Проходящие мимо двое работяг-строителей что-то зазывно ей крикнули. Кац не обратила на них внимания.

Декер тяжело поднялся со скамьи и приступил к работе.

Совсем как в прежние времена.

Она остановилась на тротуаре, вгляделась снизу вверх. В глазах дрогнуло узнавание:

– Я вас помню.

– Амос Декер. Я расследовал смерть вашего мужа, когда работал в полиции Берлингтона.

– Да, – она, чуть сдвинув брови, кивнула. – Я слышала в новостях, что убивший его человек вернулся в город. А вскоре его самого нашли убитым.

– Да, верно. Мерил Хокинс.

Она слегка вздрогнула.

– Не могу сказать, что меня пронзила жалость. Но я думала, что он сидит в тюрьме пожизненно. Как он оказался здесь? В новостях об этом ничего не прозвучало.

– Его выпустили из-за рака в последней стадии.

На это она никак не отреагировала.

– А что здесь делаете вы? – осведомилась она.

– Хочу задать вам несколько вопросов.

– Вы все еще работаете в полиции? Я, кажется, слышала, что вы уехали из города.

– Теперь я в ФБР. Но в Огайо по-прежнему действующий полицейский.

Он предъявил ей свое удостоверение.

– Что же именно вы расследуете?

– Убийство Хокинса. А также вашего мужа и других жертв той ночной трагедии у Ричардсов.

Она смущенно покачала головой.

– Мы знаем, кто убил моего мужа и семью Ричард. Мерил Хокинс.

– Сейчас мы рассматриваем это в другом ракурсе.

– Почему?

– Есть некоторые нестыковки, с которыми нужно разобраться.

– Нестыковки? Какие?

– Может, обсудим это где-нибудь не здесь, посреди улицы? Предлагаю в кафе, или можно даже в участке.

Рэйчел Кац оглянулась на нескольких прохожих, которые с любопытством глазели на них.

– Я здесь живу недалеко.

Вместе они вошли в здание с консьержем и поднялись в лифте на ее этаж.

– Не знал, что в Берлингтоне есть такие места, – признался Декер, идя по широкому, с ковровым покрытием коридору. – По крайней мере, в мою бытность здесь этим и не пахло.

– Мы этот объект закончили всего год назад. Я вообще состою в девелоперской компании, которая восстановила это здание. Сейчас работаем над двумя другими проектами. Сотрудничаю и с еще одной группой по нескольким новым объектам в городе, плюс кафе-рестораны. На Берлингтон у нас большие виды.

– Экономика наконец встает с колен?

– Похоже на то. Мы надеемся привлечь сюда несколько крупных инвесторов. Расстилаем перед ними красную дорожку. Двое из «Форчун 1000»[12] уже начали возводить здесь два региональных офиса. А в центре только что открылась штаб-квартира хайтековского стартапа, куда съехалось много молодых и перспективных ребят. Жить здесь намного дешевле, чем, скажем, в Чикаго. Заманили сюда и систему здравоохранения: сейчас строят новый объект. Подтягивается производитель запчастей для детройтской «Большой тройки»[13], думает поставить в северной части города новый завод. Всем этим людям нужно где-то жить, ходить по магазинам, питаться. В центре уже появляются новые рестораны и жилые дома, помимо наших. Так что да, дела идут на лад.

– Класс.

Они вошли в ее лофт с открытой планировкой и огромными окнами. Здесь Рэйчел Кац дистанционным пультом раздвинула шторы, впустив в жилье желтоватый предвечерний свет.

– Красота, – протянул Декер, оглядывая дорогие архитектурные детали: открытые балки, заново отделанные кирпичные стены, плиточные полы, дорогущую кухню и акриловую живопись на стенах. В просторный интерьер органично вписывалась рабочая зона с компьютером и оргтехникой в окружении нескольких удобно расположенных кресел-мешков.

– Снимок представлен в «Люксе». Дизайнерский журнал, – пояснила она, видя непонимающий взгляд гостя. – Ориентирован на топ-класс. – Она сделала паузу. – Не сочтите за снобизм.

– Да перестаньте. Я просто не очень разбираюсь в таких вещах. К топ-классу никогда не принадлежал.

