— На работе, — грустно вздохнула Алла. — Не хуже меня знаешь, что нависла угроза над спокойствием нашего мира, да и не только нашего. Дана, как мне порой жаль, что вы настолько важны…

— Кому? — нахмурилась я, оттого, что она резко замолчала, будто спохватилась и поняла, что лишнего взболтнула.

— Мирам, — тихо ответила она. — Сама же знаешь, зачем лишний раз нагнетать?

— И отец?

Молчаливо кивнув, Алла присела на край соседнего кресла и взяла меня за руку, стараясь согреть вмиг озябшие пальцы. Странно, за себя я совершенно не волновалось, а вот за папу… Как-то дыхание сбилось враз, и тревожный озноб прошелся по телу.

Вот откуда эта неясная, едва различимая, постоянная тревога! Как я раньше не поняла?

— Я очень за вас волнуюсь, — шепнула Алла, крепче сжимая ладонь.

Да уж, волей-неволей будешь переживать. Подобные существа, если они действительно важны для миров, то своей смертью не умирают и дожить до почетного возраста удается единицам.

Погрузившись в размышления, я не сразу заметила изменения в лице Аллы, а когда обратила внимание — отшатнулась, как от пощечины. Правда, ей это было безразлично. Она словно в каменную скульптуру превратилась. Посеревшая кожа, сомкнутые в тонкую линию губы, отрешенный взгляд и довершает все напряженная поза, будто каждую мышцу в ее теле зафиксировали в определенном положении навечно. Едва уловимое дыхание выдавало жизнь в ее теле, но за сознание я не могла ручаться.

Шок — вот единственное слово, которым можно охарактеризовать мое состояние.

— Следи за теми, кому доверяешь, внимательнее, чем за врагами! — замогильным, грубым голосом проговорила она и резко втянула воздух, словно вынырнула из-под воды.

Что? Как? Это что было?

Несколько раз моргнув, она тряхнула головой и безапелляционно выдала:

— На праздник я иду с тобой!

— Эм-м-м… не поняла. Что это было?

— Зов мира, — опустив ресницы, Алла тревожно поджала губы.

— Так это мир предупредил? — то, что предупреждение было адресовано мне — я нисколько не сомневалась. Хотя, и не до конца поняла, что оно означает. По сути, я и так уже не очень доверчивая, а за кем следить тогда? Да и зачем? Странно. Вот же… миры! Никогда четко не скажут, что надо делать. То предсказания расплывчатые вещаю, то предупреждения, прозрачные до невозможности.

Дождавшись медленного кивка, я скорчила жалобную гримасу и фыркнула:

— А инструкции по применению нет?

Не поняла, чего от меня ожидала Алла, но после этих слов она разразилась хохотом. Может быть, и истерическим, но лучше так, чем гнетущее молчание.

— Дана, — потянувшись ко мне, резко обхватила руками и сжала в объятиях. — Я так боялась, что ты будешь опасаться меня, после…

— Ой, да что ты! — просипела я, стиснутая на вид хрупкими руками, но на деле, не очень.

— Другие, таких немного, пытаются держаться от меня подальше. А уж обратись я к ним в таком состоянии…

— Глупость и предрассудки, — отмахнулась я, ну как отмахнулась — попыталась.

— Хорошо, — что-то решив для себя, она кивнула невысказанным мыслям и быстро поднялась, увлекая меня за собой. — Пойдем. Мы и так уже опаздываем, а нам надо выглядеть королевами.

В общем, я расслабилась и отдалась в заботливые руки. Время, отведенное на подготовку к торжеству, пролетело словно мгновение. Даже дыхание перевести не успела. Вот мы несемся во двор, а дальше чередой: поездка (автопарк у папули знатный, хоть автосалон открывай), прием у профессиональных садистов (иначе как садистами не могу именовать тех САДИСТОВ), примерка (вереница платьев, от которых в глаза рябило) и вот я стою у зеркала, теряя дар речи.

Хрупкая девушка с прозрачной кожей и ошеломленными ярко-зелеными глазами. Может те мастерицы и не такие уж и садистки. Нет, методы-то у них так себе, а вот результат. Легкий макияж подчеркнул юность и выделил невероятно-зеленые глаза. Высокая прическа венчала голову золотым венцом. Минимум украшений, а вид величественный, будто из сказки, волшебная принцесса. Я сама себя узнать не могла.

