–Твой план сработает, ждем шестого акта. – прошипел Ричард.

Рядом с ними проехал один из бандитов и остановился возле Бена своим зловонием вызывая приступ тошноты.

– Нет, я не хочу умирать! – закричал он.

– Бен, – окликнул его Ричард.

– Нет! – крикнул он, как капризный ребенок, которому суют ложку с кашей в рот. – Ничего у нас не получится, сдохнем тут, как и все эти люди, – он посмотрел на разбойника рядом.

– Бен! – крикнул Ричард, и вспомнил, что в любой момент может случится приступ астмы. Наверное, не стоило лишний раз его напрягать. Но сейчас Ричарда меньше всего заботила астма.

– Твою мать, Бен, просто посмотри, – сказал Ричард и Бен повернул на него голову. Он указал глазами на саблю за поясом бандита рядом с рукой Бена.

– Сможешь дотянуться? – спросил Ричард и огляделся. Никого из работников в поле его зрения нет. “Пока сцена идет, надеюсь, они не заявятся”, подумал он.

– Рук не чувствую, – Бен еле пошевелил мизинцем.

– Постарайся, пожалуйста, – умолял Ричард.

Бен попытался сжать пальцы в кулак – ничего. Дернулся лишь указательный. Со стороны это выглядело как попытки мысленно пошевелить пальцами отрезанной руки. Через некоторое время дернулся и средний. Получается! Он посмотрел на Ричарда, демонстрируя свои достижения.

– Давай, у тебя получится, – заявил Ричард. Он думал, что раз Бен не жаловался на зуд, значит с его руками все не так уж плохо. Во всяком случае, синеть они не начали. Наконец дернулся безымянный.

– Есть, – воскликнул Бен. Он сжимал и разжимал руку, словно держал в ней эспандер, и онемение частично прошло. Но не до конца – ладонь еще неприятно вибрировала. Бен с трудом повернул кисть, объятую веревкой, дав руке немного свободного места и, дергая кисть на себя, пытался вытащить ее – но ничего не вышло. Ладонь слишком толстая.

– Сосредоточься, – приказал Ричард.

Бен кивнул, несколько раз выдохнул и, сжав губы, потянулся к сабле. Пальцы Бена напряженно тряслись, так что согнуть их было бы сложно. Сабля совсем рядом. Нужно только дотянуться. “Боже, несколько сантиметров. Еще немного и он достанет”, думал Ричард. Глаза словно два шарика, казалось могли выкатится из его глазниц в любой момент. Вот он уже коснулся рукояти сабли. Фаланга среднего пальца загнулась, еле ухватившись за меч. Сабля словно магнитилась к руке. Теперь и указательный загибается. Скользящие по рукояти пальцы оставляли мокрый след. Под мычание Бена безымянный тоже загнулся. Сухожилия на внешней части локтя, казалось, сейчас порвутся. Стиснув зубы, он продолжил тянутся, пока сабля, дрожащая от ладони Бена, не поддалась и не оказалась у него в кулаке. Бен с облегчением выдохнул. Утренние пробежки, чтобы сбросить вес не казались ему такими изнурительными как это испытание.

–Да! Да! – Бен обнажил свои зубы в улыбке и посмотрел на Ричарда. Ричард подыграл. Бен повернул кисть и вытащил саблю. Он вцепился в нее как в последнюю надежду на спасение, и, казалось, в потных руках она выскользнет, как мыло.

– Теперь попробуй перерезать веревки, – сказал Ричард. Кончиком сабли можно было перерезать веревки на плече, а потом и на кисти.

“Не так-то это просто, как может показаться на первый взгляд. Но если одна рука будет свободна, он с легкостью освободит себя, а потом меня, и тогда мы спасены”, думал он. Ричард уже начинал размышлять, что будет делать дальше – бежать к выходу или прятаться? Он не знал, но думал об этом.

– Бутафорщина, – раздался тонкий голосок. От неожиданности Бен выронил саблю и та с дребезгом упала на рельсы, издав звук, похожий на удар молота по наковальне. Рядом с ними стоял тот самый небольшого роста человек в капюшоне, которого некогда видел Ричард за дверным проемом.

