Я пролежал где-то около часа, прежде чем снова услышал звук открывающейся двери. Признаться честно, это заставило невольно вжаться в кровать, но вскоре послышался голос сестрёнки, и я успокоился, удивляясь своей впечатлительности.
Мы успели всего парой слов перекинуться, прежде чем Мэй убежала на «внеплановую репетицию». Но и от этой пары слов мне стало не по себе.
Как всегда очередная потасовка: «все как-то странно, все на нервах. Вспыльчивые, взвинченные. Будто бы вот-вот кинутся и прям лицо расцарапают. Эвви всего лишь наступила на ногу Марте, а та ей прям клок волос выдрала! И я сейчас не преувеличиваю. — нервно говорила сестрёнка, перебирая наряды, — Да что там мы, подростки, вот преподаватели… Сегодня целый день крики стояли — голова гудит до сих пор. О, а что эти сегодня вытворили! — продолжала уже более вдохновлённо она, — Нет ну чего-чего, а такого я не ожидала!». На мой очевидный вопрос она сперва ехидно улыбнулась, а потом резко отвела взгляд, теребя край рубашки. « Я… С другой стороны — я не думаю, что ты хочешь это слышать.» — Мэй виновато посмотрела на меня и вернулась к одежде. Мне понадобилось довольно много времени, чтобы решиться спросить. Я догадывался, что услышу, но почему-то наивно верил, что ошибался.
— Надеюсь, это хоть как-то должно меня интересовать. — Стоя у обувного шкафчика, сказал я.
— Ну… Он всё равно спрашивал о тебе. Я не очень понимаю, что им движет, на самом деле… Это вообще как-то странно выглядит. — Мэй зашнуровывала кроссовки, редко поглядывая на меня, будто бы опасаясь, что я истерику устрою. Вот это выглядело действительно странно.
— Почему это должно меня интересовать?
— Ну мало ли, вдруг ты всё же решишь вернуться в школу. Честно говоря, мне уже даже не кажется, что между ними реально что-то есть. Ну просто… Как-то всё приторно, что-ли.
— Ого, неужто моей сестрёнке не нравятся проявления чувств на публике! Завтра точно плюс сорок будет, не меньше.
— Тц, я совсем не об этом. — Она посмотрела на меня так грозно, что на лице против воли появилась улыбка. Если я выгляжу также, когда злюсь, тогда ясно, почему меня никто всерьёз не воспринимает. — Неискренние они. Будто бы ради публики только и играются. Как актёры.
Последняя фраза долго ещё звучала у меня в голове, никак не выветриваясь. «Давай сыграем?» — возможно, я понял это неправильно. Возможно я совсем не правильно всё понял? В голове снова завертелся вихрь мыслей, я пытался всё упорядочить, но становилось только хуже. В голове звучал противный писк, а силы постепенно угасали. Мне едва хватило их, чтобы добраться до кровати.
Когда надоедливый шум наконец прекратился, я снова попытался всё сопоставить. Ведь всё казалось до такой степени логично, что даже дико.
В самый первый день он показался мне каким-то жутко неестественным. Манеры, речь — давно заучено и отрепетировано. Когда он зацепился за нас с Мэй — «маска слетела». Да, он довольно быстро вернул её, но уже в тот момент можно было догадаться, что всё не так гладко. А как легко он сошёлся с Кассандрой? Легко, это грубо говоря, конечно, но всё же. Если он может сыграть то, что ей по душе — чего он не может сыграть? Это объясняло и то, как он вёл себя со мной. Разумеется, он не будет брать на себя роль того, кто явно выше меня «по статусу», иначе бы ничего не получилось. Он заинтересовал меня всем, чем это было возможно.
Я перевернулся на спину, глядя в потолок. В голове будто бы новое солнце зажглось. Как всё сходилось… Даже страшно.
С теми полицейскими такая же ситуация была. Он легче лёгкого находит общий язык с людьми, и наверняка с директором также было. Мысль, что всё происходящее — его рук дело, казалась всё более и более логичной.
