Она вдруг пристально в него вгляделась.

– Постойте. О боже, это же было с вами! Ваша семья. Я вспомнила. Было во всех новостях.

– Ладно, сейчас не об этом, – вяло отмахнулся Декер. – У вашего мужа пропали бумажник и часы. Еще у него было золотое кольцо с бриллиантом.

Она кивнула.

– Кольцо подарила ему я. На последний, получается, день рождения, – холодно добавила она.

– Вы можете припомнить еще что-нибудь, что могло бы мне помочь?

– Помогать вам я не хочу, – откровенно сказала она. – Потому что Мерил Хокинс убил моего мужа. Мы собирались завести ребенка. Ходили по разным местам. Подумывали о переезде в Чикаго. Сами понимаете, в таком месте, как Берлингтон, горизонт только от сих до сих.

– Тогда почему вы все еще здесь? – так же прямо спросил Декер.

– Ну как… Здесь похоронен мой муж.

Лицо Декера смягчилось.

– Я могу это понять.

Она встала.

– Мне действительно пора. У вас ко мне больше ничего нет?

Декер поднялся со стула.

– Спасибо, что уделили мне время.

– Удачи вам я желать не буду. И вообще, я рада, что Хокинс мертв.

– Да, и еще один вопрос. Хотелось бы знать, где вы были между одиннадцатью и полуночью в ту ночь, когда был убит Мерил Хокинс.

Ее лицо заметно побледнело.

– Вы действительно верите, что я как-то замешана в его убийстве?

– Не знаю. Потому и спрашиваю. И если у вас есть алиби, то будет хорошо, если вы его предъявите. Полиция непременно его запросит.

– Зачем?

– Потому что Хокинс возвращался в город, а вы считаете, что он убил вашего мужа. Чтобы вам было полегче, скажу: Сьюзан Ричардс мы спрашивали о том же.

– И алиби у нее было?

Декер не ответил.

– Еще раз, когда это произошло? – спросила она явно растерянно.

Он назвал.

– Я сверюсь с ежедневником и посмотрю, что там найдется. А то дел столько, что с трудом вспоминаешь, что было час назад.

Когда Декер направлялся к двери, она его окликнула:

– Зачем вы этим в принципе занимаетесь?

Он обернулся, держа руку на дверной ручке.

– В мире и так полно виновных. Не хватало еще, чтоб мы приумножали их число за счет невинных.

– Вы действительно думаете, что Хокинс был невиновен? – усмехнулась она.

– Именно это я и собираюсь выяснить.

– Вы говорите уверенно. Но это было так давно. А воспоминания тают.

– У меня такой проблемы нет, – заверил Декер.

Он наконец взял трубку. Выбора действительно не было: уже столько времени, как она покинула город.

– Привет, Алекс.

– Черт бы тебя подрал! – гаркнула она. – Ты где там пропадаешь?

– Занят.

– Все заняты! Команда сейчас уезжает работать над делом в Нью-Гэмпшир. Самолет через час.

– Удачи в делах.

– Богарт недоволен.

– Спору нет. Имеет полное право на меня злиться.

– Успокаиваешь меня? Я звоню узнать – может, присоединишься к нам в Нью-Гэмпшире? Я тут навела справки по рейсам. Для тебя есть один из Кливленда, с пересадкой в Ньюарке.

– Не могу, Алекс. Работаю над делом здесь.

– Ну, тогда веди себя хорошо со своими старыми друзьями-копами. Я не уверена, что ты сможешь найти работу в ФБР, когда вернешься.

– Отдаю себе в этом отчет.

– Никто здесь этого не хочет, Амос. Надеюсь, ты это знаешь.

– Ну да.

– Удачи во всем, что ты там делаешь.

Она отключилась, а Декер отложил трубку и долго на нее смотрел. Он вдруг ощутил голод. И точно знал, где именно хочет поесть.

Когда Декер добрался, зал в ресторане был заполнен всего на четверть, несмотря на обеденное время. По дороге сюда он заприметил несколько новых фастфудов – вероятно, конкуренты, уводящие клиентуру у «Американ Гриль».

Его проводили к столику и усадили. Он полистал меню, затем осмотрел интерьер.

Официанты и официантки дрейфовали вокруг столиков. Другие стояли у стены и разговаривали.

