрали лучших алхимиков и заселили каждого в двенадцать новеньких домов…

– И как, пополнили казну?

– Нет, зато так мы ненавязчиво подобрались к площади неподалёку, которая вскоре приобрела название «площадь двенадцати висельников»…

– Слушай, это всё не моё, – покачала головой она, выставив перед собой руки, словно опасалась, что элементаль сейчас вручит ей брошюру «Интересные места Тёмного Города. Как повеселиться и не оказаться к утру в петле». – Это была увлекательная экскурсия и апартаменты тут классные, но я хочу домой. Вся эта воровская жизнь, бег по крышам – классный дауншифтинг, но он хорош только в том случае, когда на руках есть билет обратно. Так где тут можно прилечь?

Уголёк, явно неубеждённый её аргументами, возмущённо фыркнул, обернувшись вокруг своей оси:

– Ты не понимаешь от чего отказываешься!

– Ладно, сама отыщу, – подкатила глаза Руна.

Спальня, точнее её бледное подобие, оказалась наверху, в левом недостроенном крыле башни. Небольшая площадка с кроватью по левую руку, очередным сундуком и тумбой с горящей свечой, по правую же руку, если свеситься через деревянные строительные леса, можно полюбоваться недостроенными этажами и частично самим залом, предназначавшимся для проведения церковных служб и обрядов. Живописно. Не удержавшись, Руна немедленно заглянула в очередной сундук. Несколько видов стрел, аккуратно разложенных плотно друг к другу, какие-то склянки с нечитабельными надписями, мешочки, судя по звону, с монетами, и таинственные свёртки с травами, если судить по пряному, немного резкому запаху.

– Может, это всё-таки моё воображение? – вполголоса проговорила девушка, медленно проведя пальцами по шершавой крышке сундука и тихо опустив её до щелчка. Немного поколебавшись, она подошла к круглому зеркалу на стене, стянув с головы капюшон, и удивлённо воззрившись на собственное отражение. Она уже настроилась увидеть незнакомое лицо воровки, но нет, там была она, Ира! Длинные светлые волосы, тёмно-зелёные глаза… Как такое возможно?! Подойдя к зеркалу почти вплотную, она робко протянула руку к голове. Всё те же коротко стриженные волосы, однако отражение упорно показывало, что вместо этого она должна была нащупать свои привычные локоны. Сбитая с толку, Ира-Руна коснулась шрама, ощутив под пальцами уже знакомую полоску, но отражение показывало абсолютно гладкую кожу.

– Я поняла, связь между нами ещё не разорвана, и я могу вернуться домой! – заулыбалась девушка, радостно объявив свои догадки отражению.

Приободрённая увиденным, она отвернулась от зеркала, торопливо стянув со спины лук с колчаном и сложив их на сундук. Плюхнувшись на кровати, Руна закрыла глаза. Надо уснуть. Уснуть и проснуться в своей родной квартире. В родной реальности. Хватит этих экскурсий.

Когда она была маленькой, они с родителями жили вместе с бабушкой и дедушкой в их большом доме в пригороде. Каждый раз девочка засыпала под гул проносящихся неподалёку машин и этот звук убаюкивал её не хуже колыбельной. Она любила вставать посреди ночи с постели, красться на кухню, к самому большому окну в доме и наблюдать за машинами, мигающими фонарями и слушать тихий шелест деревьев в саду. Когда они переехали в квартиру, Ира долгое время не могла уснуть. Ей не хватало этого гула и тихого шёпота листвы. Она выглядывала в окно и видела пустую детскую площадку, да такой же многоквартирный дом напротив. Тогда девочка открывала створку, опасно перевешиваясь через подоконник, но и это ничего не меняло. На улице царила непривычная тишина.

Здесь всё было иначе. До неё то и дело доносились звуки чьих-то шагов, голосов, а иногда и криков. Наверху что-то мерзко скрипело при каждом дуновении ветра, а внизу тихонько копошилось, навевая неприятные вспоминания о дохлой крысе в телеге. Даже звуки вокруг не давали ей забыть о том, что она не на своём месте, не в своём мире и не в своём времени.