Дальше становилось только хуже. Подслушанный разговор. Какая удача, что именно в тот день мне и стало чертовски плохо. Прям совпадение на миллион. Но то, что я слышал было даже интереснее. Что именно он имел ввиду, говоря о одержимости? В принципе, она ведь бывает разной. И даже учитывая «безграничную», можно ли однозначно склоняться к одержимости, связанной с чем-то потусторонним? Да, одержимость всякими потусторонними сущностями, учитывая обстоятельства, кажется куда более уместной, но почему обязательно однозначно склоняться к ней? В конце-концов, вариантов всегда больше, чем один. Идея, что одержим он этой безграничной энергией — читать как «силой» — была весьма смелой, но почему нет? В какой-то степени это было бы даже уместнее, если помнить о том, что это его «умерщвляло», как он сам выразился. Просто, вспоминая мой весьма неприятный опыт, влияние на меня оказывали именно сами поступки, а не нахождение в моём теле чего-то потустороннего. То есть, мне вредил не сам демон, а его неадекватные действия. Пусть это и было глупо судить по собственному опыту, но других примеров — не считая киношных, разумеется, — у меня не было. У Форда мне так и не удалось ничего разузнать, так как он всегда старательно избегал этой темы.
Вспомнился также тот подброшенный листок, дата и событие. Любопытная история, на самом деле. Но что если мне его подкинул сам Боуэн? То есть… Что если это было лишь для отвода глаз? Никто не видел причину, по которой умерла та девчонка. С «призраком» встречался только он сам. Без свидетелей. Если задуматься — сомнительное алиби получается. По большей части он выходит на безупречной репутации, но учитывая, какой он актёр это лишь наоборот играет против него. Спорная получается ситуация. Очень спорная.
Выдохнув, я погрузился в мысли о том, что эти знания всё равно дали мне ровным счётом ничего, и вернулся к тому, о чём Мэй сказала в самом начале — на ближайший урок литературы планировался немаловажный тест, к которому нужно было хорошенько подготовиться. Сандерс завалил их информацией, а сестрёнка только записала темы. Приближалось самое «весёлое». Подготовка к тесту…
========== Глава 13. Подготовка. ==========
Пятница. 14.
–…и хлопнула дверью. Ну, знаешь, для большей драмы, наверное. Ещё с такой гордостью об этом говорила, я просто удивляюсь. Как можно быть такой? Старался ведь.
— Да-да… — Не отрываясь от монитора, ответил и записал нужную строчку в уже довольно объёмную тетрадь.
Впервые так сложно было концентрироваться на материале. Когда захаживал на весьма специфичный сайт, нужно было делать это с «инкогнито». Но нет, не догадался. Теперь вынужден был то и дело отвлекаться на рекламу, которая то и дело всплывала. Разумеется, ничего интересного — классические пришельцы-рептилоиды-с-планеты-Нибиру и летающие пирамиды. Редко выскакивали «снятые на камеру призраки». Несмотря на то, что это не представляло никакого интереса, всё равно отвлекало.
— Конечно, если бы они до этого не поссорились, вряд ли он бы на неё внимание обратил. Возможно, это её задело?
В очередной раз вычёркивал повторяющуюся информацию, отмечая, что лучше вынести на начало, а что органичнее будет смотреться в выводе. Получалась такая себе заготовка для внезапного сочинения. В случае, если бы Сандерс не решил его давать, в тексте было достаточно информации для теста. Проще говоря, я был крайне доволен проделанной работой.
— Чувствую, с такими темпами ему просто надоест. — Не заканчивала Мэй.
Работа, конечно, была очень хорошей, но кое-что мне не нравилось, и потому я снова взял ручку, чтобы кое-что добавить. Небольшую заметочку на полях…
— И я серьёзно. Глазом моргнуть не успеешь, как он уже к тебе клеится.
Ручка скользит к противоположному краю, перечёркивая написанный текст.
— Если ты продолжишь, ему придётся клеится к могильному камню!
— Не вздумай умереть раньше Ромэо, Джу! — Со смехом ответила сестрёнка.
Я захлопнул дверь и резко завалился обратно на стул. К счастью, не катастрофично. Всё равно переписывать. Но как-то обидно. Неприятно.
«И что ей неймётся?». Казалось, будто бы она всеми силами пыталась свести его с кем-угодно — девчонками с её класса, преподавательницами, парнями со старших. Со всем, что двигалось и находилось в радиусе его досягаемости. С таким пристальным взглядом, чуть ли не под микроскопом, осматривала их отношения, ища причину, почему они должны — а она была в этом полностью уверенна, — должны расстаться. Мне даже начало казаться, будто бы она в шаге от того, чтобы вмешаться и разрушить их. Это было крайне необычно для неё. Я, конечно, склонялся к тому, что она, как и остальные, просто запала на «красавца с обложки», но разве что на каком-то подсознательном уровне, так как отзывалась о нём довольно холодно.