— Тебе нравится? — заглянув через плечо на мое отражение, Алла восхищенно сверкнула улыбкой.

— Очень! — выдохнула возбужденно. — Только это не я.

— Ты! — подмигнула она, поправив мне подол платья.

Смотрю и не верю, как это сказочное создание может быть мной? Ладно, отдаленно вроде и сходство есть, но непривычно же.

Шагнула ближе к зеркалу и ахнула. Платье от каждого движения словно оживало, превращаясь в неудержимую стихию. Морская волна — это не только о цвете, но и о его характере. Плавные лини и низ подола стелется прозрачной пеной у ног. Как им удалось за столько короткий срок подогнать его по размеру? Весь образ был продуман до мелочей, и ничего не выдавало поспешности, с которой он создавался.

— Моя дорогая, ты должна была быть такой всегда! — с улыбкой на губах, но немного грустно проговорила она, и одинокая слезинка блеснула на ресницах. — Запомни, ты достойна большего! Жаль, только…

— Не стоит! — перебила я мягко, но безапелляционно. — У меня было замечательное детство, и я ни о чем не жалею, и не променяю его ни на какое другое.

— Да? — потерянно спросила она и опустила ресницы. — От этого еще больше жаль. Я понимаю, что… Дана, ты же никогда уже не будешь маленькой, а я не…

Сколько боли и горечи было в этих слова — описать невозможно. А я еще думала, что мне было тяжело? Глупая! Вот кому было действительно сложно. Она же не могла не знать обо мне. Знала! Знала и была вынуждена молчать, убивая в душе те чувства, которые ведомы лишь нашим бабушка, не позволяя даже тени эмоций вырваться наружу.

Создатели, как же мне нахватала именно ее все это время!

Душу согрело тепло, а сердце забилось с удвоенной силой. Вчерашние проблемы не отпустили, нет, но стали не такими глобальными. Вот она — жизнь, то, что действительно важно! То, ради чего необходимо жить вопреки всему.

— Бабушка, — тепло позвала я, обнимая всхлипнувшую Аллу. — Не расстраивайся, все у нас еще будет. Не папа, так я исправлю ситуацию.

Не такая она и 'железная леди'. Простая женщина со своими желаниями и чувствами.

Вскинув заплаканные глаза на меня, она шокировано приоткрыла рот, но ничего спросить так, и не решилась.

— Да-да, бабуль, ты не ослышалась ни в чем! — задорно подмигнув ошарашенной родственнице, я подхватила ее под руку и поставила перед зеркалом. — Приводи себя в порядок, и пойдем. Королевам негоже опаздывать.

Да уж, не ожидала, что мои слова ее настолько шокируют. Стоит, глазками хлопает и не поймет, что сказать. А самое интересное, говорить и не требовалось. Зачем?

До главной площади нас домчал бабушкин личный водитель, мастерски лавируя в потоке транспорта, а его, к слову, было огромное множество. Припарковав машину поближе к Арковым воротам, он резво выскочил и, открыв нам дверь, подал руку, помогая величественно выйти из автомобиля.

О да, явление народу вышло превосходным! Нарисовались среди разношерстной толпы две сказочные красотки и ресничками хлопают, не в силах понять, куда их занесло.

Алла, расправив плечи, грациозно поплыла вперед, пробивая путь в хаотично движущейся массе. Необъяснимо, но факт, демоны перед ней расступались, словно по мановению волшебной палочки. Мне же ничего не оставалось, кроме как семенить следом, уже как получалось. Я просто растерялась, до такой степени, что даже не могла понять, куда мы идем и зачем. Эх, наивная, а ведь хотела же в гордом одиночестве явиться на праздник. Одна мысль, что могло случиться, при таком раскладе, привела меня в жутчайшую панику.

Да я бы сбежала отсюда, не дойдя даже до ворот. Какие там артефакты? Я вас умоляю! О чем речь?

— Улыбнись, дорогая! Все будет хорошо, — мягко проговорила бабушка, обернувшись ко мне. — Не стоит показывать свои истинные эмоции, пусть все считают, что тебе скучно или безразлично. Не давай повода играть на твоих чувствах.

— Хорошо, — кивнула я, понимая, что она сейчас права на все сто процентов. — Я постараюсь!