– Я тоже не в рубашке родилась. Просто как дипломированный бухгалтер, пашу около ста часов в неделю.

– Значит, вы, получается, ушли сегодня рано. Еще только пятый час. Я, грешным делом, думал, что прожду вас дольше, а тут вы как раз и подошли.

– Для меня это просто небольшой перерыв. Через пару часов идти обратно в офис, на встречу с клиентом. А вечером еще одно мероприятие. Думала попутно наверстать кое-какие домашние дела, так что, может, перейдем к тому, за чем вы пришли?

Она мягко присела на диван и жестом пригласила Декера сесть в кресло напротив.

– Так какие там, вы говорили, нестыковки?

– В детали я вдаваться не могу, потому что дело не завершено. Но могу сказать, что Мерил Хокинс вернулся в город для того, чтобы просить нас возобновить расследование.

– Возобновить? Зачем?

– Потому что он, по его словам, невиновен.

Рэйчел Кац оскорбленно выпрямилась.

– Как? Вы что, верите на слово убийце, с этими его просьбами по новой начать дело? Вы что, смеетесь надо мной?

– Ни в коем случае. Я просто сказал: имеются нестыковки.

– О которых вы не думаете распространяться. От меня-то вы что хотите? – резко спросила она.

– Не могли бы вы сказать, отчего ваш муж в тот вечер был там?

– Бог ты мой, да я уже давала показания.

– Времени это займет всего минуту. Возможно, вы вспомните что-то, чего раньше не замечали.

Кац раздраженно выдохнула и скрестила руки и ноги.

– Давно это все было.

– А вы попробуйте, – просительно предложил Декер. – Буквально то, что вспомнится.

– Дон Ричардс был кредитным агентом в банке, и они с Дэвидом друг друга знали. Он немало посодействовал в получении кредита на строительство «Американ Гриль». Мой муж был очень честолюбив – одна из черт, которая меня к нему притягивала. Стремился заработать не только уйму денег, но и с пользой для местного сообщества. И я это в нем ценила.

– Когда вы с ним познакомились?

– Вскоре после открытия «Гриля». – Она посмотрела куда-то вдаль с отстраненной, туманной улыбкой. – Встретились, честно говоря, по объявлению о знакомстве. Оба были так заняты, что не до свиданок. Но общий язык нашли сразу и через полгода поженились.

– Вы, кажется, все еще владеете тем рестораном?

– Да. Он был записан на нас обоих. А ко мне перешел после того, как Хокинс убил моего мужа.

– Бизнес был прибыльным?

– Бывало всякое. Год на год не приходился. Сейчас, например, все идет нормально.

– Вы как думаете: ваш муж в тот вечер заехал просто так, поболтать с Доном Ричардсом? Или что-то по бизнесу?

– Не знаю. Я же уже говорила. Я даже и не знала, что он тем вечером собирался куда-то заезжать. Может, говорили о каких-нибудь бизнес-проектах; у Дэвида их в то время было сразу несколько, а Дон был его главным контактным лицом в банке. Только ума не приложу, как это все произошло у Дона. Домой, как вы знаете, Дэвид живым так и не вернулся, – добавила она ледяным тоном, – поэтому не мог мне рассказать, о чем у них там был разговор. Я думала, мы с ним вместе на всю жизнь. А оказалось, лишь на короткое время.

– Ваш муж с мистером Ричардсом были друзьями? Может, вы водили дружбу с его женой?

– Нет, ничего подобного. У них были дети, у нас нет. К тому же они были старше. А мы с Дэвидом все время работали. Так что на дружеские отношения у нас времени не было.

– В тот вечер вы тоже работали, верно?

– Я как раз открыла свою аудиторскую фирму. Работала, как говорится, от рассвета до заката. – Она нахмурилась, припоминая. – И тут мне звонят из полиции. Я вначале не поверила. Думала, какие-то пранкеры развлекаются по телефону. – Смолкнув, она посмотрела долгим и горестным взглядом. – Мне пришлось присутствовать на опознании. Вам когда-нибудь доводилось это делать? Опознавать тело любимого вами человека?

– Безусловно, это было очень тяжело, – тихо согласился Декер.