Отвернувшись к стене, девушка попыталась представить свою комнату во всех подробностях, словно уже переместилась туда. Вот сейчас она протянет руку и ощутит под пальцами шершавые обои. Она самолично их выбирала и не хотела переклевать даже спустя несколько лет, а если повернуться на другой бок…

С улицы послышался надсадный кашель:

– Как бы чума и меня не прибрала.

– Да тебе только бы караул не нести.

Ночью звуки всегда разносятся очень далеко. Даже слишком. Руна накрыла голову подушкой, сосредоточившись на подсчёте воображаемых овец. Те то и дело спотыкались, задевая барьер и кубарем падали на землю, но свою задачу всё же выполнили. На двадцатой овце девушка погрузилась в глубокий, тревожный сон.

* * *

Руна была уверена, что не спит, ровно до того самого момента пока где-то совсем рядом не раздался настойчивый стук, мгновенно выдернувший её из тёплых объятий сна. Чудом не свалившись на пол в порыве немедленно кинуться на звук, она сонно обвела взглядом комнату. Треск свечи на тумбе, вой ветра вверху и ругань где-то внизу. Проклятье! Она всё ещё в этом мире и в этом теле?!

Стук не желал затихать и, казалось, только усиливался. Девушка попыталась оперативно собрать мозги в кучу. Уголёк уверял, что это укрытие Руны, о котором никому неизвестно, в таком случае, кто так настойчиво рвётся заглянуть в гости? По спине прокатился неприятный холодок. Вместо того, чтобы распинаться о картинах и кольцах, это Красноглазое Облако могло бы предупредить о врагах Руны! При её «профессии» таких наберётся немало.

Лук и колчан со стрелами девушка водрузила за спину отточенным до автоматизма движением, даже не сразу осознав, зачем ей это, стрелять ведь всё равно не умеет. Первым порывом было вызвать Уголька из кулона и заслать его на разведку, но от этой мысли пришлось отказаться. Их короткое знакомство показало, что чего-чего, а помощи от него ждать точно не стоит. Набравшись решимости, Руна крадучись направилась к источнику звука, прихватив с собой свечу с тумбы. Как выяснилось, нарушитель спокойствия решил вломиться в соседнюю комнату, по внешнему виду напоминающую кабинет. Точнее сказать, Руна могла бы поклясться, что когда она стояла у двери пару секунд назад, звук точно исходил отсюда. Но сейчас, когда она оказалась внутри, стук и треск прекратились. Но тишина не приносила успокоения. Она была зловещей. Стиснув в руке свечу, девушка сделала несколько нерешительных шагов вперёд. Тишина. Ещё несколько шагов.

«Должно быть, это был шум на улице, а я с непривычки перепугалась, как последняя дура», – с досадой заключила Руна, разглядывая непривычные, пугающие, но не лишённые некоторой мрачной красоты очертания Тёмного Города.

В стекло со всего размаху, прямо напротив лица девушки, с грохотом врезалось нечто крупное. Рама страдальчески скрипнула, намекая, что долго таких нападок не выдержит. Пронзительно взвизгнув от неожиданности, Руна в один прыжок преодолела расстояние от окна до двери, приготовившись бежать или биться до последнего, в зависимости от габаритов противника. Существо по ту сторону окна повторило манёвр. Стекло мелко задребезжало. Постойте-ка!

Пытаясь унять бешеное сердцебиение, девушка вновь приблизилась к окну. Так и есть! Весь этот шум, грохот и неудавшийся сердечный приступ устроил обычный ворон! Облегчённо выдохнув, Руна отодвинула задвижку в сторону, впуская птицу внутрь. Невыносимо смотреть на эти отчаянные попытки сломать себе шею. Усевшись на подоконнике, худосочный, но от этого не менее наглый, ворон окинул девушку самым что ни на есть оценивающим взглядом с неуловимым оттенком презрения. Наконец, явно сделав для себя какие-то выводы, он выжидающе уставился на Руну.