Взгляд Декера скользнул мимо одного из столиков, но тут же снова к нему возвратился: внимание приковала сидящая там пара. Это был Эрл Ланкастер, муж Мэри. Он сидел с женщиной, только это была не его жена. Свою карьеру Эрл начинал как рабочий-строитель, а затем дорос до подрядчика. У него было телосложение человека, зарабатывающего на жизнь мускулами. Рост за метр восемьдесят, короткий «бобрик» морпеха, ручищи и широкая грудь. На нем была расстегнутая сверху белая рубашка и парадные джинсы. Под столиком он то и дело пошевеливал ступнями в тугих черных мокасинах. Его спутнице было слегка за сорок; стройная зеленоглазка с длинными шелковистыми каштановыми волосами и приятной улыбкой. На Эрла она смотрела влюбленным взглядом.

Почуяв что-то, Эрл бросил свою игру в гляделки и бдительно обвел взглядом ресторан, а завидев Декера, нервно завозился. Бросив что-то своей спутнице, он вскочил и размашисто зашагал к столику Декера. Женщина пристально за ним наблюдала.

Эрл уселся напротив.

– Амос, старина! Я слышал, ты в городе. Мэри говорила.

– Ты в порядке? – спросил Декер, еще секунду поразглядывав даму, а уже затем возвратившись к Эрлу.

Тот в самом деле выглядел скованно – выложил руки на столешницу и внимательно их разглядывал.

– Ты, наверное, думаешь, что происходит?

– Вообще да, но это опять же не мое дело.

– Видишь ли, мы с Мэри расстаемся.

– Да ты что? – поднял брови Декер. – Печально слышать. А что у тебя там за знакомая?

Эрл на секунду тоже туда обернулся.

– Я знаю, о чем ты думаешь.

– Сомневаюсь.

– Мэри первой все начала, Амос. Идея была не моя. Но мне жить жизнь.

– А Сэнди?

– Опекунство мы разделим, и я возьму на себя бóльшую часть. У Мэри слишком безумный график.

– И она не возражает?

– Она сама это предложила.

– Что с ней происходит? К чему этот развод? Какая-то бессмыслица.

Эрл неуютно поерзал.

– Она коп. У нее… Знаешь, какой это прессинг?

– Ты сам хочешь развестись, Эрл?

– А какой у меня выбор? Я что, могу ее остановить?

Декер снова взглянул на ту женщину. Она улыбнулась, но, когда он не ответил ей тем же, резко отвернулась.

– Что бы там ни говорить, ты, видимо, уже сделал свой выбор.

Лицо Эрла стало сердитым.

– Только давай ты меня не будешь осуждать, ладно?

– Я никого не осуждаю. Просто делаю вывод на основе увиденного. Если я ошибаюсь, скажи мне об этом, и я извинюсь.

Гнев Эрла истаял.

– Послушай. Это правда, мы с Нэнси встречаемся. Но с Мэри мы перестали… В общем, давно уже перестали жить как настоящие муж и жена. Ты понимаешь, о чем я. И я с Нэнси не встречался, пока Мэри сама мне не сказала, что нашему браку конец. Богом клянусь.

– Верю. А как к этому относится Сэнди?

– Ей и невдомек.

– Она, скорей всего, понимает гораздо больше, чем ты думаешь.

– Значит, переживем. Иного не остается.

– Не поспорить, – Декер вздохнул. – Надеюсь, у тебя все получится. У всех вас, – добавил он.

– Я знаю, зачем ты в городе. Мэри мне все рассказала. Дело Хокинса. Ты в курсе, что одна из жертв, Дэвид Кац, владел этим местечком?

Декер кивнул:

– А теперь им заправляет его вдова. Ты знаешь Рэйчел Кац?

– А как же. Она участвует во многих проектах по городу.

– Похоже, у нее на Берлингтон большие планы.

– Что ж, городу нужен заряд энергии. Рад, что она делает эти свои дела.

– Ну да, – сказал Декер.

– Мне, э-э… Пойду, пожалуй, обратно. Рад был видеть, Амос.

– Давай.

Эрл отошел к своему столику, где опять занялся с этой Нэнси разговорами и игрой в гляделки; иногда они оба украдкой поглядывали в сторону Декера. Он взял меню и, определившись с выбором, помахал официантке. Ей было за тридцать, худая и высокая. Позади нее стоял молодой человек. Она представила его как Дэниела, стажера. На вид ему было лет двадцать – темные волосы, резкие черты лица. Он застенчиво улыбнулся, а затем посмотрел на официантку, стараясь ей подражать в держании блокнота для заказов.