Тянущийся на второй октаве сопрано Луизы восторгал зрителей. Ее голос окутал зал печалью, а рука, торчащая из клетки, тянулась к воспоминаниям беззаботной жизни. Женщина преклонного возраста с первого ряда прижимала платок к скулам, пропитывая его слезами. Видимо, она нашла частичку себя в Луизе. Поистине драматическая сцена. Но у кого-то есть дела поважнее.

Оцепеневшие пленники пялились на человека в капюшоне. Маленькая неизвестность, казалось таила в себе ужасы пострашнее нынешних. Человек со своим капюшоном создавал впечатление чего-то зловещего. Ричарду сразу показалось, что именно в нем кроется та самая необъяснимая загадка театра и ответ на вопрос, что тут происходит.

– Этим вам ремни не разрезать, – сказал человек.

Ричард и Бен переглянулись.

– Пошел к черту! – крикнул Бен.

– Не надо, – шепнул Ричард. Бен сразу смекнул, что стоит замолчать.

В ответ на это человек снял капюшон, под которым красовались длинные расчесанные волосы совсем еще невинной двенадцатилетней девочки. Маленький Ангел, которому принудительно режут крылья. Девочка подобрала саблю и поставила на место. То, как она бегала, вызывало только умиление. “Что она тут делает? Работает?”, удивился про себя Ричард.

– Папочка говорил мне, что разговаривать с куклами опасно, но я его не слушаю, – сказала она и посмотрела на них с опаской. Все же видно, что папочку она слушает. Ричард заметил синяки на ее шее и лице. Видно, как это место только начинало влиять на ее неокрепший разум.

– Мы не куклы, посмотри – мы живые, – возразил Ричард. Он уже не надеялся на постороннюю помощь. Но девочка поселила в него кроху надежды.

– Все вы так говорите, они тоже так говорили, – она уставилась на трупы, привязанные к манекенам.

– Разве куклы могут испытывать боль? Плакать или радоваться? – сказал Ричард. Нужно играть по ее правилам, подумал он.

– Имя, – ее глаза заблестели. – Куклы не имеют имени.

– Ричард.

– Бен, – Бен почувствовал себя немного глупо и подумал, что лучше бы он молчал. – Хорошо? Видишь, мы такие же живые, как и те люди в зале, как и ты.

– Но… Почему они там, а вы тут?

– Они нас сюда запихнули, прошу, помоги нам, мы не куклы.

– Если я вас освобожу, вы сбежите и меня накажут. К тому же, имена ты мог только что придумать.

– Боже, – Ричард поднял голову вверх и закрыл глаза. Девочка промолчала, уставившись на рельсы. Она ухватилась за свою руку чуть выше локтя.

– Вам действительно больно? – спросила она, и ее коленки затряслись. Они оба промолчали.

Девочка посмотрела по сторонам, а потом оглянулась. Никого не было. Она подбежала к Ричарду и немного разжала ремень на левой руке. Ричард опустил голову и скривил печальную гримасу, а у самого внутри ядерный реактор, в любой момент готовый взорваться. Потом на правой. Закованные куски мяса начали оживать. Она повернулась к Бену.

– Ты держал саблю, значит с тобой все в порядке, – говорила она, поправляя тюрбан, который постоянно слетал с его головы.

– Сейчас опять ваш выход, – она подошла к Ричарду ближе. – Не бойся, у тебя все получится.

В голове Ричарда роились вопросы, которые не давал задать страх и хаос в сознании.

– Меня зовут Алиса, – она отвернулась и вприпрыжку побежала за дверь.

Кровь начала циркулировать по конечностям. Отек начал сходить, и рука приобрела красный цвет. Всяко лучше, чем синий. Ричард наконец смог пошевелить пальцем. Вместе с этим появилась вибрации словно под кожей рук кишели кузнечики.

– Что это было? – спросил Бен.

– Не знаю, но теперь я могу шевелить руками, – Ричард дернул рукой, но освободиться не получилось. Пальцами он потянулся к кисти, и, еле-еле коснувшись связывающей его веревки, бросил эту затею. Не получится как не крути. Это место напрочь убивало силу воли. Можно было сломать себе кисть или вырвать руку с кожей и мясом, но получилось бы это только имей ты зверское, животное стремление спастись. В таком месте как это, терять человечность опасно и губительно для жизни.

– Может девочку держат тут насильно? Видел эти синяки? – спросил Ричард.

– После того, что я увидел там, – Бен показал глазами на сцену. – Я понял, что эта шайка непредсказуема, мало ли в какие они игры играют?